Генерал Варела в Андалузии. — Генерал Мьяха на Кордовском фронте. — Кампания на Мальорке. — Казармы Симанкас. — Аранда удерживает Овьедо. — Москардо продолжает держаться в Алькасаре. — Воздушный налет на Мадрид.

К?оме двух своих главных стратегических вылазок на юге Испании, в августе националисты предприняли несколько попыток установить связь между Севильей, Кордовой, Гранадой, Кадисом и Альхесирасом. Генерал Варела, энергичный и амбициозный сын сержант-майора, бывший инструктор кар- листов, с «табором» марокканцев пошел на Гранаду. Провинция Малага, пусть и окруженная горами, с севера и запада была открыта возможному наступлению националистов. Тем не менее немедленный штурм Малаги пришлось отменить.

В августе и республика провела военную кампанию. 9-го числа объединенный экспедиционный отряд Каталонии и Валенсии под командованием капитана военно-воздушных сил Байо на четырех транспортных кораблях в сопровождении линкора, двух эсминцев, подлодки и шести самолетов прибыл в Ибису. Рабочие восстали против пятидесяти солдат местного гарнизона, и остров вернулся под контроль республики. 13 августа в виду западного берега Мальорки появился отряд Байо.

На рассвете 16 августа на берег высадились 2500 человек, которые незамедлительно заняли небольшой городок Порто - Кристо. Хотя высадка прошла успешно, утро так и не принесло окончательной победы. К вечеру на берегу оказалось еще 10 ООО человек. Они продвинулись в глубь острова на 10—12 километров. Тем не менее республиканцы сами не ожидали такого успеха, что позволило националистам собрать силы для контратаки. На помощь им прибыла эскадрилья итальянских истребителей, которые гордо называли себя «Драконами смерти», и три бомбардировщика во главе с рыжебородым Арко- новальдо Бонаккорси, ярым фашистом, именовавшим себя

Карта 13. Мальорка. Продвижение республики

графом Росси1. К тому же выяснилось, что республиканские бомбардировщики не в силах добраться до острова и разбомбить Пальму. Из Африки прибыл отряд Иностранного легиона. Контрнаступление националистов, которыми командовал полковник Гарсиа Руис, началось 3 сентября. Каталонский экспедиционный корпус отступил к своим кораблям. Пляжи были покрыты трупами, но многим милиционерам удалось скрыться с поля боя, побросав почти все оружие. Часть раненых, расквартированных в монастыре, была расстреляна прямо под образом Богородицы, но нескольким заключенным удалось спастись от казни. Так что экспедиция завершилась бесславным концом, хотя барселонское радио сообщило: «После блистательной победы с Мальорки вернулась героическая каталонская колонна. Во время высадки не пострадал ни один человек, что объясняется удивительным тактическим мастерством капитана Байо, высокой моралью и дисциплиной наших непобедимых милиционеров».

Тем временем в Астурии, в Хихоне и Овьедо весь август продолжались бои у казарм Симанкас. Когда кольцо осады у Хихона поредело, астурийские шахтеры смогли собрать все силы у Овьедо. Но полковник Аранда не решался оставить город, который занял с такой легкостью. Осада Хихона осложнялась постоянными обстрелами артиллерии с крейсера. В то же время 180 защитников города внимали успокаивающим передачам радио из Лиссабона, из Ла-Коруньи и Севильи с ложными сообщениями о том, что к ним уже идет подмога. Запасы воды в стенах города подходили к концу, и, слушая ночные передачи из Севильи генерала Кейпо де Льяно, который попивал хорошее вино, осажденные едва ли не сходили с ума. Тем не менее они не сдавались. Как и в Толедо, милиционеры взяли в плен двух сыновей полковника Пинильи и надеялись принудить к сдаче этого фанатичного офицера. Тот отказался капитулировать, и оба сына были расстреляны. Наконец шахтеры, пустив в ход динамит как свое единственное оружие, пошли на штурм казарм. Пинилья приказал драться до последнего. 16 августа этот незаурядный командир послал по радио сообщение на борт военного корабля националистов: «Дальше обороняться невозможно. Казармы горят, и враг начинает занимать их. Вызываем огонь на себя!» Приказ был выполнен, и последние защитники казарм Симанкаса погибли под обстрелом. Затем шахтеры снова подошли к Овьедо. У засевшего в городе Аранды не хватало боеприпасов, но и у шахтеров оставался только их убийственный динамит. Так что никто не предпринимал никаких действий. Аранда должен был оборонять город, окруженный врагами, имея в своем распоряжении всего 3000 человек. Оборона в немалой степени держалась на его неизменном мужестве.

В Толедо с перерывами продолжались военные действия. Сопротивление Алькасара выводило из себя осаждавших его милиционеров. Весь август шла ружейная перестрелка с обеих сторон. Хорошо подготовленные и укрытые стенами защитники вели прицельный огонь, и милиция не делала попыток пойти на штурм, чтобы положить конец осаде. Через мегафоны обе стороны обменивались оскорблениями и хвастливыми заявлениями. Бомбы, которые от случая к случаю падали на Алькасар, не оказывали никакого воздействия на защитников древней крепости, которая была надежно укреплена еще в начале столетия, когда генерал Франко учился в ее пехотной школе. Сплошь католическое население, обитавшее в этом районе, заставляло осаждающих постоянно опасаться измены. А тем временем гражданские власти старались защитить несравненные произведения искусства в толедских церквях и музее Эль Греко. Хотя у защитников Алькасара боеприпасов было в избытке, надежд на скорое освобождение у них не оставалось. Они были полностью отрезаны от внешнего мира и не имели представления, что делается в остальной Испании. У них не было электричества, а вместо соли в ход шла штукатурка со стен. Тем не менее осажденные вели себя с удивительным мужеством. Проводились парады, и единственного оставшегося в крепости породистого жеребца берегли на племя. В подвалах крепости состоялась фиеста в честь Успения, с танцами фламенко под кастаньеты, 17 августа над крепостью пролетел самолет националистов, который сбросил ободряющее послание от Франко и Молы и, что было важнее всего, новости.

Приблизившись к Мадриду, националисты стали действовать более решительно. 23 августа подвергся бомбардировке аэропорт Хетафе, расположенный недалеко от города, а 25 августа бомбы упали на другой аэропорт, Куатро-Вьентос, что был еще ближе к Мадриду. 27-го и 28 августа сам Мадрид пережил воздушный налет. Фелькер, сотрудник немецкого посольства, сообщил, что налет 27 августа осуществили три «Юнкерса-52». Он попросил Берлин, чтобы, пока осуществ- ляются регулярные рейсы «Люфтганзы», «юнкерсы» не совершали налетов на Мадрид. Тем не менее 29 августа ему пришлось снова обратиться с жалобой. «Юнкерс-52» сбросил четыре тяжелые бомбы на военное министерство, причинив зданию серьезные разрушения. Погибло четыре человека. Это вызвало в Мадриде резкие антинемецкие настроения. Фель- кер предупредил, что посольству Германии и немецкой колонии придется оставить город3.

Примечания

1 Есть основания предполагать, что прибытие первых итальянцев на Мальорку прямо финансировалось Хуаном Марчем, который появился в Риме в конце июля.

3 Кроме того, в Алькасаре было получено следующее сообщение от «молодой женщины из Бур го с а»: «Героический эпос, который ваше мужество в честь Бога и Испании написало на стенах нашего знаменитого Алькасара, навсегда останется гордостью испанского рыцарства. Благородные кадеты, мы, сеньориты, полны радости и надежды и, как и вы, ждем величественного рассвета Новой Испании». Все были уверены, что Алькасар обороняют только кадеты.

3 Налеты привели к тому, что во всех кварталах Мадрида были созданы домовые комитеты. Дежурные, услышав сигналы сирен, заставляли всех спускаться в подвалы. В комитеты поступали также распоряжения правительства о сохранности домов и о защите против мародеров. За этим последовало создание специальных полицейских сил, возглавляемых социалистами и коммунистами. Местные отделения коммунистической партии организовали рабочие группы, которые закрашивали синим уличные фонари и следили за светомаскировкой. Но в это время года обеспечить ее было нелегко, так как при закрытых занавесях в помещениях становилось нестерпимо жарко. Жители получали указания не оставаться в комнатах, выходящих на улицы, а Находиться со свечами во внутренних помещениях. Это стало обычным для жителей стран Западной Европы во время Второй мировой войны. Эти налеты на Мадрид стали первыми воздушными ударами такого рода.