Ю. Шамилоглу «Джагфар тарихы»: как изобреталось булгарское самосознание

Во время моего визита в Казань в июне 1998 г. произошёл забавный случай. Я прибыл в Казань на конференцию, посвящённую источниковедению истории Золотой Орды. Последнее обстоятельство ясно характеризовало меня как специалиста в области татарской истории.

Самая волнующая подробность, которой он со мною поделился, заключалась в том, что существует свод источников булгарской истории, сохранённый на протяжении XX в., но впоследствии скрытый органами КГБ. По словам моего собеседника, эти материалы появились вновь лишь недавно и были неофициально опубликованы в трёхтомном издании под названием «Джагфар тарихы» (или «История Джагфара»). Написал их Бахши Иман в 1680 г. Один экземпляр этого сборника мне посчастливилось купить1. Другой источник, опубликованный под заголовком «Шан кызы дестани», остался мне недоступен2. Эти материалы, претендующие на роль подлинных исторических источников IX-XVII/XVIII вв., рассматриваются в роли первостепенного, скрытого от общественности исторического наследия булгарского народа, который сегодня, по мнению некоторых, получил ошибочные названия «казанские татары», «волжские татары» или просто «татары».

Эта совокупность источников рождает несколько важных вопросов, которые я и постараюсь кратко рассмотреть, а именно: кто такие казанские татары? кем были булгары? каково было самосознание волжских булгар в прошлом? является ли публикация этого сборника источников важной вехой в изучении истории волжских булгар и их потомков или же это сконструированная подделка? каково соотношение между современным самосознанием казанских татар и современной же булгарской самоидентификацией?

Кто такие казанские татары?

Как я неоднократно замечал, история казанских татар, современной мусульманско-тюркской народности средневолжского региона, обычно рассматривается в виде сложной и порой противоречивой цепи самосознания: волжские булгары, мусульмане, татары и казанские татары.

скую народность. Тем не менее тексты эпитафий волжских булгар указывают на более близкое сходство их языка с языком современных чувашей, а не казанских татар3.

Второе звено в этой цепи — ислам. Из описания путешествий Ибн Фад- лана явно следует, что волжские булгары приняли ислам к 922 г. В то время как все татары — мусульмане (исключением являются лишь татары-кряшены, то есть татары, насильно обращённые в христианство после завоевания Казанского ханства русскими в 1552 г.), современные чуваши не имеют никаких доказательств того, что когда-либо в своей истории они были мусульманами. Современные татары считают, что имеют непрерывную исламскую традицию с X в.

Следующее звено в этой цепи — историческое использование этнонима татары. Несмотря на то что этноним татары встречается в древнетюркских рунических надписях (расшифрованных только в конце XIX в.), обычно казанские татары связывают раннее использование этого названия с государством, известным как Золотая Орда4. Его население в источниках XIII-XIV вв. называлось как монголами, так и татарами5. В XV-XVI вв. это название также ассоциировалось с населением Казанского ханства и других государств позднего золотоордынского периода6. Последнее звено в этой цепи самосознания — современные казанские татары, которые рассматривают своё прошлое данной последовательностью определений и которые живут на территориях, имеющих отношение к Волжской Булгарии, Золотой Орде и Казанскому ханству.

В статье, опубликованной в 1990 г., я предположил, что эта широко известная цепочка самоопределений была канонизирована в качестве национальной исторической традиции или национального мифа казанских татар в в. Шигабутдином Марджани (1818-1889), отцом национальной истории казанских татар7. Я утверждал, что, поскольку Марджани был первым, кто представил татарской общественности эту цепочку идентичностей на её родном языке в качестве хорошо сформулированной теории о территориальной нации современных казанских татар, он должен считаться отцом современного национального самоопределения казанских татар.

Другими словами, сегодня мы можем представить себе самосознание казанских татар в форме современного конструкта точно так же, как и национальное сознание любой другой народности в Европе, Азии, Африке и обеих Америках. Для того чтобы находить объяснения огромному количеству противоречий, составляющих любой подобный конструкт, необходима убеждённость. С течением времени любое самосознание развивается. Это видно на примере эволюции идеи территориальной нации современных казанских татар вплоть до формализации татарской национальности в ТАССР в составе СССР

и до попыток переосмыслить роль Татарстана в Российской Федерации сегодня. В конце концов, как и любой подобный конструкт, он неминуемо оспаривается и подвергается сомнению.