К этому движению относят такие фигуры, как К. Ясперс, Л. Бинс- вангер, Э. Минковски, В. Э. фон Гебзаттель и Э . Штраус. Развитие феноменологической психиатрии является результатом проникновения идей философской феноменологии в клиническую практику психиатрии, поэтому всех ее представителей объединяет единое стремление философски осмыслить сущность и содержание патологического опыта психически больного индивида. Датой рождения феноменологической психиатрии принято считать 25 ноября 1922 г. , — день, когда Л. Бинсвангер и Э . Минковски представили свои доклады на заседании Швейцарского Психиатрического общества Философским фоном феноменологической психиатрии является преимущественно философская феноменология . Ее представители были знакомы не только с идеями Э Гуссерля Они учились у Т. Липпса, А. Пфендера, М. Шелера, М. Гайгера и других представителей раннего феноменологического движения Феноменологические психиатры унаследовали от философской феноменологии основную установку феноменологического исследования — стремление обратиться «к самим вещам». «Сами вещи», а не процесс приближения к ним или истинность достигнутого становятся для них объектом интереса Следуя принципам феноменологической редукции, представители феноменологической психиатрии отбрасывают терминологическую оболочку психиатрического диагноза и обращаются к живой патологической реальности, прислушиваются к ее миру. Своеобразное продолжение получает идея интенциональ- ности, благодаря ей психиатры преодолевают свойственное психиатрии разделение на внутренние нарушения и внешние проявления и выстраивают единое и целостное пространство исследования. Центральной особенностью феноменологической психиатрии, впоследствии перешедшей в DaseinMHOArn и антипсихиатрию, является конституирование на границе онтологии и антропологии специфического метаонтологического пространства исследования, возникновение которого связано с необходимостью адаптации достижений философской феноменологии к конкретным потребностям клиники. Как следствие, специфика интереса феноменологических психиатров — пространство патологического опыта. «Философская» психиатрия стремится ввести в онтологию не столько человека как такового, сколько то многообразие проявлений, которое за ним стоит, естественно, в их крайнем варианте — безумии Это новое пространство исследования приносит не только специфический предмет исследования, но и своеобразный концептуальный аппарат. Онтологические философские понятия превращаются в «промежуточные» концепты, содержащие два ассоциативных ряда: онтологический и онтический, или антропологический. Так, у Э . Минковски «длительность» трансформируется в «проживаемое время», «жизненный порыв» — в «личный порыв», и эти понятия кроме обозначения феномена («время» и «порыв») предполагают теперь их носителя — конкретного индивида. Психиатры начинают изучать не столько психологию и переживания психически больного человека, сколько основания и базис этих переживаний Можно сказать, что феноменологическую психиатрию интересуют в основном онтологические основания опыта Первым исследователем, который разрабатывает методологические основания феноменологической психиатрии, становится Карл Ясперс. В своих ранних статьях («Бред ревности», «Феноменологическое направление исследований в психопатологии», «Каузальные и понятные связи между жизненной ситуацией и психозом при dementia prarcox» и др .), а затем в основополагающем труде «Общая психопатология» (1913) Ясперс впервые по отношению к психопатологии использует термин «понимание», а постижение феноменов в их взаимосвязи, в движении и многообразии включает в задачи понимающей психологии. Понимание, по Ясперсу, является генетическим по своему характеру и охватывает не только и не столько отдельные психические качества и состояния, но исследует возникновение одних событий психической жизни из других, их динамику Психологическое понимание предполагает эмпатическое проникновение в содержание (символы, формы, образы, идеи), умение видеть экспрессивные проявления и сопереживать В работе «Общая психопатология» Ясперс пытается применить разработанный им метод понимания для философского постижения сущности психопатологических расстройств . В психическом расстройстве, по его мнению, изменяется осознание объективной действительности, переживание пространства и времени, осознание собственного тела, сознание реальности, сознание Я и т. д. Такой систематический анализ становится первой попыткой целостного философского осмысления психопатологии Границы возможного понимания жизни и творчества человека Ясперс исследует в своих патографиях «Стриндберг и Ван Гог» и «Ницше». Биографии гениев, по мнению Ясперса, представляют собой не просто случаи из клинической практики, они важны и для самой психопатологии, высвечивая не только грани их таланта, но и феномены человеческого существования . Патографический анализ приводит Ясперса к выводу о том, что в начальной фазе психического заболевания для больного открывается некая метаМ физическая глубина. Душа словно расслабляется, и дух прорывается на поверхность, объективируясь в произведениях искусства. Переживание и проживание жизни становится более страстным, аффективным, безудержным, непредсказуемым . Этот процесс прорыва, открытия метафизической глубины с особой силой проявляется у исключительных творческих людей, гениев, заболевших шизофренией . У таких людей шизофренический процесс завладевает духовной экзистенцией, способствуя переживанию впечатлений и образов, которые целиком из нее вырастают. Постулирование реальности патологического мира, а также выделение Ясперсом специфического метода стимулируют многочисленные исследования Так феноменологическая психиатрия приносит философии целый пласт неизвестного и сложного материала — опыт безумца. Все многообразие опыта и мира психически больного человека представители феноменологической психиатрии сводят к двум векторам патологических изменений: пространствен- ности и темпоральности Они равноценны и взаимосвязаны друг с другом, поэтому не выделяются первичностью или значимостью . И представители феноменологической психиатрии приводят различные сценарии этих изменений, акцентируя свое внимание на тех или иных моментах В центре медицинской антропологии Виктора Эмиля фон Гебэ заттеля (1883-1976) — «экзистенциальный модус существования конкретного человека», личность больного По мнению Гебзаттеля, болезнь в первую очередь является способом человеческого бытия, и поэтому важнейшим для психиатрии должен являться вопрос о том, что за реальность раскрывается во встрече с неповторимой, своеобразной личностью больного — «Мир компульсивного» (1938). При встрече с пациентом, на его взгляд, нас всегда поражает его непохожесть на нас, он представляется нам необъяснимым другим во всей своей человеческой целостности. Эта загадочная психическая реальность, удивление, которое она вызывает, становится начальной точкой исследования Гебзаттель продолжает линию феноменологической психиатрии, обращаясь к опыту психически больного и описывая стоящие за ним трансформации темпоральности (возникающие, на его взгляд вследствие блокирования становления) . Центральным моментом психоза в работе «К вопросу о деперсонализации» (1937) Гебзаттель называет «существование в пустоте»: Я заполняется пустотой, земля словно уходит из-под ног, и больной погружается в бездонность пропасти . Образная картина пропасти отражает специфическую онтическую структуру не-существования, являющуюся ядром психоза Падение представляется закономерным следствием встречи с пустотой, последствием невозможности реализовать что-либо за ее пределами . Чем более упорно и более страстно человек при этом стремиться приблизиться к жизни и овладеть ею, тем стремительнее падение в пропасть не-существования Одной из основных заслуг Эрвина Штрауса (1891-1975) является изучение основополагающей сферы функционирования человека — области сенсорного опыта. В докладе «Эстезиология и галлюцинации» (1948) область знания, которая занимается его исследованием, он называет эстезиологией. Эстезиология идет от противоположной картезианству перспективы — представляет непосредственный сенсорный опыт, свободный от традиционных предрассудков . Сенсорный опыт разворачивается в дологической сфере, где нереального существовать не может. Реальное здесь — это то, что происходит со «мной», оно не обязательно должно соответствовать объективным законам природы В его основе лежат отношения «Я — Другой», при этом термином «Другой» Штраус обозначает всю совокупность явлений сенсорного опыта: неживых и живых существ, человека и животных. Штраус настаивает на том, что все патологические феномены сенсорного опыта возникают в искаженных модальностях, где отношения «Я — Мир» патологически изменены, где нарушены направ ление, расстояние и границы этих отношений («Феноменология галлюцинаций» (1962) и др .) . Вследствие искажения модальностей человек обнаруживает над собой власть Чужого, он поглощается Чужим в его зловещей таинственности . Характерная для многих патологических явлений деперсонализация как раз и является примером таких трансформаций. Отношения «Я — Мир» при этом сохраняются, но человек и мир больше не взаимодействуют Мир представляется такому больному обезличенным планом, лишенным пространственно-временной организации и, соответственно, глубины . Другие и мир характеризуются физиогномической соотнесенностью с сенсорным опытом: исчезает знакомый мир, он превращается в сверхъестественный, а пациент становится жертвой галлюцинаций Практически независимо от своих немецких коллег свой вариант феноменологической психиатрии во Франции развивает Эжен Минковски (1885-1972). Как и все представители феноменологической психиатрии, Минковски не обходит своим вниманием феноменологию Гуссерля, широко использует он и идеи Шелера, однако определяющим для его творчества оказывается влияние Анри Бергсона. В основе исследований Минковски лежит феноменологически-структурный метод, позволяющий выявить в каждом психическом расстройстве свойственную ему структуру, то, что обусловливает возникновение специфического мира у душевнобольного человека. И за этим специфическим миром, как и у других представителей феноменологической психиатрии, у Минковски стоят первичные нарушения пространства и времени . Вслед за Бергсоном в своей центральной работе «Проживаемое время» (1933) он настаивает на необходимости исследования не измеряемых, но проживаемых феноменов, уделяя особое внимание проживаемому времени и проживаемому пространству Время представляется ему как живая последовательность и живая длительМ ность, пространство — как живая непрерывность. Самыми известными исследованиями Минковски являются исследования феноменологических оснований шизофренических расстройств, нашедшие свое отражение в работах «Шизофрения» (1927), «За болезненным рационализмом» (1929) и др . По его мнению, шизофрения развивается вследствие угасания или усиления личного порыва (являющегося метаонтологическим аналогом онтологического «жизненного порыва» Бергсона) и нарушения жизненного контакта с реальностью. Личный порыв возникает из глубокого и внутреннего источника человеческого существования . Развивая свою личность и реализуя свой личный порыв, человек реализует общую цель своего существования, некую порученную ему миссию . В случае шизофрении личный порыв становится чрезмерно сильным, возникает желание создать что-то исключительно личное, но произведение при этом не становится более революционным и оригинальным, а, наоборот, ухудшается, десоциализи- руя поведение больного . Такое нарушение равновесия и гармонии Минковски называет болезненным рационализмом. В случае болезненного рационализма больной заменяет живое неподвижным, иррациональное рациональным, интуицию бесконечности знанием о законченном . Сущность шизофрении поэтому — гипертрофия инМ теллекта и угасание инстинкта. Глубина жизни, глубина личного порыва оказывается разрушенной, остаются лишь неподвижные и навсегда зафиксированные идеи . Направленность во времени утрачивается, и будущее исчезает, оставляя больному лишь жизнь в прошлом. Как мы видим, феноменологическая психиатрия, способствуя расширению горизонтов философской феноменологии, подтвердила статус феноменологии как универсального метода научного знания Вместе с тем она расширила и конкретизировала многие проблемы, поставленные философской феноменологией, в частности проблемы пределов и возможностей феноменологической редукции и трансцендентальной феноменологии, процедуры и оснований феноменологического исследования, содержания и возможностей исследования фактов сознания, феноменов пространства и времени, интерсубъективности и др .