2.5. Преп. Максим Исповедник: история изучения его богословия

Только в XX веке научная патрология подступила вплотную к осознанию богословского синтеза св. Максима в его полном масштабе. Приоритет здесь принадлежит молодому ученому из Киевской Духовной академии Сергею Леонтьевичу Епифано- вичу (1886-1918), защитившему о св. Максиме двухтомную диссертацию. От этой диссертации дошли только отрывки (за небольшим исключением—лишь то, что он сам успел опубликовать), но и этих отрывков достаточно, чтобы получить представление о подлинном объеме личности и трудов св. Максима.

Диссертация С. Л. Епифановича была защищена в роковом 1917 г., за год до скоропостижной смерти ученого в возрасте 32 лет. Издавать труд оказалось некому, а сейчас от экземпляра, отданного на сохранение в архив Киевской Духовной академии, обнаружены лишь небольшие фрагменты, которые понемногу публикуются (в киевском журнале Xvvcoyic; № 4-5 (2001) 33-51). К счастью, сам автор успел издать полный конспект своей диссертации: «Преподобный Максим Исповедник и византийское богословие» (Киев, 1915), теперь переизданный (М., 1996; Приложение к серии «Святоотеческое наследие») 41.

Независимо от С.

В 1970-е гг. интерес к св. Максиму опять стал излишне конфессиональным. Появилась целая группа католических ученых, которая поставила своей целью доказать отличие богословия св. Максима от богословия св. Григория Палам ы (XIV в.; отец православной церкви, который постоянно опирался на св. Максима, и чье богословие стало главным камнем преткновения между православием и католичеством), а также, разумеется, тождество Максимова богословия с позднейшими католическими концепциями. Почти сразу это вызвало критику, приведшую к серьезному углублению наших знаний о богословии св. Максима. Сначала это были работы канадского патролога М. Дусе (М. Doucet), а потом, вслед за Дусе и опираясь на его работы,— фундаментальный труд французского патролога Жана-Клода Ларше (J.-Cl. Larchet).

Несмотря на некоторые оговорки, труд Ларше заключает в себе почти всю сумму современных знаний о богословии св. Максима. Этот труд разделен на две монографии: La divinisation de I'homme selon saint Maxime le Confesseur [«Обожение человека coгласно св. Максиму Исповеднику»] (Paris, 1996) (Cogitatio Fidei, 194) [ниже: LARCHET 1996] и Maxime le Confesseur, mediateur entre I'Orient et I'Occident [«Максим Исповедник, посредник между Востоком и Западом»] (Paris, 1998) (Cogitatio Fidei, 208) 43.

Одно существенное ограничение труда Ларше мы должны отметить сразу. Как отметили рецензенты (см. особенно рецензию крупнейшего специалиста по богословию VII века: К.-Н. Uthe- mann // Byzantinische Zeitschrift 91 (1998) 151-152), Ларше не учитывает исторический контекст богословия св. Максима, рассматривая его слишком изолированно от прочих богословских концепций эпохи и даже пренебрегая подчас теми пассажами св. Максима, где он выстраивал мост между собственным богословием и не замеченными Ларше богословскими концепциями. Поскольку для нас непрерывная преемственность идей в истории византийского богословствования представляет собой более значительный интерес, чем богословские глубины, открывающиеся в творениях св. Максима, то в нашем изложении истории «эпохи св. Максима» личность этого святого останется в центре картины, но отнюдь не будет занимать весь передний план.

В заключение этого источниковедческого обзора необходимо сказать, что Максим Исповедник остается не только недостаточно понятым, но и недостаточно прочитанным автором. До сих пор продолжают «всплывать» его неизвестные произведения. Так, в 1982 г. X. Деклерк (J. Н. Declerck) издал по новонайденной греческой рукописи собрание вопросоответов экзегетическо- богословского содержания (он назвал их Quaestiones et Dubia), а в 1986 г. М. ван Эсбрук (М. van Esbroeck) издал сохранившееся только в грузинской версии написанное св. Максимом Житие Богородицы44. Древние грузинские переводы, как оказалось, сохранили очень большую часть Вопросоответов к Фапассию—одного из главных богословских произведений св. Максима (значительная их часть сохранилась и в греческом оригинале, но грузинская версия содержит многое из утраченного в оригинале материала). К их изданию успел приступить М. ван Эсбрук (19342003), но основная часть работы еще только предстоит специально для этого созданной группе ученых в Тбилиси. Важность грузинских переводов св. Максима (а также и других произведений VII века) такова, что уже сегодня можно сказать с уверенностью: будущим специалистам по византийскому богословию VII века необходимо приступить к изучению древнегрузинского языка.