Первые кампании. — Бои в Сьерре. — Осада Алькасара. — Противостояние двух сторон. — Оружие из-за границы.

22 июля можно было утверждать, что в Испании разгорелась настоящая война. Это был не просто мятеж, который пришлось подавлять. Повсюду в городах республики радостные чувства после поражения мятежа уступали место страху, так как армии националистов уже приближались к ним.

В полночь 21 июля из Вальядолида к северо-западу от Мадрида к столице двинулись смешанные силы армии и фалангистов, возглавляемые полковником Серрадором (еще один бывший заговорщик 1932 года). Они прошли через Гвадарра- му, где их встречали с бурным восторгом, и выходили к перс- валу Альто-де-Леон. В составе этих сил был и Онесимо Редон- до, основатель JONS в Вальядолиде, недавно освобожденный из тюрьмы в Авилье. Альто-де-Леон занимали крупные силы мадридской милиции. Националисты быстро поняли, как важно отбросить врага от перевала. В противном случае под угрозой могла оказаться вся Старая Кастилия.

Тем временем в Барселоне постоянно ходили слухи, что к городу приближается армия националистов, выступившая из Сарагосы. На деле же в Сарагосу вступили 1200 солдат из Пам- плоны, которые просто помогли националистам предпринять несколько карательных экспедиций против соседних городов Арагона, в которых власть временно перешла к Народному фронту. Ни о каком генеральном наступлении на Барселону не было и речи. Подчиняясь настоятельным требованиям правительства Мадрида, 23 июля из Барселоны выступили две колон ны для «освобождения» Сарагосы. Первая состояла главным образом из милиции анархистов, и возглавлял ее отъявленным бандит Дуррути, который после успеха революции обрел непомерную самоуверенность и был полон бредовых мечтаний о собственном величии. В колонне царило такое восторженное возбуждение, что лишь через два часа после выхода из Барселон

Карта 8. Поход Гарена Эскамеса, 19—27 июля 1936 года

анархисты спохватились, что забыли боеприпасы. Пропагандистские листовки провозглашали: «Свободный Человек вступил в борьбу против фашистской гиены в Сарагосе». Вторая колон- па состояла преимущественно из солдат барселонских казарм, верных республике. Командовал ею майор Перес Фаррас. В ходе этих кампаний основной силой республики были милицейские части различных организаций рабочего класса. Правда, в штабах военного министерства в Мадриде, формально руководивших этими операциями, работали профессиональные военные, сохранившие верность республике. Ей служили примерно 200 офицеров, включая 13 генералов. Одни из них, скорее всего, поняли, что, оказавшись во время мятежа на территории республики, надо заявить о своей верности правительству; другие же, без сомнения, были левыми, социалистами, республиканцами или даже коммунистами.

В дальнейшем части, двинувшиеся по направлению к Ави; ле, отрезали этот город от Альто-де-Леона. Командовал им полковник Мангада — тот поэт-офицер, которого Асанья аре стовал и посадил в тюрьму (но потом был вынужден вернут*' свое доверие) за то, что он в 1932 году провозгласил: «Д здравствует республика!» — в ответ на тост генерала Г о де да, в то время генерального инспектора армии, предлагавшего выпить просто за Испанию. Хотя ему удалось захватить несколько пуэбло, гражданская гвардия в которых перешла на сторону националистов, Мангада дошел только до Навальпераля, что находился в двадцати километрах от цели. Майор отчаянно боялся потерять связь с Мадридом. Неудача его наступления на слабо защищенный город святой Терезы объяснялась националистами появлением святой, которая, как утверждают, солгала Мангаде, что Авила «полна вооруженными людьми». Тем не менее этих сомнительных успехов было достаточно, чтобы подчиненные майора триумфально пронесли его по Пуэрта-дель-Соль в Мадриде и произвели в генералы5.

А тем временем сражения за Альто-де-Леон и Сомосьер- ру, первые настоящие столкновения Гражданской войны, шли с неослабевающей яростью. Обе стороны использовали свое ограниченное, но примерно равное количество самоле тов, чтобы бомбить друг друга; все пленные были расстрел я ны*. Правительственные войска, пусть и превосходившие по численности, понесли тяжелые потери — и от артиллерии на ционалистов, заметно превосходившей республиканскую, и к

Карта 9.

Примерная линия разделения, установившаяся к концу июля

силу наивной отваги неопытных милиционеров. 22 июля Аль то-де-Леон, а 25 июля перевал Сомосьерра перешли к наци оналистам. Но остальные господствующие высоты Гвадарра мы продолжали удерживаться республиканцами. В бою пол Альто-де-Леоном погиб фалангист Онесимо Редондо. У республиканцев-полковник Кастильо и его сын были расстрел я ны их же подчиненными за «измену», выразившуюся в отка зе вести милиционеров к победе, которую, по их мненжо, они заслуживали. Офицеру испанской армии было нелегкі» командовать людьми, которые порой перед боем требовалі показать ладони и проверяли наличие на них мозолей.

Тем не менее самый знаменитый инцидент этого период' испанской войны произошел в Толедо. Из Мадрида минисі образования, военный министр и генерал Рикельме отчаянн названивали полковнику Москардо, командиру осажденного Алькасаре гарнизона националистов, уговаривая его сдатьс Наконец 23 июля Кандид о Кабельо, глава толедской милиции, позвонив полковнику Москардо, сообщил, что если тот черс 1 десять минут не сдаст Алькасар, то он, Кабельо, лично рас стреляет Луиса Москардо, сына полковника, который этим утром попал в плен. «Ты поймешь, что это правда, когда поговоришь с ним», — добавил Кандидо Кабельо. Луис Москар; до смог произнести только одно слово. «Папа», — пробормота он в трубку. «Что там происходит, мой мальчик?» — спрос полковник. «Ничего особенного, — ответил сын. — Они гово рят, что расстреляют меня, если Алькасар не сдастся». — «Еa это правда, — ответил полковник Москардо, — то вручи сво" душу Богу, крикни: «Да здравствует Испания!» — и умри ка герой.

Пока Алькасар в Толедо продолжал сопротивляться, казармы Лойолы в Сан-Себастьяне сдались баскам 27 июля, а за два дня до этого прекратила сопротивление гражданская гвардия в Аль басете. В Валенсии взяли штурмом казармы, в которых закрепи-, лись офицеры. Те, кто уцелел во время боя, были отданы под су и в массе своей казнены. Единственными местами на террит рии республики, где еще продолжалось сопротивление нациої листов, оставались Овьедо, казармы Симанакас в Хихоне, Аль- к.ісар и несколько отдельных территорий в Андалузии.

В то же время подверглась изменениям сама линия, разделившая Испанию — на юге, севере и северо-востоке. Даже тех Чіісгєй Африканской армии, легионеров и солдат, что успели Перебросить через пролив, оказалось достаточно, чтобы заметно расширить район, которым из Севильи управлял генерал Кейпо де Льяно. Плодородные, но ныне заброшенные земли на Южном побережье, что лежали между портом Уэльва и Севильей, Кадисом и Альхесирасом, а также между Севильей и Кордовой, после серии стремительных рейдов, проведенных войска- Ми, закаленными в марокканских войнах, перешли в руки Националистов6. Теперь националисты не просто контролировали несколько городов Андалузии, где мятеж увенчался успехом, — в их распоряжении оказалась целая территория, которая глубокой раной вонзилась в самое сердце революционного юга, хотя Гранада и еще несколько городов продолжали сопротивляться. Но их падение было делом недалекого будущего.

На севере в баскской провинции Гипускоа националистам тоже удалось значительно изменить границу в свою пользу. Полковник Беорлеги, выступивший из Наварры во главе отряда из 700 карлистов, захватил деревню Ойардзун, что лежала в двух милях к югу на полпути от дороги Сан-Себастьян — пограничный город Ирун. Искусство, с которым полковник управлял огнем своего небольшого отряда, создало у басков впечатление, что им угрожает мощная военная сила. Так что Ойардзун не пришлось брать штурмом, хватило только обстрела из старых 155-миллиметровых пушек, что вели огонь из приморской крепости Нуэстра-Сеньор-де-Гваделупе.

В Арагоне революционные армии Барселоны под командо- и.шием майора Переса Фарраса7 и колонна анархистов, возглавляемая Дуррути, продолжали продвигаться к западу, неся смерть городам и деревням на пути к Сарагосе и Уэске. В некоторых из них, например в Каспе, мятеж сначала увенчался полным успехом. Но порыв возбужденных людских масс из Барселоны, вдохновленных рсволюцей, захватывал все места, куда они входили, независимо от того, приходилось ли их брать штурмом или нет. Если не считать Каспе, где силы гражданской гвардии во главе с капитаном Негрете держались несколько часов, прикрываясь живым щитом из жен и детей членов местного профсоюза, барселонские колонны нигде не встречали серьезного сопротивления.

X. Томас 193

«Гражданская война в Испании»

Ни одна из сторон в этом нескончаемом конфликте не имела достаточно убедительного перевеса. Африканская армия, выступившая на стороне националистов, имела 32 ООО штыков, но почти половина из них осталась в Марокко для поддержания порядка. Националисты могли положиться примерно на две трети личного состава гражданской гвардии — всего в нее входило 22 ООО человек — и на 1000 фалангистов. Примерно две трети армии — или около 40 ООО человек — были с националистами, но их составляли главным образом недавние призывники, которые большей частью стояли в гарнизонах. Хотя из 14 ООО профессиональных офицеров на сторону республики перешли всего 200 военных, но на ее территории были взяты в плен 5000 офицеров, которые в принципе могли присоединиться к мятежникам8. В начале Гражданской войны карлистские войска насчитывали 14 000 человек. Фалангисты располагали силами примерно в 50 000 бойцов. С одобрения султана прошел набор марокканских туземцев, которые вошли в состав регулярных войск. В самой материковой Испании призывные участки существовали почти в каждом городе, и новобранцам обещали платить до 3 песет в день, что и привлекло много добровольцев из рабочего класса. Тем не менее с течением времени выяснилось, что единственной надежной силой в армии националистов оказался легион, а также марокканские части. Почти все они про должали базироваться в Африке, хотя три группы по морю н воздуху перебросили на материк. В дальнейшем доставка их морским путем стала опасной, поскольку флот оказался в рук: \ революционеров. Была необходима авиация — и чтобы перебрч сить Африканскую армию через пролив, и для защиты корабле! которые отправлялись в плавание. Но у Франко были только три старых «бреге» и один «фоккер», взятые в Тетуане; несколько гидропланов в Сеуте, «дорнье», захваченный в Кадисе, и «юн керс» авиакомпании «Люфтганза», прилетевший на Канари Мола был точно в таком же незавидном положении. Флот наци оналистов состоял из старого линкора «Испания», одного крем сера и одного эсминца (все они стояли в Эль-Ферролс). канонерской лодки и нескольких кораблей береговой охраны"1 Еще утром 19 июля, оценив свои силы, генерал Франко решил просить помощи из-за границы.

Тем временем правительство республики взяло под свой коп троль промышленные районы вокруг Бильбао и Барселоны, а также — что Прието в то время счел признаком окончательной победы — Банк Испании, в котором хранился шестой в мире гю величине запас золота. Республиканцы тоже страдали от острой нехватки оружия и от отсутствия подготовленных людей, кото рые умели бы владеть им. Особенно не хватало самолетов, ко торые, казалось, были ключом к победе, и, хотя правительство получило в свое распоряжение едва ли не всю авиацию испанских военно-воздушных сил и более половины летного состава, эти эскадрильи вряд ли обладали подлинной военной мощью. Республиканский флот, состоявший из линкора «Хайме Примере», трех крейсеров, пятнадцати эсминцев и примерно десяти подводных лодок, был в плохом техническом состоянии, и на нем почти не осталось офицеров.

Так что в это же самое время республика, не догадываясь 0

намерениях генерала Франко, тоже решила искать помощи за границей.

Примечания

' Когда в 1937 году у генерала Мьяхи, командовавшего Мадридским фронтом, начались неприятности, ему пришлось уничтожить свой членский билет этой организации. 2

Вскоре он действительно сошел с ума, а затем такая же судьба постигла и Эрнандеса Сарабиа. На него, скорее всего, повлияла смерть его брата Хосе в Эстремадуре от рук анархистов. 3

Колонну Мьяхи сопровождала группа мадридских проституток, которые наградили гонореей такое количество милиционеров, что их поенная мощь резко пошла на убыль. Когда они отказались возвращаться домой, Мангада приказал расстрелять часть проституток. 4

По обеим сторонам фронта врачам приходилось силой защищать раненых, чтобы их не расстреливали прямо на койках. 5

Два республиканца, из Нью-Йорка, генерал Асексио Торрадо и 1уис Кинтанилья, социалист и художник, выразили сомнения в под- іинности этой знаменитой истории. О ней поведал Герберт Мэттью, который в то время был мадридским корреспондентом «Нью-Йорк ілймс». По его версии этой истории, сын полковника был убит в казармах Монтанья. Телефонная связь между Алькасаром и Толедо кила прервана с 22 июля, а вся история появилась в газетах лишь ? пустя несколько месяцев после освобождения Толедо, когда националистам потребовалось в плане контрпропаганды опровергнуть случи, дошедшие и до Мигеля де Унамуно о плохом обращении с заложниками в Алькасаре.

ь Уэльва попала к националистам после неудачи мятежа граждан- - кой гвардии, офицеры которой отказались выступать против Севильи.

7 Этот офицер был известен своими левыми и сепаратистскими 1

игл ядами. Компаньс поставил его во главе сил Каталонии в ходе неудачной революции 1934 года.

" В 1936 году в испанской армии служило 10 698 офицеров. Остальных Асанья отправил в отставку. 8000 военнослужащих сержантского состава все до единого человека присоединились к мятежникам.

4 Через несколько дней к ним прибавились еще один «дорнье» и два небольших гидроплана «савойя», поступившие из частных источников.

10 «Республика», большой крейсер, названный позднее «Наварра», получил такие серьезные повреждения у Кадиса, что практически вышел из строя. «Канары» и «Балеары», новые крейсера по 20 000 тонн нодоизмещения, все еще стояли на верфях в Эль-Ферроле.