Раздел V, в котором говорится о силе на море, совершенно необходимой французскому королевству, и описаны различные области применения больших кораблей и галер
Военная мощь требует, чтобы король был силен не только на суше, но и обладал могуществом на море. Когда Антонио Перес был принят во Франции покойным королем, Вашим родителем, и тот назначил ему хорошее жалованье489, чтобы он смог благополучно пережить свалившиеся на него беды, этот иностранец, пожелавший выразить признательность великому королю, по отношению к которому чувствовал себя обязанным, и показать, что в несчастье не сделался неблагодарным, дал ему три немаловажных совета, выразив их тремя словами: Roma, consejo у mar109. Мнение этого пожилого испанца, поднаторевшего в государственных делах, заслуживает внимания не столько в силу авторитета того, кто его высказал, сколько в силу собственной его ценности. Мы уже упоминали о том, какие усилия следует прилагать для создания успешно работающего Государственного совета и приобретения влияния в Риме. Остается порассуждать, почему король заинтересован в становлении своего могущества на море. Море — это такое богатство из всех существующих, на максимальные доли которого все монархи претендуют, и однако же, права каждого на него менее всего ясны. Власть над водной стихией никогда не была прочно закреплена за кем бы то ни было. Сама же стихия подвержена различным переменам, вызванным присущим ей непостоянством, и так покорна ветрам, что отдается на волю того, который больше всех ее ласкает и чья сила так необузданна, что он в состоянии владеть ею насильно вопреки всем, кто пытается с ним тягаться. Одним словом, истинное право на такое господство исстари дает сила, а не разум, и, чтобы претендовать на это богатство, надобно быть сильным. Чтобы действовать в этом вопросе упорядоченно и методически, следует отдельно рассмотреть Океан490 и Средиземное море и провести различие между крупными судами, которые пригодны для обоих морей, и галерами, применение коих ограничено тем морем491, которое природа, как кажется, будто нарочно поместила между землями, дабы меньше подвергать его бурям492 и дать ему больше защиты. Никогда великое государство не должно доходить до такого состояния, при котором оно не сможет взять реванш после того, как ему была нанесена обида. Бюст кардинала Ришельё Ж. Варен (1604-1672), 1641-1643 А посему, если Франция не будет сильна флотом, то Англия, пользуясь выигрышным местоположением, сможет предпринимать против нее любые действия по своему усмотрению493, не боясь возмездия. Она может мешать нашим рыболовам, чинить препятствия нашей торговле и, заперши устья наших больших рек, заставить наших купцов платить такую пошлину, какую ей вздумается. Она может безнаказанно высаживать свои войска на наши острова и даже берега. Наконец, поскольку местоположение родной страны этой чванливой нации позволяет ей не опасаться величайших сухопутных держав, беспомощных на море, то питаемая ею с давних времен зависть494 по отношению к французскому королевству может, очевидно, побудить ее решиться на все, тогда как из-за нашего бессилия мы не сумеем ничего против нее предпринять. Дерзость, проявленная Англией по отношению к герцогу де Сюлли495 во времена покойного короля, обязывает нас собраться с силами, чтобы ничего подобного больше терпеть не пришлось. Генрих Великий496 выбрал герцога для чрезвычайного посольства в Англии, и тот сел в Кале на французский корабль, у которого на верху грот-мачты развевался наш флаг. Едва только судно вошло в канал497, как встретило баркас, высланный ему навстречу, откуда пришел приказ французскому кораблю спустить флаг. Герцог, полагавший, что ранг служит ему защитой от подобного оскорбления, смело отказался подчиниться, но, когда за отказом последовали три выстрела из пушки и ядра, пробив обшивку судна, поразили сердца честных французов, герцога силой принудили сделать то, от чего разум должен был его оградить, и какие бы жалобы он ни приносил, так и не получил от английского капитана другого ответа, кроме того, что хотя долг обязывал его уважать ранг посла, однако призывал также требовать отдачи чести флагу его государя как владыки моря. Пусть речи короля Иакова были и более любезными, но и они не произвели иного действия, кроме того, что вынудили герцога находить удовлетворение в своем благоразумии и изображать исцеление, тогда как он испытывал жгучую боль, а нанесенная ему обида была неизлечима. В том случае Вашему отцу пришлось сделать вид, что ничего особенного не произошло, но он преисполнился решимости впредь отстаивать права своей короны силой, которую со временем приобретет на море498. Я представляю себе этого великого короля, составляющего в тот момент планы, каковые Вашему Величеству надлежит ныне воплощать в жизнь. Разум велит воспользоваться таким средством, которое бы, не затрагивая ни одну из корон, сохранило желанное доброе согласие между всеми государями христианского мира. Среди многих средств, которые можно предложить, наиболее действенны, на мой взгляд, следующие. Можно было бы договориться, чтобы французские суда, встретясь с английскими у берегов Англии, первыми отдавали салют и спускали свой Король Англии Иаков I Портрет работы 77. ван Сомера (ок. 1576—1621). Холст, масло, 196 х 120 см. Прадо, Мадрид (Испания) флаг; когда же английские корабли встретятся с французскими у берегов Франции, то они должны отдавать им те же почести, с тем уговором, что когда английский и французский флоты встретятся за пределами берегов обоих королевств, то каждый из них следовал бы своим путем без каких-либо церемоний, за исключением высылки на разведку небольших шлюпов, которые могли бы приближаться лишь на расстояние пушечного выстрела. Можно также договориться, чтобы, не принимая в расчет берега Франции и Англии, флот, имеющий больше военных судов, получал от менее многочисленного флота приветствие со спуском флага либо без такового. Но какое бы средство ни было найдено в этом вопросе, при условии его равенства для всех сторон оно будет справедливым, если Ваше Величество станете сильны на море. Не знаю, покажется ли англичанам разумным то, что является таковым, ведь они настолько безрассудно ведут себя в данном отношении, что не признают иного способа установить справедливость, кроме силы. Выгода, получаемая в Вест-Индии испанцами, которые гордятся тем, что ныне являются нашими врагами, обязывает их быть сильными на просторах Океана. Соображения правильной политики не позволяют и нам проявлять слабость в этом отношении, и они же требуют, чтобы мы были в состоянии противостоять враждебным планам, которые испанцы могут вынашивать против нас, и пресекать их выпады. Если Ваше Величество приобретете могущество на море, то у Испании возникнет справедливое опасение насчет того, что ее морские силы, единственный источник, дающий ей средства к существованию499, могут подвергнуться нападению, что может произойти высадка на ее берега, простирающиеся более чем на 600 лье, и захват некоторых плохо укрепленных прибрежных крепостей, коих множество, и это опасение, говорю я, побудит ее обзавестись таким мощным флотом и так укрепить свои гарнизоны, что большая часть доходов от вест-индских колоний будет израсходована на то, чтобы все это иметь, и если остатка ей все же хватит на сохранение своих владений, то, по крайней мере, мы выиграем в том, что у нее не останется больше возможностей причинять беспокойство соседям, как это бывало до сих пор. Если бы Ваше Величество были так же ослаблены, как Ваши предшественники, то Вам бы не удалось обратить в пепел посреди водной стихии все корабли, которые Испания смогла собрать на Океане в 1638 году;110 эта заносчивая и высокомерная нация не была бы вынуждена пережить унижение, когда с нее сбили спесь на глазах не только всей Италии, но и всего христианского мира, который наблюдал, как силой у нее вырвали из рук острова Сент- Маргерит и Сент-Онора, коими она завладела лишь благодаря внезапному нападению, и тогда же увидел позор этой дерзкой нации и одновременно славу и почет нации Вашей. Наконец, Вы не одержали бы на море близ Генуи победы в знаменитой битве галер, которая, наведя страх на Ваших врагов, укрепила привязанность и почтение союзников и внушила такое благоговение нейтральным странам, что весомость этого уважения совершенно привлекла их на Вашу сторону. Ежели Ваши союзники, настолько удаленные от королевства500, что мы не можем сообщаться с ними иначе как по морю, увидят, что Франция не располагает необходимыми средствами для оказания им помощи в некоторых случаях, то врагам всеобщего спокойствия не составит труда посеять тот же раздор в умах, какой существует между государствами, тогда как если Ваши морские силы будут значительны, хотя и разбросаны по разным морям, то союзники останутся сердцем и душой тесно привязаны к французскому государству. Глядя на выгодное расположение двух французских побережий — океанского и средиземноморского, равным образом обладающих великолепными портами, кажется, будто природа вознамерилась подарить Франции владычество над морями. В одной лишь Бретани находятся наилучшие из портов, что имеются на Океане, а на побережье Прованса протяженностью не более 160 миль расположено больше крупных и надежных гаваней501, чем в Испании и Италии вместе взятых. Разобщенность земель, составляющих испанскую монархию502, столь сильно затрудняет ее сохранение, что для установления сообщения между ними Испания располагает единственным средством — содержать великое множество кораблей в Океане и галер в Средиземном море, которые, непрерывно курсируя, каким-то образом соединяют части организма с головой, перевозят туда-сюда грузы, необходимые для их существования, а также распоряжения относительно будущих действий, полководцев для отдачи приказов, солдат для их выполнения, деньги, которые не только являются опорой войны, но и пищей мирного времени; из чего следует, что ежели помешать свободе этих перемещений, то испанские земли, которые не могут выжить сами по себе, придут в состояние хаоса и бессилия и познают все напасти, коими Господь угрожает разделенному королевству. А поскольку с запада французское государство отделяет Испанию от всех итальянских владений ее короля503, то кажется, будто Бог, который стремится к установлению всеобщего равновесия, выразил Свою волю в том, чтобы благодаря своему местоположению Франция разъединяла испанские земли и, разделяя оные, способствовала их ослаблению. Если у Вашего Величества всегда в портах будет находиться 40 добрых кораблей, хорошо оснащенных и готовых выйти в море при первом же удобном случае, то Вам хватит этого, чтобы обезопасить себя от любой обиды и стать грозой на всех морях для тех, кто до сего дня выражал презрение к Вашим силам. И если для этой цели нужны большие суда в Океане, то в Левантийском море столь же необходимы легкие суда — галеры, которые на веслах быстро перемещаются в тихую погоду, случающуюся в Средиземноморье чаще, чем в других местах. С тридцатью галерами Ваше Величество не только сравняетесь могуществом с Испанией, которая может с помощью своих союзников выставить пятьдесят, но и превзойдете ее благодаря единству, способному увеличить мощь собранных сил. Находясь все вместе в Марселе или Тулоне, Ваши галеры всегда будут в состоянии воспрепятствовать соединению испанских и итальянских галер, которые по причине раздробленности испанского королевства настолько рассеяны, что не могут собраться вместе, не пройдя в виду провансальских портов или рейдов; а иногда они даже пристают к ним из-за бурь, застающих их на полпути, чего эти легкие суденышки не могут выдержать, не подвергаясь большому риску во время неприятного прохода по заливу, где бури случаются весьма часто. Лионский залив — самое гиблое место во всех морях Леванта; переменчивость и непостоянство ветров, которые там обычно царят, затрудняют и делают опасным пересечение его каким бы то ни было образом. Всякая непогода там весьма опасна, и когда наши берега неблагосклонны к тем, кто мимо них проезжает, им редко удается миновать оные, не ставя на карту свою жизнь. Истинной причиной риска при этом путешествии является переменчивость ветров, вызванная неровностями берега. Чем гористее и выше берег, тем больше ветров он производит, когда теплота земли сражается с холодом и влагой воды или со снегом, коим земля покрыта. Вследствие этого, поскольку побережье Прованса как раз такого рода и зимой всегда оказывается залито дождями или засыпано снегами, то там никогда не обходится без ветров, которые дуют с суши и всегда мешают тем, кто хочет к ней пристать. Но хотя эти ветра не дают судам подходить к берегу, они также недостаточно сильны, чтобы отнести их обратно туда, откуда те приплыли, потому что обычно там дуют с суши другие ветра, которые их оттуда изгоняют; вследствие этого случается, что из-за переменчивости ветров нашего побережья, испанские или итальянские суда бывают выброшены в залив, где чаще всего во время непогоды их гибель неизбежна. Чтобы добраться из Испании в Италию, корабли и галеры всегда отчаливают от мыса Куэрко или из залива Росас и поджидают обычно западный или северо-западный ветер, чтобы благополучно прибыть в Геную или в Мург, который является их первой пристанью; и хотя отправляются они с попутным ветром, однако, пока добираются до половины залива, он всегда меняет направление. Если ветер переходит на юго-западный или же юго-юго-западный, то непременно приходится делать остановку у побережья Прованса, а если он изменяется на юго-восточный или восточный, то галерам и судам, оказавшимся вблизи наших берегов, невозможно ни закончить свое путешествие в Ита лию, ни возвратиться в Испанию, а в плохую погоду это вообще чудо, если они не потерпят крушение на наших скалах и отмелях. С другой стороны, суда, путешествующие из Италии в Испанию, обыкновенно отправляются из Мурга, крайнего итальянского порта. Чтобы благополучно добраться, они поджидают северо-западный (мистраль) либо северный ветер, дующий с гор в Средиземное море, или же севе- ро-северо-восточный, но им никогда не удается пройти залив и до половины без перемены погоды и без смертельной угрозы для жизни, поскольку резкий юго-восточный (сирокко) или ураганный южный ветер делают их гибель практически неизбежной, если наши порты не будут для них открыты. Таким образом, если Франция станет сильна и галерами и галлонами, то испанцы не смогут совершить ни одного безопасного рейса, ибо, вне всякого сомнения, будут не в состоянии предпринимать путешествия в зимнее время, не подвергая себя риску погибнуть у наших берегов либо в Берберии, ежели ветра задуют прямо с севера. И хотя северо-восточный и северный ветра гонят их к Майорке и Минорке, а северо-западный и северный относят к Корсике и Сардинии, однако чаще всего неистовство бури разбивает и губит их прежде, чем они достигают убежища на этих дружественных им островах. А если для того, чтобы обезопасить себя, они решат дожидаться благоприятного ветра, чтобы пройти вдоль нашей земли, то из двадцати рейсов лишь однажды им это удастся так, чтобы непогода не заставила их показаться в виду наших берегов. И даже если бы они могли воспользоваться благоприятным ветром, чтобы им не приходилось ждать никаких опасностей на море, все же малейшее известие об их прохождении даст нам случай им помешать, причем наверняка, так как мы всегда можем выйти в море, когда нам заблагорассудится, и возвратиться, не подвергаясь опасности, когда возникнет угроза перемены погоды, — благодаря близости наших портов, к коим испанские суда приставать не смеют. Тридцать галер дадут это преимущество Вашему Величеству, особенно если к ним Вы прибавите еще десяток галионов, эти настоящие морские крепости, представляющие угрозу для галер, когда ветер им благоприятствует, потому что их величина несопоставима со слабостью легких судов и галлоны не боятся их даже во время полного штиля, потому что, имея такие же хорошие пушки, как и их преследователи, они в состоянии причинить им много неприятностей, ежели те слишком близко к ним подойдут. И тогда пусть даже испанский король вдвое увеличит свой флот в Средиземном море, чего, однако, нельзя сделать без громадных расходов, все равно он будет не в состоянии залечить рану, которую мы сможем ему нанести благодаря тому, что наши силы будут объединены, а его — разрознены. Такому флоту будет все под силу, он сможет нападать на испанские войска, когда они соберутся в тамошних портах, ибо из опыта возвращения захваченных у нас островов Сент-Маргерит и Сент-Онора мы знаем, что плавающие крепости имеют преимущество перед самыми надежными приморскими, если отважно ими пользоваться. Тем самым Ваше Величество сохранит свободу итальянских князей, которые до сих пор находились на положении невольников испанского короля. Вы вселите мужество в тех, кто хочет сбросить с себя оковы этой тирании, которую они терпят лишь потому, что не в силах от нее освободиться, и снискаете привязанность тех, в ком бьется французское сердце. Когда Ваш отец, покойный король, поручил господину д’Аленкуру выразить упрек великому герцогу Фердинанду в том, что после заключения союза с ним, королем, посредством выдачи за него замуж Вашей матери, Королевы, тот не преминул вступить в новый союз с Испанией, великий герцог терпеливо выслушал все, что ему было сказано по этому поводу, а затем дал ответ в немногих словах, заключающих много смысла: «Если бы у короля было сорок галер в Марселе, то я бы не сделал того, что сделал». Ответ этот Вашему Величеству и преемникам Вашим следует принять во внимание. Поскольку вход в Италию, который дает Вашему Величеству крепость Пиньероль, надежно охраняется, то ежели Вы отворите другие ворота морем, то время и твердость, которую увидят в Ваших Советах, переменчивость коих вызывает опасение по причине легкомыслия нашей нации, изменят умонастроение многих итальянцев или, точнее говоря, дадут возможность узнать, каким оно было всегда. Италия считается сердцем мира и, по правде сказать, это лучшее, что есть у испанцев во всей их империи; это страна, где они более всего опасаются нападения и смуты и где легче всего по-настоящему взять над ними верх, ежели как следует приняться за дело. А следовательно, даже если бы у нас и не было намерения причинять им вред, надобно, по крайней мере, быть в состоянии нанести им ответный удар близко к сердцу, когда они вздумают предпринять какие-либо вылазки против Франции, — чтобы, изнурив их, отнять у них возможность строить против нас козни. Такая сила не только будет удерживать Испанию в узде, но и заставит турецкого султана и его подданных, которые измеряют могущество королей из далеких стран лишь по их морской мощи, тщательнее прежнего соблюдать заключенные с ними договоры. Алжир, Тунис и все побережье Берберии станут уважать Ваше могущество и испытывать страх перед ним, тогда как до сего дня они презирали его, совершая немыслимые вероломства. В этом случае берберы либо добровольно станут жить в мире с подданными Вашего Величества, либо, если по своему неразумию окажутся на это не способны, их принудят силой к тому, к чему они не соизволят прийти разумом. И если сейчас мы не находимся в состоянии войны с ними, но весьма от них страдаем, не получая ни мира, ни плодов, которые он нам должен был бы приносить, то в будущем обретем спокойствие и безопасность в войне, являющейся настоящим благом, когда приходится бороться с людьми, чье природное вероломство настолько велико, что от него нельзя защититься иначе как силой. Фердинанд Медичи, великий герцог Тосканский П. Такка. Ок. 1626. Позолоченная бронза. Капелла князей, собор Св. Лаврентия, Флоренция (Италия) Остается рассмотреть, каковы могут быть расходы, необходимые для содержания количества кораблей, предложенного выше. Сколь бы велики они ни были, все же их следует считать небольшими в сравнении с пользой, которую мы в результате получим. Между тем расходы эти можно произвести так выгодно и экономно, что хватит и 2 млн 500 тыс. ливров504, как явствует из расчетов, помещенных в конце сего сочинения.
Еще по теме Раздел V, в котором говорится о силе на море, совершенно необходимой французскому королевству, и описаны различные области применения больших кораблей и галер: