Кредит, обмен и мораль

Как моральное существо человек стремится получить выгоду, принося в жертву самого себя. Это кажется нелепостью. Если человек придерживается принципа полезности и ищет выгоду для себя, то как разумный эгоист он не может жертвовать собою. На самом деле, мораль вписана в экономику обмена: отказываясь от «прожигания жизни», сдерживая свои желания, человек думает, что извлекает из этой инвестиции максимальный барыш: спасение, вечную жизнь или, по меньшей мере, безопасное существование здесь, на этой земле. Но кому полезна мораль — вот главный вопрос? Очевидно, что она является формой обмана.

Возможен ли честный обмен? Мораль опирается на различие добра и зла, которое каждый человек проводит по-своему. Тот, кто доверяет моей морали, рискует попасть в зависимость от меня. Но он делает это вполне сознательно, ибо, вверяя себя другому, надеется на защиту. Христианская мораль является нечестным обменом (тот, кого называют абсолютным защитником, никого не защищает) — от нее не получают выгоды ни человек, ни Бог. Барыш, полагал Ницше, достается священникам.

Описание рабского сознания современников было бы неполным без учета того, что Ницше назвал нигилизмом. Самое опасное следствие рабства — неверие в высокие ценности и унылый утилитаризм. Они обусловлены экономическим обществом, в котором любые действия должны быть целесообразными, полезными, приносящими выгоду. Расчет и обмен сделали мир калькулируемым. Это привело к «разволшебствованию» мира, к утрате религиозности. Как заметил Ницше, начиная с ап. Павла христианство вырождается в направлении аскетической морали, которая порождена экономикой обмена: я посвящаю Богу свою жизнь на этой земле, а он за это обеспечивает мне вечное блаженство на небе. Сам Бог дает этому пример и умирает ради спасения людей! Это и есть первое проявление нигилизма. Речь идет об обесценивании жизни. Не следует думать, будто своей критикой философии и религии Ницше отрицает высокие ценности, наоборот, он защищает их от утилитаристкой интерпретации. Если Сократ, замечает Ницше, обесценил дионисийский порыв и заменил трагическое мировосприятие рационализмом и морализмом, то мы пошли еще дальше и обесценили христианского Бога, а заодно и метафизику. Рабский Бог соответствует рабскому государству и человеку с рабским сознанием. Наоборот, прирожденный господин — это человек, который готов взять на себя ответственность и отстаивать свою позицию. Такой человек способен принимать и выполнять решение, наказать наглеца и заботиться о женщине и ребенке. «Его достоянием,— грезил Ницше,— охотно делаются слабые, страждущие и угнетенные»175. Современный человек утра- тил мужественность. Он более чувствителен и способен к состраданию, но в выражении этих чувств проявляет отвратительную невоздержанность.