1. Понятие бытия в философии Гегеля

Как уже говорилось, картезианство было апофеозом метода, спинозизм — апофеозом системы в ее единстве, а лейбницианство — системы в ее многообразии. У Канта сама система перестала быть системой знаний о мире, она фигурировала как система представлений о самой себе, о методах познания, о его априорности, о его границах.

Для Гегеля «вначале было слово». Самое бессодержательное, самое словесное слово. Это слово — бытие. С него начинается логический анализ, который для Гегеля совпадает с реальным мировым процессом.

Бытие, которому отводится роль исходного звена логической цепи,— это чистое бытие, не обладающее никакими предикатами и поэтому эквивалентное другому чистому, лишенному предикатов понятию ничто.

Метод Гегеля связан с поисками опосредствований, противоположностей, противоречий, с наращиванием сложности, с возрастанием числа рассматриваемых предикатов. Чистое бытие соответствует методу, который изменяет себе, начинает с чего-то абсолютного, неопосредствовач- ного и тем самым пустого. Гегель понимает, что бытие в последнем счете опосредствовано, что это абстракция, возникшая на основе конкретного. Но абстракция здесь состоит в устранении конкретного. Поэтому опосредство- "вание как бы уничтожает самое себя, конкретное исчезает, опосредствование абстракции исчезает, абстракция становится бессодержательной. В результате получается понятие, от которого идет ряд других понятий, но само оно начинает этот ряд. Такое начало и открывает дорогу панлогизму: реальный процесс не может происходить иначе, как в виде логического процесса, причем па- чало последнего — это абсолютное начало, порвавшее свои связи с конкретпым

Возникновение ряда содержательных понятий из понятия чистого бытия — это их возникновение из ничего.

«Бытие есть чистая неопределенность и пустота.— В нем нечего созерцать, если здесь может идти речь о созерцании, или, иначе говоря, оно есть только само это чистое, пустое созерцапие. В нем столь же мало есть нечто такое, что можно было бы мыслить, или, иначе говоря, оно равпым образом есть лишь это пустое мышление. Бытие, неопределенное, непосредственное, есть на деле ничто и не более и не менее, чем ничто» 2.

Итак, чистое бытие равно столь же бессодержательному ничто. Каким же образом Гегель из пустых абстракций, абстракций в весьма догегелевском смысле, из понятий, обедняющих конкретность, выводит бесконечно сложные и бесконечно содержательные определения действительности? Он сталкивает бытие и ничто, он вводит уже опосредствованное и уже содержательное понятие становления и затем ряд все более содержательных понятий. Но в начале логического анализа находится нечто, лишенное эмпирических корней, они обрублены вместе с устраненными предикатами, и это дает возможность Гегелю отождествить реальный процесс с логическим выведением одного понятия из другого и построить систему панлогизма. При этом логический анализ в отличие от бога не только создает мир из ничего, но и сам возникает из ничего, начиная с бессодержательного понятия.

Выведение всей цепи сложных понятий из предельного, лишенного онтологической ценности, чистого бытия — чистая иллюзия. Совпадение логического анализа и реального процесса представляется в действительности результатом отображения реального процесса в логиче-

1 См.: Гегель. Сочинения, т. V. M., 1937, стр. 52—53. * Там же, стр. 67.

бКом анализе. Логика не становйтся творцом, Метод познания не вытесняет на деле его объект, как у Канта, но и не становится субстанцией и творцом объекта, он становится его отображением. Системы мира оказывается лишенным начала подобием causa sui Спинозы, в ней нет начала, на роль которого претендует чистое бытие 3.

Современная наука особенно рельефно иллюстрирует именно такую интерпретацию философии Гегеля, исключающую чистое бытие и другие лишенные опосредствования, абсолютизированные абстракции. В современной науке высшей абстракцией является высшая конкретность — бытие, которое не устраняет, а включает все предикаты мира. Именно таковы два полюса современного представления о мире — Метагалактика и элементарная частица. В результате абстрактного анализа, ни в одном звене не позволяющего забыть о своей бесконечной опо- средствованности, мы приходим к концепциям частицы, бытие которой зависит от ее взаимодействий с космосом, и к концепции космоса, судьба которого определяется ультрамикроскоиическими реакциями. Если говорить точнее, то не столько к концепциям, сколько к их первоначальным гипотетическим вариантам, но эти варианты делают более близким и понятным рациональное содержание гегелевской диалектики.