Классическая арабо-мусульманская философия в зеркале западноевропейской схоластики
Знакомство арабов с античной философией, начатое ок. 820 г. в багдадском «Доме мудрости», продолжалось два столетия, причем переводы с греческого осуществлялись опосредованно через сирийцев-несториан, создавших свою философскую традицию, которая передавалась из поколения в поколение так называемой «багдадской школой аристотеликов». К концу XI в. основные сочинения, содержавшие греческую ученость, были уже известны и испанским арабам . Связи между арабской наукой Испании и латинским Западом прослеживаются с Х в. Переводы с арабского на латынь осуществлялись через посредство христиан, арабов и евреев (среди последних особенно прославился Абрахам Ибн Дауд) . Переводились только научные и философские работы . Так, христианской Европе остались неизвестными сборники хадисов, литература по мусульманской юриспруденции и знаменитый трактат ал-Газали «Возрождение религиозных наук». Только с 1125 г. Европа стала знакомиться с сочинениями Аристотеля Характерным для восточного перипатетизма, однако, является восприятие Аристотеля преимущественно как ученого и философа, а не теологически настроенного мыслителя . Одновременно шел процесс ознакомления с философским наследием Авиценны и Аверроэса. Неоплатонические работы Ибн-Сины привлекали к себе внимание для обоснования августинианства. В ХШ в . влияние Авиценны прослеживается у Вильгельма Овернского, у парижских и английских францисканцев, у Александра Гальского, Бонавентуры . Это влияние достигает своего апогея в иллюминизме Роджера Бэкона, чьи политические идеи находились в полном согласии с разработанной Авиценной теорией халифата Альберт Великий, Фома Аквинский и Дунс Скот испытали влияние Авиценны . Некоторые исследователи пытаются также возвести к Авиценне cogito Декарта. Влияние Аверроэса на христианскую Европу связано с распространением в ней аристотелизма. С начала XII столетия в Оксфорде и Париже читали переведенные с арабского на латынь «Физику», «Метафизику» и полный «Органон» Аристотеля . В тематике переводов преобладали философские дисциплины, а также медицина и астрономия; европейцы открыли для себя «древнюю философию», то есть науки эллинского мира. Отсюда характерная для «арабской» струи в интеллектуальной жизни средневековой Европы неприязнь к гуманитарным и богословским штудиям . Вместе с ростом популярности Аристотеля возрастал в Европе и интерес к идее Ибн-Рушда, касавшейся соотношения философии и религии и «примирявшей» их за счет последней . Ее толковали как признание «двойственной истины», но в действительности это означало «уничтожение» религии и теологии, поскольку предполагалось, что та и другая могут в существенных пунктах приходить в противоречие с разумом. Эти идеи получили развитие в трудах Сигера Брабантского . Фома Аквинский был вынужден выступить с их опровержением, а в 1270 и 1277 гг. на них был наложен запрет религиозными властями. «Латинский аверроизм» критиковал Раймунд Луллий . Парижский аверроизм был возрожден Жаном Жандэном . Триумф аверроизма в Падуе в сатирических тонах описан Петраркой Аверроистом был П Помпонацци О популярности Аверроэса в христианской Европе можно судить по данным об изданиях его трудов в переводах на латынь с арабского и древнееврейского в конце XIII в . Были публикации в XIV в. Еще раз Аверроэса опубликовали в Женеве в 1608 г. Проникновение арабо-мусульманской философии в средневековую Европу объясняется близостью мусульманского мира христианской Европе как с точки зрения духовной жизни (генетическое родство религий ислама и христианства, общность философского наследия античности), так и с точки зрения условий социальноэкономической жизни (расцвет городов, ремесел и торговли) Различие же заключалось в том, какие отношения сложились между философией и религией в том и другом регионе: в мусульманском мире не получила развития схоластика, и философия не оказалась подчиненной богословию, ввиду чего арабо-мусульманская мысль имела возможность беспрепятственно осваивать духовное наследие античности Сближение двух культур наблюдалось почти во всех областях духовной жизни Исключение составляла сфера религиозной жизни Она-то и воспрепятствовала дальнейшей интеграции двух культурных традиций