Дипломатические битвы августа 1936 года. — На пути к пакту/ о невмешательстве. — США держатся в стороне. — Уловки Италии. — Хитрости Сталина. — Розенберг в Мадриде и его миссия. — Отношение Германии. —? Комитет мистера Иде на.

На военном поприще дела у республики складывались не лучшим образом, и дипломатические события августа стали сигналом к отступлению. 3 августа Шамбрэн, французский посол в Риме, представил Чиано план его правительства по введению политики невмешательства.

Все это время французская граница была открыта для поставок помощи республике. Но 8 августа французский кабинет министров изменил свою политику. Коммюнике сообщало, что с 9 августа приостанавливается весь экспорт в Испанию военных материалов. Объяснялось, что такой подход отвечает «практи-: чески единодушному одобрению», полученному в ответ на предложенную правительством идею невмешательства. На деле же за день до коммюнике сэр Джордж Клерк, английский посол, выдвинул Дельбосу едва ли не ультиматум. Если Франция не прекратит поставки военного снаряжения в Испанию, из-за чего может последовать война с Германией, Англия будет считать себя свободной от обязательства оказать помощь Франции, как оговорено в Локарнском договоре. К тому же адмирал Дарлан вернулся из Лондона с плохими вестями. Он виделся со своим старым другом адмиралом лордом Чатфилдом, который сказал, что нет никакого смысла искать неофициальные подходы к правительству через сэра Мориса Хэнки и Франко — хороший патриот Испании. Кроме того, Адмиралтейство было «неприятно поражено» сообщениями об убийствах испанских морских офицеров. Дарлан сообщил, что Англия ни в коем случае не будет содействовать французской помощи республике. Опасения вступить в конфликт с Англией и были той причиной, по которой французский кабинет министров решил изменить свое решение. Блюм горько сожалел об этом отступлении. Он был на грани решения подать в отставку, но Ориоль и Фернандо де лос Риос (с помощью Хименеса де Асуа он исполнял обязанности испанского посла в Париже) убедили его не делать этого.

Пока Блюм выступал на Сен-Клу, советник немецкого посольства в Лондоне вкрадчиво заверял Форин Офис, что «из Германии не поступают и не будут поступать никакие воен- ные материалы». Тем не менее в тот же день американский консул в Севилье отметил прибытие десяти новых бомбардировщиков «савойя» из Италии, восемнадцати немецких «юн- керсов», шести истребителей и шести зениток — вместе с двадцатью итальянскими летчиками и тридцатью немецкими. Германский консул в Севилье предупредил Вильгельмштрас- се, что эти немцы не должны появляться на улицах в военной форме, поскольку их немедленно узнавали и встречали «шумными овациями». Один «юнкере» совершил вынужденную посадку на территории республики, где его тут же задержали вместе с экипажем. На следующий день немецкий посланник в Мадриде Швендеман, получив инструкцию из Берлина, потребовал его немедленного освобождения. Испанское правительство ответило отказом.

Правительству Соединенных Штатов тоже пришлось определить свое отношение к испанской войне. 5 августа государственный секретарь Корделл Холл довел до всеобщего сведения (хотя без публичного оповещения), что американское правительство одобряет жесткую политику невмешательства. 10 августа авиационная фирма «Гленн Мартин компани» осведомилась, как правительство отнесется к продаже восьми бомбардировщиков республике. Государственный секретарь ответил, что «эта сделка не соответствует духу правительственной политики». Затем госдепартамент проинструктировал Бо- уэрса, американского посла в Испании: ему надлежит отказаться даже от предложения о посредничестве, с которым к дипломатическому корпусу в Сен-Жан-де-Люе обратился посол Аргентины. 20 августа правительство США не приняло и предложение Уругвая о посредничестве государств Америки2. А тем временем Мексика, единственная из всех государств мира, начала открыто поставлять оружие республиканцам. В начале сентября президент Карденас публично заявил, что он уже отправил 20 ООО семимилимметровых ружей и 20 миллионов патронов испанскому правительству.

Франция и Англия продолжали добиваться введения политики невмешательства. 15 августа, после того как поступили новости о полете английского самолета из Кройдона в националистскую Испанию, Британия запретила экспорт военных материалов в Испанию. 17 августа Нейрат вручил ноту Фран- суа-Понсэ, в которой требовал посодействовать освобождению «юнкерса». Кроме того, все государства, имеющие военную промышленность, должны были взять на себя сходные обязательства прекратить военные поставки в Испанию; Нейрат предложил, что такое запрещение должно распространяться и на участие добровольцев.

Советский Союз возражал против этих переговоров в той же мере, как и Германия, но не больше. Мотивы Сталина, заставлявшие его присоединиться к соглашению о невмешательстве, заключались главным образом в желании вступить в альянс с Францией и Англией. Он хотел принять участие в дискуссии великих держав. 23 августа Россия приняла соглашение о невмешательстве, а 28 августа Сталин издал указ, запрещающий экспорт военного снаряжения в Испанию, что поставило Советский Союз вровень с другими державами. Во время этих переговоров чиновники советского Министерства иностранных дел действовали с куда большей неуверенностью, чем обычно. Литвинову пришлось растолковывать Сталину все тонкости текста. Газета «Известия» буквально вылезала из кожи вон, заявляя, что, хотя «нейтралитет — это не наша идея» и он представляет собой «полное отступление перед фашистскими правительствами», Советы приняли его, поскольку «французская декларация ставит цель положить конец фашистской помощи мятежникам».

Тем не менее в то время, когда советское правительств присоединилось к соглашению о невмешательстве, диплом тические отношения между Испанией и СССР установили и по форме и по сути4. 25 августа в Барселону прибыл ген ральный консул СССР Антонов-Овсеенко, старый революц онер, который в 1917 году командовал отрядами Красной гва дии, взявшими Зимний дворец, а потом был членом перво большевистского правительства в России. Последние годы о был в опале как последователь Троцкого. Опытный росси" ский дипломат Марсель Розенберг, бывший заместитель се ретаря Лиги Наций, 27 августа в Мадриде представил свои в рительные грамоты посла. Розенберг пгривез с собой болыдо штат сотрудников, включая генерала Берзина, в недавнем пр шлом возглавлявшего советскую военную разведку, частого с бутыльника Ворошилова. В Испании Берзина чаще всего н зывали Горевым. В шестнадцатилетнем возрасте он участвов в партизанских действиях во время революции 1905 года. Р неным был взят в плен, приговорен к смертной казни, і потом из-за молодости сослан на вечное поселение в Сибир Сбежав оттуда, Берзин продолжил свою революционную де тельность, вступив в 1917 году в Красную армию. Это б высокий седовласый человек, которого порой по ошибке пр нимали за англичанина5. Помощником Антонова-Овсеенко коммерческой части стал Артур Сташевский. Поляк, невыс кий и плотный, он производил впечатление обычного бизне мена. Сташевский также служил в Красной армии. Позже принял активное участие в реорганизации советской торго ли мехами, посещал Америку. Эти советские граждане тепе присоединились к группе иностранных коммунистов, уже п ребравшихся в Испанию, таких, как Карлос Контрерас и К довилья. Дата прибытия русских в Мадрид свидетельствует том, что двойное отношение к испанским событиям, выраже ное в «Известиях», отражало двойственную политику Сталина, который, как всегда, старался обернуть события к собственной выгоде. Штаб-квартира советской миссии в Мадриде расположилась в тихом отеле «Гейлорд» между Прадо и парком Ретиро6.

Советское правительство сделало еще один противоречивый шаг. Коминтерн был призван заняться поставками гуманитарной помощи республике. С этой целью по всему миру было создано множество структур. Многие из них носили чисто демократический характер, но часто на деле ими из-за кулис руководили члены коммунистической партии. И похоже, что, пока советское правительство воздерживалось от прямой помощи республике, присматриваясь, как будет действовать пакт о невмешательстве, Коминтерн, подчиняясь его указаниям, стал организацией поставок оружия. По мнению генерала Вальтера Кривицкого, который в то время из Гааги руководил сетью советской военной разведки в Западной Европе, это решение было принято 31 августа в Москве как результат переговоров с делегацией республики, которая предложила «большое количество золота». Может, это произошло и несколько раньше, но во всяком случае тут кроется объяснение столь большому штату помощников Розенберга, прибывших с ним в Мадрид, поскольку советское правительство не хотело открыто посылать «русских» в Испанию. Кривиц- кий подтверждал, что 2 сентября он получил инструкции мобилизовать все возможности для поставок оружия в Испанию из Западной Европы7.

Двойственное поведение Советов соответствовало такой же ситуации в Германии. 25 августа, на другой день после того, как Германия подписала соглашение о невмешательстве, военный министр фельдмаршал Бломберг пригласил к себе полковника Варлимонта. «Гитлер, — сказал Бломберг, — принял решение помогать Франко». Немецкий контингент, отправляющийся в Испанию, предстояло возглавить Варлимонту. 26 августа Варли- монт и Канарис нанесли визит генералу Роатте, главе итальянской военной разведки, и обменялись идеями относительно будущих действий в Испании. Затем Варлимонт под фамилией Вальтерсдорфа на итальянском крейсере отправился в Тетуан. Немецкий самолет доставил его и Роатту сначала в Севилью, где они переговорили с генералом Кейпо де Льяно, а потом в Касе- рес, на встречу с Франко. Таким образом, Варлимонт приступил к выполнению своих обязанностей. Пока правительственные круги разных стран словесно выражали свое уважение политике невмешательства, мистер Иден принял итальянское предложение о создании комиссии для контроля над ее работой. После обсуждения, какой властью она будет обладать, был создан Комитет по невмешательству. Под председательством сэра Эдварда Грея, известного еще с времен Балканских войн, в него должны были входить опытные послы, а проводить заседания комитета намечалось в Форин Офис в Лондоне. Первую встре- чу предполагалось провести 9 сентября. Так родился па свет Комитет по невмешательству, который от уклончивости и двусмысленности перешел к унизительному лицемерию, длившемуся все время Гражданской войны в Испании8,

Примечания 1

Де лос Риос убедил Блюма горячим и красноречивым описанием юных милиционеров, которые в горах дерутся с фашизмом. Блюм закрыл лицо руками и заплакал. Де лос Риос сделал то же самое. Этим и закончилась беседа. 2

Для Америки первым «инцидентом», связанным с Гражданской войной, стала случайная бомбардировка (националистами) парохода США «Кейн», который шел из Гибралтара в Бильбао, чтобы эвакуировать оттуда американских граждан. Пароход не пострадал. Затем последовали уклончивые извинения от Франко. 3

Экипаж «юнкерса» уже был освобожден. Сам самолет уничтожен во время воздушного налета националистов. 4

Республика давно собиралась установить с СССР дипломатические отношения, но этому помешали выборы 1933 года, когда в кортесах взяло верх правое большинство. Обмен послами планировался еще с февраля 1936 года, но произошел он только сейчас. 5

Под псевдонимом Старик Берзин, как глава разведки, появляется в книге Уиттекера Чамберса «Свидетель». Американские коммунисты ошибочно предполагали, что Старик оказался в Испании, чтобы избежать ликвидации. Это случилось в 1937 году. 6

Чтобы представить себе удивительную картину жизни в этом отеле в период от августа 1936 года до марта-апреля 1937-го, стоит прочитать 18-ю главу романа «По ком звонит колокол» — может быть, лучший репортаж, когда-либо написанный Хемингуэем. 7

Свидетельства Кривицкого следует считать сомнительными, если вообще не подделанными. Позже он скрылся в Америке, отказавшись от службы своим хозяевам, и в 1941 году скончался в гости нице в Вашингтоне. Не исключено, что Кривицкий был убит. Его книга и статьи в «Сатердей ивнинг пост», которая ее распространи ла, скорее всего, частично написаны известным американским советологом, о котором бытует мнение, что он помогал Кривицкому пи сатъ отчеты для ФБР. Нет сомнения, что ФБР подправляла данные исходя из своих оценок. Кривицкий конечно же ошибается, предію лагая, когда именно советское правительство решило поставлять и Испанию оружие отечественного производства. Все другие данные свидетельствуют, что этого не происходило вплоть до конца октмГі ря. Кроме того, Кривицкий не входил в число лиц, которых непос родственно ставили в известность о решениях такого рода, хотя в Ко минтерне к нему относились с уважением. 8

Несмотря на британскую политику невмешательства, Фории Офис дал указание английскому посольству в Мадриде предоставляп, убежище испанским беженцам от «красного террора», и буквально через несколько недель в распоряжении посольства уже оказалось семь зданий. В течение всей войны иностранные посольства в Мал риде предоставляли укрытие для нескольких тысяч испанцев из сре;і него и высшего класса. Часть из них были активными членами «им

Карта И. Испания в августе—сентябре 1936 года

той колонны», другие просто испуганы войной; все страдали от голода, холода и недостатка свежего воздуха. В ходе войны многих из них обменяли на республиканцев, оказавшихся в руках националистов.