Антипсихиатрия зародилась в 1960-х гг. , она пронизана духом свободы и поэтому полностью созвучна настроению 1960-х. Несмотря на неоднородность, ее можно определить как междисциплинарное движение, ставящее две основных проблемы: экзистенциальных оснований психического заболевания и взаимодействия психически больного и общества. Позиция философско-клинического синкретизма обеспечивает своеобразное сочетание в ней психиатрии и философии, теории и практики, а также дает возможность построения представителями антипсихиатрии философско-антропологических и социально-философских теорий функционирования человека и общества. Термин «антипсихиатрия» был впервые введен южноафриканским психиатром Дэвидом Купером (1931-1979) в работе «Психиатрия и антипсихиатрия» (1967) . Кроме Купера к этому движению относят главным образом Рональда Дэвида Лэйнга (1926-1989), Томаса Саса (р. 1920) и Франко Базалья (1924-1980). В развитии антипсихиатрии выделяются следующие этапы: 1) экзистенциально-феноменологический — изучение экзистенциальной основы психического заболевания; 2) социально-феноменологический — исследования общества, механизмов его образования и функционирования; 3) этап выработки революционных проектов; 4) практический — применение теории на практике (эксперименты, утопические проекты, реформы); 5) современный — угасание антипсихиатрии как единого движения, трансформация ее проблемного поля . Эти этапы отражают в большей степени логику ее интеллектуального развития, чем динамику взглядов отдельных представителей или развитие во времени Отличительной чертой антипсихиатрии является особое внимание ее представителей к вопросам функционирования общества как социального института, а также взаимодействия этого социального организма с конкретным индивидом. Психическое заболевание здесь представляется специфическим материалом для такого исследования Антипсихиатрия представляет следующую картину функционирования общества. Группа и общество в целом — это множество отчужденных Я. По той причине, что эти Я отчуждены от каждого индивидуального Я, они не воспринимаются как собственные. Это служит причиной того, что переживания и идеи, которые на них основываются, становятся для группы и каждого ее члена внешними, объективными и вплетаются в фантомную «объективную реальность». Коллективный миф, в котором содержатся критерии реальности и нормы, в работе «Я и Другие» (1961) Р. Д. Лэйнг называет системой социальной фантазии. Основным поддерживающим механизмом этой социальной реальности Т. Сас — в работах «Миф о психическом заболевании» (1961), «Фабрика безумия» (1971), «Безумие: идея и ее последствия» (1987) и др . — называет власть, а объектом властных воздействий — автономию и независимость . Впервые с властью и диктуемой ею ситуацией экзистенциального выбора человек сталкивается в семье, которая выполняет функцию первичной социализации ребенка, прививая ему потребность в подчинении и контроле Модель семьи, как отмечает Купер в своей книге «Смерть семьи» (1971), копируется в таких социальных структурах, как фабрика, профсоюз, школа, университет, церковь, политические партии, правительство, армия, психиатрическая больница и др После первого «приказа», первой попытки воздействия на человека со стороны общества он сталкивается с необходимостью выбора: подчиниться или не подчиниться . Человек выбирает экзистенциальный проект, который он как социальный субъект будет реализовывать в социальном пространстве . Общество, следовательно, и индуцирует этот выбор, и в дальнейшем выступает пространством его реализации. Возникает два варианта: выбрать тот экзистенциальный проект, который навязывается обществом и признается нормальным, или отказаться от этого проекта в пользу собственного экзистенциального проекта, свободного от диктата социума (ненормального) . Тем самым ситуация выбора — это тупиковая ситуация. Если предпочтение отдается первому из указанных вариантов, ребенок, становясь взрослым, не задумывается о своем внутреннем мире, теряет осознание большинства телесных ощущений, утрачивает способность мыслить, «видеть». Он принимает частички других в себя, отчуждаясь от своей собственной сущности. Его удел — ложное бытие в ложном мире Выбравший второй вариант бросает вызов обществу, становится его маргинальным элементом Предпочесть собственный экзистенциальный проект в антипсихиатрии, — это то же, что стать безумцем, шизофреником, точнее, стать таковым для общества. «Шизофренический» опыт является чуждым, поскольку он не «запачкан» системой социальной фантазии, «чист» Шизофреник живет в экзистенциальной реальности, экзистенциально истинное переживается как действительно истинное. Он путает истину действительную (истину системы фантазии) и истину экзистенциальную (истину его опыта) . Практически все представители антипсихиатрии признают, что функционирование понятия «психическое заболевание» в обществе связано с «непринятым» поведением, с непохожестью на других «Психически больной» — это имя, которое мы даем другой личности при нарушенных взаимоотношениях. Социальная группа и общество не терпят «чужаков», их основной девиз «единство», а не «многообразие» . Но антипсихиатрия как модернистский проект утверждает плюралистичность мира, многообразие его трактовок Ее представители не только критикуют принципы функционирования общества, но и призывают к революции Так начинают говорить о деинституализации психиатрии, и появляются антипсихиатрические проекты Проекты антипсихиатрии весьма разнообразны, но во всех них на конкретных примерах были выявлены медицинские, социальные, политические проблемы и предложены способы их решения К практике антипсихиатрии можно отнести (в хронологической последовательности): 1) медицинские эксперименты (эксперимент Д. Л. Розенхана, «Игровая комната» Р. Д. Лэйнга, «Вилла 21» Д. Купера и др. ); 2) создание утопических терапевтических коммун («Кингсли Холл» Р. Д. Лэйнга, «Бурш Хаус» Д. Голдблатта, «Виндхос» Э . Подволла, «Сотериа» Л. Моушера и др .); 3) реформы в системе здравоохранения (деятельность Ф . Базалья и движение «Демократическая психиатрия», приведшие к принятию закона 1978 г. об упразднении психиатрических больниц) . Практика антипсихиатрии расширила рамки воздействия теории, затрагивая интересы максимального числа людей Проблемы, поднятые ее представителями, превратились из узких теоретических проблем в общественные проблемы, которые требовали решения уже не в рамках какой-то одной дисциплины или теории, а в рамках общества в целом .