2.3 Богословие св. Кирилла Александрийского

Большинство современных ученых видят в этой формуле, если не прямо монофизитскую тенденцию, то, во всяком случае, неточность. Действительно, у св. Кирилла можно указать такие высказывания, где единство Христа выражается идеей не единой природы, а единой ипостаси. Например, в своем послании О правой вере к царице он употребляет выражение «единство Логоса с плотью по ипостаси» (rfjv ка9' илбатааіу Svtomv той Хбуои лрбс; rfjv аірка).

Такого рода формулы совпадают с позднейшими православными формулировками, они дали реальное основание для ре- интерпретации учения св. Кирилла на Халкидонском (IV Вселенском) соборе в 451 г. Но только немногие исследователи обратили внимание на специфическое понимание термина «природа» у св.

Действительно, если рассматривать только «проекцию» кириллова понятия «фисис» на христологию, то оно окажется равно понятию «ипостаси» (в смысле реального и, одновременно, индивидуального бытия)—и это понимал сам св. Кирилл (отсюда и происходят его высказывания о единой «ипостаси» Христа). Но само понятие «фисис» Христа у св. Кирилла гораздо объемнее и не ограничивается христологическим измерением.

По св. Кириллу, «единая природа Бога Слова воплощенная» включает в себя не только индивидуальное человечество Иисуса, но и всю полноту обоженного человечества—всех спасенных и спасаемых, то есть всю Церковь. В этом будет состоять радикальное отличие св. Кирилла от последующего монофизитства, которое сведет понятие человечества внутри «единой природы» Христа к индивидуальному человечеству Иисуса. Так в отрицании православного учения о обожении человека и воплощении Бога сойдутся противоположности—монофизитство и нестори- анство).

Из ряда цитат, которые можно тут привести, мы выберем ту, которая носит особенно официальный характер,—из исповедания веры, обращенного к Императору:

Один и Тот же есть и Единородный и Перворожденный. Единородный Он есть как Бог, и Перворожденным Он стал за нас, Перворожденным из многих братий—по причине таинства соединения с человеческой природой. Логос Божий стал человеком, да (станем) и мы, яко (пребывающие) в Нем и через Него, сынами Божиими природно же и по благодати (сриаїкак; те каі ката x&piv), причем, природно—потому что в Нем и только в Нем, причаственно же и по благодати мы (пребываем) через Него в Духе.

Увещание о правой вере к Феодосию II, 30, 1

Здесь повторяется традиционный (еще со времен ариан- ских споров) тезис о том, что через Христа мы «по благодати» и «по причастию» (= «причаственно») пребываем в Духе. Это и обычное выражение того, чем наше обожение—обожение «сынов Божиих по благодати»—отличается от обожения Христа— «Сына Божия по природе».

Подчеркиванием того, что это «природное» богосыновство спасаемых имеет место в Логосе, а не в других ипостасях (не в Духе), св. Кирилл ясно дает понять, что эта концепция связана с Боговоплощением, совершенным одной ипостасью Логоса. Очевидно (и это заметили те исследователи, которые вообще заметили своеобразие Кириллова учения о обожений), что, говоря о «природности» богосыновства обоженных, св. Кирилл имеет в виду «единую природу Бога Слова воплощенную» и только ее одну.

Таким образом, понятие «природы» воплощенного Логоса оказывается у св. Кирилла понятием сотириологическим (относящемуся к спасению человеков)—и, говоря наиболее просто и однозначно,—соответствующим понятию Тела Христова как Церкви.

Богословское понятие Церкви как единой реальности, и притом реальности божественной, конечно же, не было чем-то новым, хотя св. Кирилл нашел для него новое концептуальное оформление. Православное богословие и прежде никогда не рассматривало и не веровало в Христа, отдельного от Церкви, которая и есть Его Тело. Если речь идет о воплощении Бога, то и нужно говорить о Его плоти,—а плоть Бога—это Церковь.

Св. Кирилл дал прямое и глубокое выражение этой веры. Не его вина, если в контексте богословской полемики, последовавшей уже после его кончины, Церкви пришлось подыскивать другие слова для того же учения. Это придется сделать на IV Вселенском соборе в 451 г.