Другие преимущества

Достижение равенства полов сулит значительные выгоды, причем не одним только женщинам. Все больше авторов с фактами в руках доказывают, что реализация этого равенства в образовании стимулирует экономический рост, снижает детскую смертность и недоедание.

В 2005 году 45 стран, которые не стремятся достигнуть этих показателей, скорее всего в результате этого потеряют от 1 до 3% роста совокупного национального богатства на душу населения.

Воображаемый сценарий «Давосский мир»

Этот сценарий служит иллюстрацией того, как стабильный экономический рост в течение ближайших 15 лет может повлиять на процесс глобализации и придать ему «менее западный» облик. Он написан в виде предполагаемого письма главы Всемирного экономического форума бывшему председателю Федеральной резервной системы США накануне ежегодной встречи в Давосе, проходящей в 2020 году. Согласно этому сценарию, азиатские гиганты, а также другие развивающиеся государства продолжают в своих темпах опережать большинство западных экономик, а их огромные внутренние потребительские рынки становятся центрами притяжения мирового бизнеса и технологии. У многих стран дела идут в гору, но не у всех. Африка находится в лучшем положении, чем можно было предположить, в то время как некоторые развивающиеся страны средних размеров переживают тяжелые времена. Западные державы, в том числе Соединенные Штаты, вынуждены бороться с нестабильностью в сфере занятости, которая беспокоит их, несмотря на множество преимуществ, извлекаемых ими из расширения мировой экономики. Хотя Ближний Восток и получает

выгоду от роста цен на энергоносители, страны этого региона отстают в своем развитии и ставят под сомнение перспективы глобализации.

Письмо главы Всемирного экономического форума бывшему председателю Федеральной резервной системы США накануне ежегодной встречи

12 января 2020 г.

Уважаемый г-н Председатель,

Как Вам известно, последние несколько лет были непростыми. Я наконец убедил азиатов прекратить их бойкот, и в этом году мы встречаемся в Китае, а не в Давосе. Отныне мы будем собираться попеременно, один год в Швейцарии, другой - в Азии. Вначале я полагал, что мне удастся уговорить азиатов пойти на компромисс, но они были едины в своем мнении. Даже японцы не пожелали прислушаться к нам. Я не уверен, что все это - результат китайского заговора, как утверждают некоторые. Я даже не убежден, что сами китайцы столь безоговорочно разделяют эту идею. Как только эта идея охватила умы, им пришлось выступить в качестве лидеров, поддержав претензии азиатских стран, однако, я полагаю, они настолько уверены в своем нынешнем положении, что ежегодные встречи в Давосе вполне их устраивали. Организация заседаний на своей территории вынуждает их идти на уступки и реагировать на жалобы по поводу того, как они занимаются бизнесом.

Это приводит меня к мысли, которую я долго развивал у себя в голове, раздумывая над тем, к чему пришла глобализация. В начале века глобализация отождествлялась нами с американизацией. Америка была моделью, на которую все

ориентировались. Теперь глобализация приобрела больше азиатских черт, да и Америка, откровенно говоря, больше не играет прежней роли, а ее рынки ориентированы на Восток. Это вовсе не означает, что система работает сама по себе. Только после того как жизнь преподнесла нам пару суровых уроков, мы увидели, как много внимания следует уделять управлению или то, как легко глобализация может сойти с рельсов.

Трагедия 11 сентября послужила нам предупреждением. Терроризм по-прежнему представляет собой физическую и стратегическую угрозу. Чтобы защитить себя, мы были вынуждены соорудить барьеры, но проблема как раз заключается в том, что мы зашли в этом так далеко, что рискуем подорвать саму основу глобализации - свободное перемещение капитала, товаров, людей и т. д. Мы пытались найти золотую середину между безопасностью нашего общества и его открытостью. Раздавалось немало критики по поводу ограничений на выдачу виз, которые привели к сокращению числа иностранных студентов в США; американские ученые обеспокоены тем, что США утрачивают лидерство в развитии науки и технологии и оно переходит к Азии.

Это наводит меня на следующую мысль. Десять или пятнадцать лет назад мы недооценивали решимость азиатских гигантов преодолеть свое отставание. Китайцы и индусы фактически были движущими силами глобализации. Она началась с быстрого развития американо-китайских экономических отношений, однако теперь азиатский рынок обладает всем необходимым для самовоспроизводства и не слишком зависит от торговли с США. Более того, конкуренция между Китаем и Индией за энергоносители и рынки сбыта стимулирует дальнейший рост и модернизацию их экономик.

Однако за прошедшие годы нам довелось провести пару бессонных ночей, особенно тогда, когда Китай столкнулся с финансовыми проблемами. Тот факт, что ему удалось быстро выправить ситуацию, возможно, стал решающим. Я полагаю, Пекину было бы очень трудно справиться с полно

масштабным политическим кризисом. Дезорганизация могла бы задержать его экономический подъем на целое десятилетие или даже больше. К счастью, до этого дело не дошло. Хотя США и оказывали содействие Китаю, на самом деле интересно то, что он сам справился со своими проблемами и обошелся без той американской и международной помощи, в которой, мы полагали, он мог нуждаться. Мы вновь недооценили масштабы созданного Китаем внутреннего рынка, который был способен придать необходимый импульс развитию его экономики.

Результатом этого спада, к сожалению, явилась вспышка скрытого недалеко от поверхности национализма, вновь обострившая напряженность вокруг Тайваня. Китай чувствовал свою силу, и возрос риск возникновения просчета. Меня все больше и больше беспокоит то, что никто - ни правительства, ни частный сектор - не вступается для того, чтобы отвести угрозу серьезного кризиса безопасности и бизнеса.

В отношениях между Китаем и Индией и другими развивающимися странами также нарастает напряженность. Успех азиатских гигантов увеличивает дистанцию между ними и менее крупными отстающими игроками. Огромное влияние Китая и Индии на рынок труда дает о себе знать не только в странах Запада. Сейчас мы наблюдаем, как повышение заработка китайских рабочих приводит в итоге к реэкспорту рабочих мест в страны с менее высоким уровнем оплаты труда. Отчасти это объясняется демографическими причинами: Китай внезапно стал выглядеть старше, пожиная плоды политики сохранения одного ребенка.

Раздававшиеся ранее на Западе протесты против «аутсорсинга» и миграции могли бы, вероятно, затормозить глобализацию, однако что мы можем реально предпринять? Не можем же мы повернуть колесо истории вспять и вернуться к чему-то вроде безумия луддитов? Я обратил внимание на плохо скрываемое искушение, испытываемое некоторыми людьми в Вашингтоне и европейских столицах, использовать развивающиеся страны против Китая и Индии, отдавая предпочтение некитайским товарам.

Следует с удовлетворением отметить, что именно прорывы в высоких технологиях позволили некоторым странам встать на путь стабильного экономического роста. Увеличение производства продовольствия благодаря биотехнологическим инновациям и очистка воды посредством более совершенных систем фильтрации помогли покончить с самой ужасающей бедностью и положить начало формированию аграрного сектора, ориентированного на экспорт продовольствия. Китай и Соединенные Штаты в конечном счете объединили силы против Европы в вопросе о генетически модифицированных продуктах.

Повышение цен на продукты потребления также было послано нам свыше, причем эффект этого был гораздо сильнее, чем любые схемы прощения долгов. Пара энергетических консорциумов, за которыми стоят азиаты, практически вытягивает два или три менее развитых государства. Они пользуются популярностью, поскольку обеспечивают не только своих служащих, но и все окрестные общины полным комплексом медицинских услуг. Предпринимаются энергичные попытки обуздать распространение малярии и туберкулеза, не говоря уже о СПИДе. Мне вспоминается, как Восточно -Индийская компания безраздельно правила субконтинентом в XVIIIвеке, и приходит в голову, что бизнес играл авангардную роль еще в те времена, когда глобализация еще только зарождалась. Не вернулись ли мы к ситуации, когда бизнес вновь берет на себя функции правительства?

Некоторый прогресс мы наблюдаем на Ближнем Востоке, где несколько стран уверенно проводят либеральные рыночные реформы. Однако остальные все еще буксуют на месте. Палестина мечтает о своем Джордже Соросе, который вложил бы в нее большой капитал и создал бы возможности для экспорта ее товаров, однако я не вижу никого, кто хотел бы в это вложиться.

Доходы, полученные от высоких цен на нефть, позволили Саудовской Аравии и другим экспортерам сдержать снижение уровня жизни в своих странах. В длительной перспективе это не пойдет им на пользу. Боюсь, они еще преподнесут нам горькие сюрпризы.

Я думаю, что Давосский форум многое сделал для того, чтобы приоткрыть эксклюзивный Западный клуб. Признаю, что поначалу я и сам не мог представить, что Китай и Индия со своим растущим средним классом смогут создать столь обширные рынки. За последние несколько лет - сейчас я это понимаю - общий баланс сил претерпевал изменения. Азиатские потребители задают тенденции, а западным компаниям следует принять вызов, если они хотят расти дальше. Пятнадцать лет назад мало кто из нас слышал об азиатских фирмах, а сейчас все знают о «Вумарте». Китай также привлек внимание Вашингтона, начав диверсификацию своих валютных резервов, тогда-то американцы и поняли, что все это время жили не по средствам.

Если бы Европа была одна, она, вероятно, почувствовала бы угрозу от быстрого подъема Азии, однако - забавная вещь - поднимающаяся Азия воспринималась ею как противовес американской гегемонии. Кроме того, рост азиатской экономики позволил Европе преодолеть собственную стагнацию. Евросоюз считает, что у него с Китаем немало общего (имея при этом в виду региональные институты - Шанхайская организация сотрудничества в Китае, например). Я не совсем уверен.

Между прочим, я слышал, что у Вашей внучки сейчас семестр изучения языка в Китае. А Вы знали, что там находится и один из моих внуков? Быть может, нам удастся повидать их обоих во время форума в китайском Давосе?

***

Этот сценарий дает представление о значительных переменах, к которым может привести продолжительный и стабильный экономический рост, а также о трудностях, которые могут свести его с рельсов.

Рост азиатских рынков может подтолкнуть США и другие страны Запада к корректировке своей внутренней политики, которая должна быть продуманной.

Мировая торговая система становится более интегрированной и сложной, поэтому важно всячески содействовать включению в нее Китая, Индии и других развивающихся

государств, хотя это и потребует от нас терпения и, вероятно, компромиссов.

Вряд ли эта система будет саморегулирующейся. Мощь глобальной экономики, к примеру, не приводит к автоматическому разрешению кризисов, подобных тайваньскому.