1873 ГОД. ПРОЕЗД ВЕЛИКОГО КНЯЗЯ АЛЕКСЕЯ АЛЕКСАНДРОВИЧА.*

Невеселая картина представлялась глазам Великого Князя при проезде его по станицам войска. Следы бывшего наводнения встречались на каждом шагу: оторванные берега, похилившиеся избы, развороченные дворы; по островам огромные кучи наноса, среди которого

выглядывают окна, двери, купола часовен, телеграфные столбы с прово- Амурские

ЛОКОЙ И пр.

Почти в каждой станице Великий Князь останавливался, выходил на берег, расспрашивал лично казаков о подробностях постигшего их бедствия и вообще об их житье-бытье и лично раздавал денежное пособие бедным. Крупные станицы получили по 500-300 рублей, мелкие 100-200 рублей. Везде народ встречал Его восторженно, с хлебом- солью, каждому хотелось взглянуть на Царского сына.

В станицу Иннокентьевскую для встречи Его Высочества выехал командир бригады полковник Петров. Сам же губернатор Иван Константинович Педашенко для встречи прибыл 20 мая на лодке в станицу Константиновскую. С ним приплыли два манджурских нойона* и переводчик манджурского языка урядник Перебоев, в виде депутации, с приглашением от амбаня Айгуна посетить их город.

«В 4 часа дня» — как передают константиновские казаки, — «пароход «Джалинда» подошел к берегу. Вся станица от мала до велика высыпала на берег. Выслушав рапорты губернатора и станичного атамана, Его Высочество принял хлеб-соль от стариков, а затем, обратившись к казакам, громко поздоровался с ними. Могучее «ура» и колокольный звон были дружным ответом на приветствие Его Высочества.

Нойоны пали на колени, переводчик передал просьбу. Его Высочество, переговорив со своим дядькой Посьетом,* ласково обещал исполнить желание амбаня. Манджурские чиновники долго лежали ничком на земле и встали только тогда, когда князь удалился от них. Они объяснили, что по их закону нельзя смотреть в глаза богдыхана или сына его. Оправившись, они верхами поскакали в Айгун с радостной вестью.

В станице, прежде всего, Великий Князь зашел в церковь, отслушал краткий молебен, а потом уже, сопровождаемый народом, прошелся по улице. Вернувшись на берег обратно — дело было уже вечером — Его Высочество вошел в казачий круг, долго любовался танцами казачек и казаков, приказал вынести несколько ящиков пива и кон- фект. Простое сердечное отношение Великого Князя вскружило нам головы, мы кинулись к нему и долго-долго качали на руках.

Очень князю понравился наш местный танец «голубец». Все время улыбался, когда мы Ему пели песню:

Молодцам -казакам Нечего тужить.

С командиром — хватом Любо, братцы, жить:

Он нас не печалит, Когда к нам придет;

Он за дело хвалит,

А за худо — бьет!

Мы без огорченья Выстроим ряды,

Выйдем на ученье, Повторим зады.

Во всей жизни нашей Веселья хоть и нет,

Есть щи, да каша —

Вот наш и обед!

Выпьем чару веселую За Царя и Русь святую,

Сколько капель в этой чаре,

Столько лет ему чтоб жить,

А мы — клялись-клянемся Верой-правдою служить.

В 12 часов ночи Его высочество, сопровождаемый несмолкаемыми «ура», отбыл из станицы. Долго народ не расходился, никому не хотелось идти по домам».

В Айгун Его Высочество прибыл на другой день очень рано утром, но, несмотря на это, берег весь был полон народом. Ракеты трещали беспрерывно; дорожка, ведущая наверх от берега, была по обе стороны установлена солдатами со знаменами. При проходе князя солдаты приседали на одно колено и смотрели в землю.

Великий Князь, сопровождаемый амбанем и огромной толпой чиновников, посетил школу, ихний храм и пробыл несколько времени у амбаня.

21 мая Великий Князь прибыл в Благовещенск. На пристани для встречи собрались начальствующие лица, офицеры, чиновники, граждане и купцы. Приняв хлеб-соль от городского старосты и пропустив церемониальным маршем почетный караул от 2-го линейного батальона, Великий Князь отбыл в собор, где преосвященный Вениамин, отслужив краткий молебен и благословив Великого Князя иконой Спасителя, сказал речь: «Посещение Сыном Царевым отдаленного Сибирского края составляет столь необыкновенное событие, что невозможность его была доселе повернем Сибири.

С радостью и любовью сретаем Тебя, но и с благоговейным трепетом ждем Твоего приговора.

Бедствие, постигшее наш край почти накануне Твоего посещения, не может не отозваться скорбью в Твоем сердце, ввиду будущей судьбы его...» и закончил словами: «Амурский край никогда не забудет Твоего посещения; да будет сия икона напоминать Тебе о здешнем крае».

После молебна Великий Князь посетил преосвященного, губернатора, бригадную народную школу и школьное отделение для девочек. В бригадной школе Его Высочество лично обращался с вопросами к питомцам-казачатам. Оставшись всем доволен, Великий Князь выразил сожаление, что не преподаются ремесла. После парадного обеда у Педашенко, вечером, Великий Князь ездил по улицам города. Несметная толпа жителей всюду бежала за экипажем Его. Молодой город утопал в флагах, повсюду мелькали плошки, а кто не имел таковых, держал в руках зажженую свечу. За неимением или неумением делать фейерверки — палили китайские ракеты. Словом, всякий хотел чем-

нибудь выразить свое участие в чествовании дорогого гостя; выходило просто, сердечно и не так замысловато, как в сопернице Благовещенска — Хабаровке: там один купец залепил огромный транспарант, поместив на нем саженные буквы «А.Х.П.», и когда удивленные жители спрашивали, что обозначают эти буквы, купец с важностью отвечал «Алексей Хабаров- ку посетил».

казаки

Великий князь Алексей Александрович в молодости.

На другой день была охота в окрестностях города. Не обошлось без курьеза. Казакам приказано было заведующим охотой есаулом Эвертсом, во что бы то ни стало выгнать козу. Казаки всю ночь рыскали по лесу и с большим трудом... «отыскали» злополучную козу. Началась охота... Эверте был рад, увидев неуверенно скакавшую козу. Князь выстрелил и только ранил ее. Ф.О. Васильев, стоявший вторым номером, добил ее. Все были рады удачной охоте. Начался завтрак. Жители собрались к сему времени почти с полгорода. Великий Князь несколько раз пил за здоровье горожан. Впечатление, произведенное ласковым обращением Великого Князя на окружающих его горожан было так велико, что они тут же порешили поставить памятник на месте завтрака Великого Князя; а когда Его Высочество поехал, то жители выпрягли лошадей и поочередно везли экипаж до города, где казаки отстранили их и довезли экипаж до пристани, с которой Его Высочество, провожаемый кликами «ура», отбыл вверх по Амуру.

Следуя далее, Великий Князь повсюду встречал картины бывшего бедствия, одна другой безотраднее. Всюду он выходил на берег, беседовал с казаками, одарял детей конфекгами, а наиболее пострадавших казаков — деньгами.

Огромный пароход «Джалинда» шел медленно, по ночам грузился дровами. На каждой остановке собранные казаки должны были натаскать сто сажен дров, то есть ежедневную порцию этого прожорливого тихохода.

13 июня Великий Князь прибыл в Джалинду и в тот же день, сопровождаемый конными казаками, отбыл на лошадях на прииски Верхне-Амурской компании. На Васильевском* прииске во время работы найден был самородок в 20 золотников, который тут же был вручен управляющим Басниным Его Высочеству. Кроме того, в ознаменование радостного посещения Великим Князем приисков, от имени

компании Баснин передал Его Высочеству 10 тысяч рублей на благотворительные нужды края. Великий Князь, передавая деньги Педашенко, приказал часть (3 тысячи), раздать наиболее пострадавшим от наводнения казакам, а остальные — на устройство женского училища в области.

На другой день Его Высочество возвратился в Джалинду и продолжал дальнейшее путешествие по Амуру. Отпуская Педашенко из Покровки, Великий Князь, по словам самого Ивана Константиновича, долго беседовал с ним о положении казаков, приказав обратить особенное внимание на поднятие образования в войске, а в особенности, пожелал развития ремесел среди населения, обещав помогать из Петербурга по мере возможности.

Посещение Великим Князем Алексеем Александровичем Амурского войска не осталось безрезультатным, оно ускорило осуществление благодетельных реформ в войске, вызвав предварительное и основательное изучение быта казаков во всех отношениях не наезжими лицами, а местными сведущими людьми, близко стоявшими к казаку. По словам старожилов посещение Царским сыном отдаленного Амурского края внесло в общественную жизнь какое-то оживление, бодрящее сознание, что край не забывается правительством и дабы увековечить пребывание дорогого гостя в области, выборные от всех сословий города, в воспоминание этого радостного события, движимые полным усердием к пользам общественным и считая за счастие споспешествовать благим намерениям Его Высочества к просвещению юношества, постановили собрать капитал для учреждения стипендии имени Его Высочества при Иркутской учительской семинарии. К ним присоединились офицеры Амурской бригады.

Сам Великий Князь очень остался доволен проездом по области,

что видно из письма адмирала По- сьета к Педашенко от 11 августа 1873 года: «Проезжая через вверенную Вашему Превосходительству Амурскую область» — писал По- сьет, — «Великий Князь всюду встречал самое живое радушие, заботливость об Его спокойствии и предупредительность к доставлению Ему возможных удобств. С удовольствием вспоминая об этом и желая выразить Вам свою душевную признательность за труды и беспокойство при сопровождении Его Императорского Высочества по Амурской области, Великий Князь, с Всемилостивейшего соизволения Государя Императора, жалует Вам фотографический пор-

Великий князь Алексей Александрович. Главный тРет свой с собственноручной над- начальник флота и морского ведомства (1881 1905). писью в ореховой раме».