4.2.6 Теория волевого акта: воля природная и воля гномическая

В OTP 1 Максим близко следует автору классического труда по антропологии Немесию Емесскому (О природе человека, гл. 33 и 34) 61, который, в свою очередь, развивает положения Аристотеля (Никомахова этика III, 4 и 5). Обращаясь к Максиму, очень желательно прочитать указанные главы Немесия и Аристотеля или хотя бы только последнего. В нашем изложении мы будем делать упор на том, что было внесено лично Максимом.

Максим определяет природную волю человека как некое врожденное «стремление»—бре^ц (OTP 1, 12С—13 А) или есреок; (OTP 14,153 А); синонимы могут выбираться разные, но суть одна: природная воля есть некое свойственное каждому разумному существу стремление. Это «стремление» есть, вместе с тем, и «сила» (Suvajjic;: OTP 1,12 С), то есть «потенция», «способность», которая может осуществиться. По природе это стремление должно быть направлено туда, куда его направляет соответствующий логос Божий (см. выше, раздел 4.1.4.1).

Далее речь будет идти только о разумных живых существах, так как термин «воля» (BeXrjpa) применяется не ко всякому природному стремлению, то есть не ко всякой природной энергии любого тварного существа, а только к «стремлению разумному (\oyt- кг)) и живому» (OTP 1,13 А).

В каждой ипостаси такое стремление представляет собой способность, которая может актуализироваться по-разному. Результатом такой актуализации оказывается лроаірєспс;—«выбор» (буквально, «предпочтение»; термин восходит к Аристотелю); в соответствии с русской традицией перевода богословской, а не философской литературы, мы будем переводить этот термин как «произволение». Вслед за Максимом, мы рассмотрим процесс формирования индивидуального волевого акта как процесс актуализации особой способности человека—его «разумного стремления».

Природная воля в процессе своей актуализации в человеке опосредуется дважды: сначала хотением фои\г|, или (Jou\r|ai<;—букв. «акт хотения»), потом рассуждением (кріоїс;) (OTP 1,13 А).

Хотение распространяется как на то, что зависит от нас, так и на то, что не в нашей власти. Оно является соединением «вооб- ражательного стремления» (орє^іс; <раутаспчкг|) нашего разума, которое само по себе есть «некая природная воля» (то есть свойство природы, а не ипостаси), с нашим ипостасным «логосом решения» фоиХєитікбс; Xoyoq), то есть с нашей личной способностью захотеть чего-либо из того, что доступно нашему воображению, хотя, может быть, и неисполнимого (13 ВС). Соотношение между «хотением» и «произволением» («выбором») подробно рассмотрено Аристотелем, а вслед за ним Немесием, за которым следует Максим.

«Произволение» может быть основано на хотении только того, что находится в нашей власти, то есть на хотении исполнимого. Для этого хотение исполнимого должно быть опосредовано рассуждением (термин крїстк; в данном контексте можно перевести и как «решение», но мы будем держаться перевода, обычного для русской не философской, а аскетической литературы)—то есть принятием решения исполнить желаемое (16 ВС).

Таким образом, вслед за Немесием Максим определяет «произволение» (лроаірєоїс;) как «совпадение (auvoSoc;—буквально, «схождение») стремления [то есть природной воли], хотения и рассуждения» (13 А) или как «сложение» тех же самых трех компонентов (16 С). Собственно, с этого места логической цепочки и начинаются оригинальные построения св. Максима.

Центральным в них оказывается по-новому вводимое понятие «гноми» (yvcu^ri), которого не было ни у Аристотеля, ни у Немесия, и которое обладало слишком широким и неопределенным спектром значений в богословской терминологии VI века.

Максим отвергает прямое отождествление yvd>pr| и лроаіршіс;, хотя признает, что «многие» употребляют эти термины именно так (17 С). Выше (раздел 4.2.1) мы несколько «согрешили», переведя у Максима «гноми» как «выбор»: в действительности, это расположение сознания индивидуума, соответствующее какому-то выбору (ср. аналогично в терминологии монофелитов: выше, раздел 3.1.3), тогда как собственно выбор, то есть конкретный волевой акт,—это лрошрєоїс;. Термин «гноми» определяется Максимом так, чтобы объединить в нем значения индивидуального выбора и индивидуального сознания.

Максим определяет «гноми» двояко, но, фактически, второе определение лишь уточняет первое: [1]

«гноми»—«заложенное в нас стремление (др??с<; ?v5id0ETO<;) к тому, что в нашей власти, от которого (происходит) произволение (лрошреак;), или [2]

расположение (біаОеск;) к тому из находящегося в нашей власти, на что (обращено) стремление хотения (4л1 тої? tip' qplv бректікох; роиХеибЕІаі). Ибо стремление к тому, что (мы) рассудили из (предметов) хотения (тої? KpiBetaiv 4к Tfj<; (5ouXfj<;),—поясняет св. Максим последнее определение,—получая (соответствующее) расположение (6ea0etaa), становится "гноми"» (17 С).

Первое определение говорит о том, что для каждого из нас обладать «гноми» есть общее свойство природы («заложенное в нас»), благодаря которому мы становимся способными осуществлять выбор, то есть благодаря чему мы обладаем произволением.

Второе определение детализирует первое с учетом данного ранее определения произволения как суммы из трех слагаемых (того «стремления», которым является природная воля, а также хотения и рассуждения): когда все три слагаемых налицо, «стремление», которым является какая бы то ни было природная воля, приобретает такое «расположение»—разумеется, индивидуальное,—в котором она называется «гноми».

И еще одно определение «гноми», поясняющее первые два:

[3] «"Гноми" относится к произволению (лроаіреок;) в том же смысле, в каком состояние (?!;і<;) относится к действию (энергии)» (OTP 1, 17С).

Это определение можно изложить другими словами: «гноми» относится к произволению как потенциальность к актуальности. Ведь если потенцией св. Максим считает природную человеческую волю, то «гноми»—это и есть та самая потенция, но ограниченная хотением и рассуждением индивидуума.

Из второго определения «гноми» делается очевидным смысл еще одного важного термина св. Максима: «гномическая воля» (ЭёХгща уушщкоу, 8єХг|аі<; "уушцікг)): это природная воля, получившая «гномическое» расположение в индивидууме. См., например, OTP 2 и 3, а также следующее определение:

Воля гномическая есть самопроизвольное индивидуальное стремление и движение разума (0ёХг|ра YVUIPIKOV EOTIV, f| ЕФ' ікатЕра той ХоуюроО аибаїрЕтос; oppf) ТЕ каі Kivpoi<;) (OTP 14,153 АВ).

Если «гноми» есть расположение, соответствующее конкретному тропосу данной природной энергии, то понятие гномической воли вводится для того, чтобы иметь возможность говорить о способности индивидуума придавать своей природной энергии те или иные тропосы. Впрочем, термин «гноми» может употребляться синонимично термину «гномическая воля», как мы это и видели в первом из двух определений «гноми», где она определялась как «заложенное в каждом из нас стремление».

Итак, природная воля, будучи энергией, в человеческих индивидуумах способна принимать различные тропосы, в зависимости от «расположения», созданного для нее этим индиви- дуумом. Такое индивидуальное расположение воли называется «гноми», а, по отношению к индивидууму, его природная воля, получившая индивидуальное расположение, называется волей гномической.

Гномическая воля отличается от природной воли аналогично тому, как ипостасные идиомы отличаются от природных идиом. Однако насколько точна эта аналогия?

В пределах указанной аналогии понятие гномической воли было детализировано в концепции св. Максима до начала мо- нофелитских споров. Начавшиеся споры очень быстро показали недостаточность такой детализации: понятие гномической воли, как оно было описано выше, и понятие ипостасной идиомы не были различены достаточно строго. Строго их пришлось разграничивать в христологии.