§ 6-7. Город и деревня России в процессе модернизации

Особенности российской социальной модернизации.

Процесс модернизации приводит к значительным изменениям и в социальной сфере. В западноевропейских странах развитие общества шло в направлении сглаживания местных, региональных, сословных или классовых особенностей, создания единого для всех политического, правового и культурного пространства, т.

Российское общество к началу XX в. оставалось расколотым на сословия, имевшие различные юридические права, бытовой уклад, уровень образования и культурного развития, а также свойственные каждому сословию мировоззренческие и поведенческие установки. Между сословиями и внутри их существовала огромная имущественная дифференциация, общественное сознание тоже во многом сохраняло сословный характер, следствием чего была слабая социальная мобильность, т. е. переход людей из одной социальной группы в другую.

В то же время новые явления в экономике объективно вели к формированию новых классов, которые уже не вписывались в традиционную систему социальных отношений, являлись носителями новых ценностей.

Процесс социальной нивелировки отношений означал прежде всего ликвидацию культурно-бытовых различий между городом и деревней. В России этот процесс протекал крайне медленно, чему в значительной мере способствовали некоторые особенности российской модернизации. 2.

Особенности менталитета русского крестьянства. В социальной структуре российского общества преобладало, и весьма значительно, крестьянство (до 83% населения), психология и поведение которого формировались под воздействием общины. Основой мировосприятия русского крестьянина была убежденность в несправедливости существования частной собственности на землю. Землю крестьяне считали Божьей, смотрели на нее как на общее достояние тех, кто ее обрабатывает.

Подобные взгляды некоторые исследователи называют «моральной» экономикой в противовес европейской предпринимательской этике.

Особенностью крестьянского мировосприятия было патриархальное отношение к власти, противопоставление царской власти и государства. Государство они олицетворяли с барами и чиновниками, с которыми монарх находился в постоянной борьбе. Они не стремились переустроить общество на демократических началах, мечтая лишь о том, чтобы иметь возможность время от времени информировать царя-батюшку через ходоков о своих нуждах и творимых несправедливостях. Вместе с тем, по крестьянскому разумению, власть должна вести себя по- божески. В противном случае они оставляли за собой право на бунт. Но бунтовали крестьяне вовсе не для того, чтобы устранить неугодную власть, а с демонстративной целью: сообщить ей о своем, почему-то не расслышанном мнении. 3.

Особенности менталитета российской буржуазии. Не

только рабочие — выходцы из крестьян, но и традиционное городское население — купцы, ремесленники, мещане — обладали менталитетом, сходным с крестьянским. Мещане и ремесленники никогда не были предпринимателями в подлинном смысле этого слова. Подобно крестьянам, целью их хозяйства являлось достижение достатка, а не накопление капитала. Стремление к богатству осуждалось общественным мнением.

Существенным препятствием для превращения мещан и ремесленников в предпринимателей была их малограмотность.

Даже представителей русских купеческих родов (прежде всего старообрядческих) трудно в полной мере назвать носителями предпринимательской этики.

Зачастую купеческие дети чувствовали неловкость оттого, что они являлись наследниками богатства, нажитого, как считалось, неправедным путем. Историк В. П. Булдаков приводит показательную запись одного купеческого сына в своем дневнике: «Был у тятеньки на фабрике и ночью в окнах все стекла перебил! Давно я эту мысль в уме своем лелеял!»

Тем не менее среди российской буржуазии были и носители модернизационных взглядов, предприниматели европейского масштаба, организовавшие крупное производство по всем канонам фирменной интеграции и менедж- мента. Настоящие «капитаны» индустрии вышли из семей Путиловых, Рябушинских, Прохоровых, Коншиных и др.

Однако и деловая элита привыкла к государственному протекционизму, имела тесные связи с бюрократическим аппаратом.

Таким образом, в начале XX В. у многих российских купцов и промышленников не были развиты «капиталистические инстинкты». Они уклонялись от конкуренции друг с другом и боялись иностранной конкуренции. Для них правительство, использовавшее принудительные меры, было союзником, способным регулировать внутреннюю конкуренцию, предотвращать путем тарифов вторжение иностранных товаров и покупать большую часть из произведенных ими товаров. Разобщенная по этническим и географическим признакам, экономически зависимая от государства, российская буржуазия не являлась единым классом, сплоченным обьцей предпринимательской этикой, способной стать во Главе процесса модернизации, сцементировать все слои общества и увлечь его за собой.