С конца 1950-х гг. метафизический поток в австралийской философии был наводнен сначала «австралийским материализмом», а затем версиями метафизического реализма. Эта программа, возможно, самый отличительный аспект австралийской философии, которая стремится понять и объяснять действительность исключительно в пределах структуры естественных наук! Важной частью этой программы была версия материалистической теории сознания (mind), теперь широко принятой теории идентичности сознание-мозг (mind-brain identity theory), которая была первоначально развита учившимися у Райля, Плэйсом (1956) и Смартом (1959) в Аделаиде прежде, чем она была представлена Армстронгом в Сиднее в конце 1960-х гг. В начале 1950 гг австралийская философия испытывает сильное влияние Джека Смарта. Он приехал в 1950 г. Будучи аспирантом в Оксфорде, он имел поддержку Гилберта Райля (редактора влиятельного журнала Maind с 1948 г. ) и считал себя его учеником, и, в частности, принял философию сознания Райля, как она изложена в «The Concept of Mind» («Понятие сознания») . Не скрывая своих антифилософских настроений в отношении понятия «разум», постулируя необходимость психологического и физиологического анализа сознания, Райль полагает, что современные данные о природе деятельности мозга позволяют перестать рассматривать «разум» как монополию философского мышления . «Разумные» процедуры, по Райлю, непосредственно выражают работу разума, тогда как «интеллектуальные» процедуры предпосылают ей «сущностные» предикаты . Декартовскую теорию он рассматривал как дуализм «разума» и «тела» . Сознание он считает мифом, конструированным из существующих ментальных процессов, которые преходящи и несознательны . Чувственные данные относятся к «ментальной сфере» и не совпадают с физическим объектом . Смарт, в чем-то следуя Райлю, в Аделаиде развивал материалистическую версию сознания, которая была принята и затем развита Армстронгом, сначала в Мельбурне и позже в Сиднее, когда он стал заведующим кафедрой в 1964 г. Книга Армстронга «A Materialist Theory of the Mind» («Материалистическая теория сознания») (1968) стала некоей библией для материалистической школы. Она представляла на обсуждение точку зрения, что «сознание является мозгом», и защищала ее от разнообразных возражений Ментальные состояния им признавались как «состояние человека, единственно определяющееся в терминах объектом или ситуаций, вызывающее данное состояние». Имелись различия акцента и формулировки среди австралийских материалистов, как обнаруживались и подобия между их подходами и таковыми философов-физикалистов и материалистов в Англии и США. Департамент Смарта должен был охватывать как философию, так и психологию . Ответственным за психологию он назначил Ул- лина Плэйса, хорошо известного в онтологии. Он также был в Оксфорде и слушал курс по философии, психологии и физиологии Плэйс становится основателем экспериментальной психологии в Аделаиде, но огромный вклад он сделал, конечно, в философии сознания. Другое назначение, которое Смарту удалось сделать, в то время было очень важным . Это было назначение американца C . B. Мартина (Чарли), который был учеником Джона Уиздома (1904-1993) в Кембридже. Лингвистическая философия в его понимании сближается с психоанализом. Неудивительно, что Мартин быстро разочаровался в витгенштейнианской философии и его заботой стала онтологическая проблема, которая была важна в Аделаиде, да и на философской арене Австралии Он впервые применил важные находки философии сознания Райля — контрфактуальную и диспозициональную истины о поведении . Мартин не был, видимо, откровенным райлианцем, но он слишком стремился противостоять взглядам Плэйса Плэйс, как и Смарт, начал с райлеанского бихевиоризма, но существование внутренних психических процессов ему представляется бесспорным . В то же время он считал аргументы для физикалист- ского описания мира, в том числе психического, весьма сильными и научно-обоснованными. Так он пришел к теории идентификации психических процессов с чисто физическими процессами в мозге Материализм и реализм в Австралии немыслим без Дэвида Армстронга, который занимается классическими философскими вопросами и рассматривает их в классической манере Так, он утверждает, что в мире «нет ничего, кроме конкретных сущностей, обладающих свойствами и связанных друг с другом», мир образует единую пространственно-временную систему, и ему можно дать полное описание «с помощью законченной физической теории». Подобная гипотеза порождает ряд возражений. Одни утверждают, что мир состоит из обособленных элементов — идей, чувственных данных или восприятий . Другие — мир содержит в себе сознания, не существующие в пространстве и времени, и свойства в виде вторичных качеств, о которых умалчивает наука. Подобно своему учителю Джону Андерсону, он утверждает, что восприятие состоит в приобретении знания или мнения относительно конкретных положений дел Оно, естественно, происходит в результате воздействия разных стимулов на органы чувств . Тем не менее, воспринимаемое не является копией этих стимулов, не является чувственным данным . Воспринимать книгу, лежащую на столе, значит, по Армстронгу, считать, что она там находится Отсюда Дэвид заключает, что воспринимаемый нами мир уже содержит свойства и отношения; он не состоит из простых чувственных элементов Ощущение — это состояние, причинно обусловленное определенного рода стимулом Что касается сознания, то для Армстронга отправной точкой служит материалистическое учение Плэйса и Смарта о состояниях центральной нервной системы Армстронг ставит своей целью сформулировать теорию состояний центральной нервной системы не только для ощущений, но и для ментальных состояний в целом Последние — это интенциональные состояния, обладающие определенной предрасположенностью, могущие быть «причиной определенного рода поведения». Наука, считает Армстронг, доказала, что ментальные состояния одновременно есть состояния мозга и, следовательно, существуют в пространстве и времени, а стало быть, не служат контрпримером против его гипотезы о мире В дальнейшем, пытаясь определиться с пониманием сознания, в своей книге «Сознание, истина и знание» (1973) Армстронг опирается на высказанное Рамсеем предположение о том, что наша система сознания и убеждения представляет собой «карту, по которой мы сверяем свой путь», при этом сознание отличается от мысли, которую мы просто продумываем, ибо оно всегда служит «потенциальной причиной или тормозом для наших действий». Согласно Армстронгу, сознание о том, что определенная книга лежит на столе — это состояние сознания, в котором зашифрована информация, и подобно другим ментальным состояниям оно предрасполагает к совершению действия. Однако возникает проблема: как быть с научными законами, область применения которых не знает ограничений? Армстронг отвечает в духе Рамсея: считать, что научный закон выполняется, значит, иметь предрасположенность «расширить карту» или же «ввести общие отношения каузального обеспечения между частями карты в соответствии с общими правилами» . Таким образом, в подобном анализе, в противовес номинализму любого вида, принимается на веру существование качеств. Но содержит ли мир качества, и если нет, то откуда мы знаем, какие качества он содержит? Эти вопросы Армстронг обсуждает в двухтомном труде под названием «Универсалии и научный реализм» (1978), в которой критикует классические теории: номиналистические, «партикуляристские» в духе Дж. Ф . Стаута и «универсалистские», представленные, например, предположением Рассела о том, что конкретные сущности представляют собой пучки универсалий Отсюда он делает вывод, в общих чертах следуя Андерсону, что без конкретных сущностей и универсалий обойтись нельзя Отношения между универсалиями формулируются научными законами Откуда мы знаем, что универсалии существуют? По мнению Армстронга, мы не можем ответить на этот вопрос, просто рассмотрев, какие предикаты содержит наш язык . Какие существуют универсалии, открывает наука в процессе формулировки общих законов Армстронг проводит четкое различие между «семантикой предикатов» и «теорией универсалий»; вопросы, касающиеся значения, он в основном откладывает в сторону, когда пытается построить «первую философию» Материалистическое настроение, доминирующее много лет в Австралии, было не всепокоряющим Конечно, влияли Витгенштейн или Оксфорд, которые имели тенденцию думать о ментальном в лингвистических или социальных терминах; они относились подо - зрительно к радикальному упрощению онтологии, хотя некоторым нравился неоднозначный физикализм Д. Дэвидсона. Эпистемология, философия языка и «моральная психология» отмечаются как более важные, чем онтология, хотя первые две темы также исследовались некоторыми материалистами, но центром была философия науки . Мельбурнский отдел Истории и философии науки был вторым, образованным в мире, и произвел таких философов, как Г. Бучдал, Г. Шлезинджер, Х . Лаки и Б . Эллис. Имелись также критики материализма, более сочувствующие онтологизирующему настроению, которые предложили для некоторых остаточный дуализм, часто центрируемый на упорство qualia к материалистической редукции . Существенное влияние здесь оказывали C . B. Мартин в Аделаиде, а Ф . Джексон и К. Кэмпбелл защищали онтологическое значение и несводимость эмпирического . Джэксон даже поддержал немодные чувственные данные в репрезентативной теории восприятия в своей книге «Perception» («Восприятие»), Симпатии Джэксона и Кэмпбелла к сциентистским настроениям их коллег материалистической ориентации, однако, ведут к одобрению сверхфеноменалистического qualia. Экспатриант-австралиец Брайан O’Шонесси, развивал более оригинальную концепцию, отстаивая двойственный аспект теории сознания в «The Will» («Воля») . (1980) .