Как сказано, деление человека на мужское и женское, играет важную роль в Трудности XLI. Этот вид деления не относится к логосу человеческой природы, но привнесен грехопадением. Бог создал его в предведении грехопадения для того, чтобы изгнанные из рая прародители смогли продолжить свой род, размножаясь уже не как ангелы (этот модус размножения был бы доступен им в раю), но подобно скотам. При этом, хотя деление на мужское и женское присуще подавляющему числу живых организмов293, для богословия Максима Исповедника оно является исключительно антропологическим. Истоки этой неортодоксальной теории уходят в далекое прошлое. Если говорить о философии, то в античной антропологии, было раззито учение о совершенном человеке, как существе, свободном от разделения полов. В диалоге Пир миф об андрогине рассказывает Платон294. Аристотель в Метафизике обсуждает вопрос о разделении полов в рамках логической науки: «Почему женщина и мужчина не различаются между собой по виду, хотя женское и мужское противоположны друг другу, а различие по виду есть противоположение?... Поскольку мы имеем, с одной стороны, определение (Aoyos), а с другой - материю, то противоположения, относящиеся к определению, создают различие по виду, а противоположения, связанные с материей, такого различия не создают... Материя не создает видового отличия; поэтому [отдельные] люди не виды человека, хотя плоть и кости, из которых состоит вот этот человек и вот этот, разные. Правда, составное целое здесь разное, однако по виду оно не разное, так как в определении здесь нет противоположения... Мужское и женское... не относятся к сущности, а заключаются в материи и теле, поэтому из одного и того же семени возникает женское или мужское в зависимости от 295 того, какое изменение оно претерпевает» . Пишет на эту тему и Прокл296. Важно, что авторитетный для христианских авторов Филон Александрийский полагал, что человек, созданный по образу Божию, отличался от нынешнего чувственного: он был умопостигаем, бестелесен и еще не делился на мужское и женское297. В александрийское богословие проникло и получило дальнейшее развитие гностическое учение о тождестве библейских «кожаных риз» с земным (различным у мужчин и женщин) телом, добавленным к тонкому телу души после грехопадения2 *. Под влиянием александрийской, после-оригеновской традиции Григорий Нисский299 считал, что, не будь грехопадения, у человека не было бы плотского тела в его нынешнем виде, т.е. тела, подверженного росту и дряхлению, имеющему первичные и вторичные половые признаки, репродуктивную функцию и пр. И размножался бы человек не плотским, но духовным образом, подобно ангелам. Лишь в предведении грехопадения людей и последующего их изгнания из рая в грубую земную реальность, Бог загодя приготовил их для такого рода жизни, разделив человека на мужчину и женщину300. Это деление не соответствует истинной человеческой природе и является вынужденным, обусловленным свободным и одновременно греховным выбором самого человека. Согласно Григорию, после воскресения из мертвых, когда человек уподобится ангелам, разделение полов будет снято301. Как уже отмечалось, эти представления Григория Нисского явились отправной точкой рассматриваемой нами Трудности XLI Максима Исповедника (раздел 2.3.7).