Дешифровальная служба

Огромный вклад в победу внесли советские радиоразведчики и криптоаналитики в ходе Великой Отечественной Войны. Накануне войны наши дешифровальщики предупредили руководство страны о нападении Германии.

всеми пунктами восточнее Кенигсберга проведен телефон. Все это наводит на мысль о начале войны» [Сыромятников, 2001]. 10 июня 1941 г. из данного источника была получена

следующая информация: «Выехав утром 9-го числа из Берлина в Кенигсберг, мы по пути перегнали шедшие в восточном направлении 17 воинских составов, 12 составов с мотомехча- стями, 3-с танками, 1-с полевой артиллерией и 1-с санитарными частями» [Сыромятников, 2001].

Ценнейшая информация была получена из дешифрованных сообщений представителей союзников Германии в столице Финляндии Хельсинки.

Важная информация поступала из столицы Румынии Бухареста, так за два дня до нападения немцев была дешифрована телеграмма, отправленная в Токио послом Японии: «Обстановка вошла в решающую фазу развития. Германия полностью завершила подготовку от Северной Финляндии и до южной части Черного моря, закончила формирование и вооружение по штатам военного времени 154 дивизии, предназначенные для нападения на СССР, и уверена в молниеносной победе. Румыния также ведет подготовку к тому, чтобы выступить на стороне Германии» [Сыромятников, 2001]. Практически одновременно японский посол в Бухаресте, обладавший большими связями сообщил о скором начале войны послу Страны Восходящего Солнца в Москве: «Утром 20 июня германский посланник сказал мне доверительно. Германия полностью завершила подготовку к войне от Северной Финляндии и до южной части Черного моря и уверена в молниеносной победе» [Сыромятников, 2001]. Весьма интересные сведения имелись и в шифрпереписке нейтральных (на тот момент) государств, в качестве примера приведем телеграмму

от 3 июня 1941 г. из Бухареста в Госдепартамент США: «Фельдмаршал фон Лист, специалист по ведению «молниеносной» войны, находится, как говорят, в районе расположения германских войск в Молдавии» [Сыромятников, 2001].

Вот еще одно сообщение, полученное советскими специалистами в мае 1941 г.: «Генералы германской армии производят рекогносцировку вблизи границы: генерал Рейхенау - в районе местечка Ульгувек 11 мая, 13 мая генерал с группой офицеров в районе Белжец...

К сожалению, эту информацию, как и сообщения на эту тему из других источников советское руководство должным образом не оценило. Приведем без комментариев лишь высказывание маршала А. Василевского: «В чем причины столь крупного просчета этого опытного и дальновидного государственного деятеля (Сталина - авт.) Прежде всего в том, что наши разведорганы, как справедливо отмечает в своих воспоминаниях Г. К. Жуков, не смогли в полной мере объективно оценивать поступавшую информацию о военных приготовлениях фашистской Германии и честно, по-партийному, докладывать ее И.В. Сталину. Я не буду касаться всех аспектов такого положения, они в основном известны. Остановлюсь лишь на том, что в этом, видимо, сыграла свою роль и некоторая обособленность разведуправления от аппарата Генштаба. Начальник разведуправления, являясь одновременно и заместителем наркома обороны, предпочитал выходить с докладом о разведданных непосредственно на Сталина, минуя начальника Генштаба. Если бы Г. К. Жуков был в курсе всей важнейшей развединформации... он, наверное, смог бы делать более точные выводы из нее и более авторитетно предоставлять эти выводы И. В. Сталину и тем самым в какой-то мере повлиять на убеждение И.В. Сталина, что мы в состоянии оттянуть сроки начала войны, что Германия не решится воевать на два фронта - на Западе и на Востоке» [Василевский, 1978].

Большой вклад советские дешифровальщики внесли в победу под Москвой, «. уже в первые дни войны Б.А. Арон-

ским (с помощью своих помощников и переводчиков) были дешифрованы кодированные донесения послов ряда союзных Германии стран в Японии. По поручению Императора Японии послы докладывали своим правительствам о том, что Япония уверена в их скорой победе над Россией, но пока сосредоточивает свои силы на юге Тихого океана против США (а ведь эта война тогда еще даже не началась!). Аналогичные сведения были получены С.С. Толстым путем дешифрования переписки линий связи высших эшелонов власти Японии» [Кузьмин, 1998-1].

встретиться с Гитлером и тайно разъяснить ему нашу позицию в отношении Соединенных Штатов. Объясните Гитлеру, что основные усилия Японии будут сконцентрированы на юге (против США и Англии - Б.А. и А.П.) и что мы предполагаем воздержаться от серьезных действий на севере (против СССР - Б.А. и А.П.)» [Анин, 1996]. Эта информация была подтверждена и другими источниками, в частности, донесениями нашего знаменитого разведчика Р. Зорге. Таким образом, руководство СССР убедилось, что Япония в ближайшее время не нападет на нашу страну и пошло на переброску войск с Дальнего Востока и из Сибири. Именно эти соединения сыграли решающую роль в ходе победоносного наступления. В предвоенные годы Сергей Семенович Толстой возглавлял японский отдел дешифровальной службы НКВД. Одним из самых крупных успехов накануне войны было дешифрование группой специалистов во главе с Толстым японских шифрмашин, известных под названиями, данными им американцами «оранжевая», «красная» и «пурпурная» [Кузьмин, 1998-1].

В довоенные годы Ставка Верховного Главнокомандующего приняла решение о создании радиодивизионов особого назначения (ОСНАЗ). Они входили в состав Главного разведывательного управления (ГРУ) Генштаба Красной Армии и во время войны вели перехват открытых и шифрованных сообщений немцев и их союзников в прифронтовой полосе, за-

нимались пеленгацией вражеских передатчиков, создавали радиопомехи, участвовали в операциях по дезинформации противника. В каждом батальоне было от 18 до 20 приемников перехвата и 4 пеленгатора. Подготовка персонала для этих подразделений началась в 1937 г. в Ленинграде. Этим занимались на инженерном радиотехническом факультете Военной электротехнической академии связи имени С.М. Буденного. В июле 1941 г. первые выпускники этого потока были эвакуированы в Подмосковье, где был создан специальный учебный центр.

отзыве штаба 21-й армии Ленинградского фронта за период с июня по сентябрь 1944 г.: «623-й отдельный радиодивизион в период всей операции на Карельском перешейке обеспечивал ценными данными штаб армии и в значительной степени помог вскрыть группировку финнов в ходе наступления» [Бурнусов, 2009]. Специалисты дивизиона продолжали активно работать, руководству фронта поступали сведения о группировке финских войск, проводящихся перегруппировках и местонахождении штабов противника.

Одним из них был Петр Спиридонович Шмырев. Весь труднейший период блокады он находился в Ленинграде и на позициях войск, оборонявших город на Неве, принимая активное участие в организации радиоразведки сетей связи противника на всех этапах битвы за Ленинград. Вот как его заслуги были оценены в наградном листе от 16 апреля 1944 г.: «При непосредственном участии П.С. Шмырева созданы ряд схем и конструкций, которые в значительной степени улучшили условия выполнения заданий командования фронта. Шмырев возглавил рационализаторскую работу в дивизионе, в результате чего многие образцы табельной аппаратуры модернизированы и в эксплуатации показали хорошие результаты. Много и успешно работает над аппаратурой, обеспечивающей непрерывность связи и управления в синхронной пеленгации. При непосредственном участии Шмырева восстановлен ряд образцов трофейной спецаппаратуры и создан аппарат собственной конструкции, на котором добыто большое количество ценных данных о противнике в период наступательных операций... За хорошие показатели в работе неоднократно имел благодарности от командования дивизиона и начальника РО штаба Ленинградского фронта. Достоин награждения орденом Красной Звезды» [Бурнусов, 2009].

В целях более эффективной организации радиоперехвата советское командование провело мероприятия по укрупнению частей радиоразведки, отдельные дивизионы были сведены в бригады. Так в сентябре 1944 г. инженер-капитан Шмы- рев был назначен в 97-й радиодивизион 1-й отдельной радиобригады ОСНАЗ Ставки Верховного главнокомандующего. До конца войны дивизион вел радиоразведку соединений сухопутных и военно-воздушных сил противника на южном направлении советско-германского фронта. Дивизион работал на территории Румынии, Чехословакии, Венгрии, Югославии, действуя в составе войск 2 Украинского фронта. «За этот период дивизионом была вскрыта дислокация более 100 аэродромов противника, на которых базировались свыше 40 частей ВВС Германии. Было зафиксировано более 30 тыс. самолето-вылетов боевой и транспортной авиации противника. Вскрыта дислокация 30 крупных войсковых штабов сухопутных войск. Успешной боевой работе способствовала четкая организация технического обеспечения, руководство которым осуществлял заместитель командира по технической части Петр Шмырев. Он был награжден орденом Красной Звезды, медалями «За боевые заслуги», «За оборону Ленинграда», «За взятие Будапешта», «За освобождение Белграда», «За победу над Германией в Великой Отечественной Войне 1941-1945 гг.»» [Бурнусов, 2009].

Теперь рассмотрим результаты деятельности дешифровально-разведывательной службы (ДРС) Главного морского штаба в годы Великой Отечественной войны. В образованном 30 декабря 1937 г. Наркомате ВМФ в Управлении разведки было создано 7-е отделение (в дальнейшем 11-й отдел), в задачу которого входила организация и руководство дешифровальной работой. Подготовка флотских криптоаналитиков осуществлялась на криптографических курсах, организованных при Академии Генштаба РККА. В мае 1939 г. и феврале 1941 г. на флот было направлено свыше 40 специалистов, которые стали ядром ДРС во время Великой Отечественной войны. Весьма незначительная по численному составу, не превышающему 150 человек ДРС ВМФ СССР показала очень

хорошую результативность и эффективность. Эта служба непрерывно выдавала достоверные разведывательные данные самого разнообразного содержания, в том числе и стратегического значения. Объектами разведки стали не только собственно морские силы Германии и ее союзников, но также и приморские группировки сухопутных войск, и в первую очередь авиации - главной ударной силы немцев в войне против СССР. Всего морскими дешифровальщиками было вскрыто более 300 кодов и шифров Германии, ее союзников и нейтральных государств и прочитано несколько сот тысяч радиограмм. Следует отметить, что управление немецкой авиацией и легкими силами немецкого флота практически полностью контролировалось нашими криптоаналитиками. Очень помогала «болтливость» союзников Германии, «оповещающих свое командование о стратегических планах, тщательно скрываемых самими немцами. А также феноменом ведомственности, когда сохраняется «своя» тайна, а «чужими» секретами пренебрегают. Так, из переписки авиации подчас становилось известно о предстоящих операциях сухопутных войск, для обеспечения которых предпринимались те или иные акции ВВС. Успешному раскрытию любых шифросистем сопутствовал не только каждодневный упорный труд, но и аналитическое осмысливание происходящих изменений и их динамики, что позволяло в ряде случаев добиваться успеха там, где это, с точки зрения теории, казалось невозможным» [Куличенко, 2004].

Рассматривая работу военно-морских дешифровальщиков каждого из флотов, видно, что например, специалистами ДРС Краснознаменного Балтийского флота (КБФ) только за период 1941-1943 гг. «было раскрыто 256 шифров и кодов Германии (направление возглавлял капитан-лейтенант Семенов) и Финляндии, благодаря чему прочитано 87362 криптограммы, а это около 100 сообщений в день. Чтение переписки береговых постов немецкой, финской и шведской служб наблюдения позволяло получать ценнейшие сведения о фарватерах, свободных для плавания, о минной, гидрографической и метеообстановке на Балтийском море, об интенсив-

ности движения судов и системе их защиты, что представляло первостепенный интерес для командования флота при планировании боевой деятельности подводных лодок и морской авиации» [Куличенко, 2004]. Так, 18 марта 1943 г. балтийские радиоразведчики получили сведения, что на аэродром Котлы прибыла группа немецких бомбардировщиков, это были Ju-88 из группы I/KG1 «Гинденбург». Штаб ВВС КБФ разработал операцию по уничтожению вражеских самолетов, 20-21 марта на Котлы произведено два налета советских штурмовиков. В результате по советским данным уничтожено 10 бомбардировщиков и 5 повреждено. 23 марта остатки группы были отведены на аэродром Дно, а 7 апреля отправлены на отдых и переформирование в Восточную Пруссию. Отметим, что криптоаналитики КБФ работали достаточно эффективно, при этом необходимо учесть, что находились они в блокадном Ленинграде. Шло накопление опыта, появилась возможность глубокого анализа шифров и кодов наших противников, исследование которых ранее не велось из-за недостатка сил и средств [Куличенко, 2004]. Благодаря воспоминаниям В.А. Круглова [Круглов, 1983], служившего в 1942-1945 гг. в 1 морском радиоотряде особого назначения КБФ можно подробнее рассказать о деятельности этого подразделения в годы войны. Вот что вспоминает ветеран: «Я служил в 1-м морском радиоотряде особого назначения, подчиненном Краснознаменному Балтфлоту. Отряд вел большую и ответственную работу, связанную с радиоперехватами, поиском вражеских каналов связи, их центров, объектов особой секретности и т. п. Своими средствами мы должны были искать и находить врага всюду: на суше, в воздухе и на море. В нашу обязанность входило прослушивание эфира на огромном театре действий, на всех доступных нам радиоволнах. Нашему разведрадиопункту пришлось побывать в составе нескольких фронтов: Ленинградского, 2-го и 3-го Прибалтийских. С 1944 г. мы входили в состав 2-й ударной армии и принимали активное участие в обеспечении командования важными радиосведениями, способствовавшими планированию боевых операций». Весьма ценные сведения специалисты 1 отряда ОСНАЗ КБФ получи-

ли при освобождении Прибалтики.              «Нам, радистам-

осназовцам, было известно, что наступление Ленинградского и Волховского фронтов перепутало все карты немецкой группы армий «Север». Уже с 14 января 1944 г. в эфире звучали (пока еще шифрованные) ее радиосигналы бедствия. По данным нашего радиоперехвата, командующий группой армий «Север» фельдмаршал фон Кюхлер поспешил 22 января на доклад к Гитлеру, который, однако, не дал ему разрешения отойти на лужские рубежи и к озеру Ильмень. Кюхлер был отстранен от командования, вместо него вступил в должность генерал-полковник В. Модель. А Модель, как сообщали радиоразведчики врага, без разрешения фюрера все-таки отвел свои войска к реке Луга. Таким образом, наступление 2-й ударной армии на правом крыле Ленинградского фронта отбросило левое крыло группы армий «Север» к Луге, что позволило нашей 42-й армии выйти к восточному берегу Чудского озера, а 67-й армии Ленфронта вместе с 54-й Волховского фронта освободить от врага окрестности Пскова. Форсировать с ходу реку Нарва - мощный оборонительный рубеж, именовавшийся в документах «Пантерой», - войска 2-й ударной армии не смогли. О сильных укреплениях этого рубежа сообщали радисты немецких объектов, а наши перехватчики передавали эти сведения в Центр. Поэтому был найден другой район переправы через реку - вблизи населенного пункта Усть-Жердянка. И в феврале воины 30-го гвардейского корпуса перешли Нарву, взломав укрепления противника в районе Долгой Нивы» [Круглов, 1983].

Интересную информацию удалось получить из радиоперехвата и дешифрования сообщений иностранных военных формирований, действовавших на стороне Германии. Стало известно, что в боевых действиях участвуют норвежцы (241-я пехотная дивизия, танковая дивизия «Норланд»), голландцы (танковая бригада «Нидерланды»), бельгийцы (моторизованная бригада «Валония»). Все они считались «добровольцами», но исполняли волю фашистов [Круглов, 1983]. Пропаганда немцев сообщала о многократном численном превосходстве немецких войск в Прибалтике, о наличии мощного вооруже-

ния, высоком моральном духе солдат, готовых отразить любой удар советских войск. Но, дешифруя немецкие перехваченные радиограммы, советские специалисты знали истинную картину, серьезно отличавшуюся от сообщений геббельсов- ской пропаганды [Круглов, 1983]. Снова обратимся к воспоминаниям В.А. Круглова: «С 22 сентября 1944 г., с момента освобождения Таллина войсками Ленфронта, наш радиоотряд вел перехват в районе всего побережья Балтийского моря. Радиоцентр находился под Таллином. Здесь же по заданию командования КБФ формировались подразделения перехвата и поиска, называемые «радиопунктами», «точками», которые направлялись на разные фронты. В марте 1945 г. сформированный в Эстонии радиопункт принимал участие в освобождении польской земли, обеспечивал связью командование 2-го Белорусского фронта и 1-й армии Войска Польского. В сложных условиях, идя буквально по пятам врага, радисты особого назначения неутомимо выполняли свою работу в боях при освобождении городов Данциг (Гданьск), Кольберг (Колоб- жек), Свинемюнде (Свинеусце), а также на территории Германии после форсирования реки Одер. В эти ответственные дни на основной линии перехвата мы несли круглосуточную вахту и, прослушивая позывные сотен различных радиостанций, помогали в обнаружении особой радиоточки, находившейся, как позже выяснилось, в ставке Гитлера, в Берлинской рейхсканцелярии. Теперь уже можно рассказать о том, как с помощью наших радистов особого назначения и польских связистов была осуществлена дерзкая операция, завершившаяся обнаружением и уничтожением фашистского линкора «Гнейссенау» (видимо имеется ввиду линкор «Гнейзенау» - авт.), пытавшегося уйти из Гданьском бухты с остатками разгромленных войск из группы армий «Север»» [Круглов, 1983]. Одним из существенных успехов радиоразведчиков КБФ стало обнаружение и уничтожение полигонов для запуска крылатых ракет ФАУ-1 и баллистических ФАУ-2 в Пенемюнде и Близене. «Полигоны для ФАУ создавались в обстановке строгой секретности. Фашисты надеялись, что успеют опробовать

это оружие. В апреле 1945 г., за месяц до окончания войны, Гитлер пытался запугать своих противников этим новым оружием, при помощи которого он хотел уничтожить сначала Англию, а затем отрезать советские войска от Берлина и повернуть вспять колесо войны. Оперативные действия радиоразведки, в том числе и наших разведчиков-радистов в содружестве с польскими группами Сопротивления, помогли вовремя обнаружить полигоны, и они были взорваны. Быстрое продвижение советских войск на всех фронтах, в особенности стремительное освобождение Польши и выход наших и польских войск на Одер, сыграло весьма существенную роль в последующем взятии Берлина. В этих блистательных победах есть частица труда и наших чекистов эфира, сделавших многое во имя великой Победы» [Круглов, 1983].

А вот что происходило на Черноморском театре военных действий. До начала войны Германия не имела сил флота и морских баз на Черном море. Поэтому основные усилия были направлены на Румынию и Турцию - тут и были достигнуты наиболее существенные результаты. «Главной задачей, поставленной перед ДРС Краснознаменного Черноморского флота (КЧФ), являлось добывание разведданных в интересах обеспечения обороны приморских баз и проведения противоблокадных действий, что имело исключительно важное значение для общего положения фланга армии и наших морских коммуникаций» [Куличенко, 2004]. 22 июня 1941 г. произошла смена большинства шифрсистем и ключей почти на всех контролируемых до этого каналах связи противника. Но героическая работа советских дешифровальщиков и их профессиональное мастерство дали свои результаты, уже 25 июня советские специалисты вскрыли новые шифры противника. Наиболее ценным источником информации явилась шифрпереписка румынского Генерального штаба со своей миссией связи при командующем группировкой немецких вооруженных сил на юге СССР фельдмаршале Манштейне. «В результате чтения переписки командование ЧФ имело исчерпывающую информацию не только о текущей боевой

обстановке, но и о некоторых стратегических замыслах врага. Вот несколько примеров полученной информации от криптографов ЧФ: боевые приказы о штурме Одессы, Севастополя, Новороссийска; планировавшееся направление главного удара в районе Курска в предстоящей летней кампании 1943 г.; подготовка покушения на глав правительств союзных держав во время предстоящей Тегеранской конференции; условия, при которых Турция вступит в войну с Советским Союзом; план увода (или уничтожения) румынского флота, разработанный немцами в связи с наступлением советских войск» [Куличенко, 2004].

Полученная дешифровальщиками КЧФ информация была высоко оценена высшим руководством нашей страны. Так летом 1942 г. Верховный главнокомандующий И.В. Сталин очень высоко оценил работу ДРС КЧФ, заявив: «Если бы не было разведки Черноморского флота, я не знал бы обстановки на Юге» [Куличенко, 2004]. При этом стоит отметить, что ДРС КЧФ не имела на вооружении даже элементарного оборудования для механизации трудоемких процессов криптоаналитической работы. Советские специалисты работали в прифронтовой полосе при постоянном боевом воздействии противника, в сложных бытовых условиях. Вот что вспоминает один из криптоаналитиков КЧФ Зайцев: «Устроились в недостроенном туннеле для аварийного спасения, пробитом между штольнями, отгородившись от внешнего мира брезентом; брезентовая же занавесь отделяла нас от Уманского (радист-перехватчик. - В.К.), первоклассного специалиста, не пропустившего ни одного донесения в Генштаб командующего румынским горно-стрелковым корпусом, вместе с немцами штурмовавшего город (Севастополь, июнь 1942 г.). ДРС ВМФ непрерывно выдавала достоверные разведывательные данные самого разнообразного содержания, в том числе и стратегического значения» [Куличенко, 2004].

Советская радиоразведка активно работала в Заполярье. Радиоперехват вели специальные береговые радиостанции, морские суда, в том числе и гражданские, полярные станции. Боевые задачи, поставленные перед дешифровально-разведывательной службой Северного флота (СФ), определялись целями, преследуемыми силами флота, кроме активной борьбы на морских коммуникациях противника приходилось осуществлять защиту наших внешних морских путей с Англией и США. Самый малочисленное (по сравнению с другими флотами) подразделение криптографов-североморцев (за всю войну через службу прошли всего 15 человек) в целом справилось со всеми задачами. Всего за годы войны вскрыто 9 кодов и 575 их вариантов, прочитано свыше 55000 криптограмм, исходящих от самолетов и авиабаз, что позволило контролировать закрытую переписку ВВС Германии. За годы войны было аналитическими методами раскрыто 26 шифров, 13 кодов, используемых силами береговой обороны, аварийно-спасательной, маячной и радионавигационной службами, и прочитано около 3000 криптограмм. При этом у криптологов нашего Северного флота, похоже, не было никаких подручных электромеханических и компьютерных средств, имевшихся в изобилии у их коллег по антигитлеровской коалиции. Только мозговые усилия... И огромное желание внести посильный вклад в разгром третьего рейха [Куличенко, 2004].

Особое внимание уделялось радиообмену немецких подводных лодок. Наши специалисты неоднократно фиксировали сеансы связи немецких подлодок и радиостанций, находящихся на территории СССР (радиостанции на немецких базах использовались не только для радиоперехвата, но и для управления действиями немецких субмарин). Обнаруживали следы работы немцев в советском Заполярье уже после окончания войны. Например, во время осмотра брошенного немецкого наблюдательного пункта на острове Вардропер (юговосточная часть Карского моря) были найдены радиодетали и кусок антенны [Куличенко, 2004].

Для координаций действий немецких подлодок из, так называемых «волчьих стай», в 1943 г. у города Кальбе в Герма-

нии была построена первая в мире сверхдлинноволновая радиостанция «Голиаф». Радиоволны очень низкого «звукового» диапазона 3-30 кГц проходят сквозь Землю и могут проникать в морскую воду на глубины до 20 м. Подводная лодка, находящаяся гораздо глубже, может использовать буй с антенной на длинном буксируемом кабеле. Буй может находиться на глубине нескольких метров и не обнаруживается сонарами. Мощность передатчика была исключительно высокой - 1800 кВт, что в диапазоне 15-60 кГц обеспечивало связь с подводными лодками на расстоянии до 4000 км. Эффективная шифрованная связь (с использованием знаменитых шифраторов «Эниг- ма») на таких расстояниях требовала передающих антенн исключительно больших размеров из-за огромной длины волны (только опоры для антенны представляли собой стальные трубы высотой 210 м). Эта станция позволяла связаться с подлодкой практически в любой точке мирового океана. По причине крайне высокой технической сложности таких антенн только СССР и США имеют передатчики крайне низких частот для связи с погруженными лодками. ВМС Великобритании предпринимали попытки построить свой передатчик в Шотландии, но проект был свернут.

В начале 1945 г. станцию «Голиаф» захватили американцы, но при разделе Германии на зоны влияния она отошла к Советскому Союзу. В 1946 г. станция была разобрана, а все оставшиеся на старом месте строения разрушены; 3 года трофей хранился на складах связи под Ленинградом, пока в 1949 г. не было принято решение о восстановлении станции в пойме реки Кудьмы в поселке Дружный Нижегородской области. Место установки было выбрано по двум причинам: из-за схожести здешних почв с немецкими, где станция стояла изначально (качество работы зависит от состояния почвы) и достаточной удалённости от границ. Все системы радиостанции были восстановлены за 3 года и 27 декабря 1952 г. она вышла в эфир. В начале 1960-х «Голиаф» был включён в систему наблюдения за космическими аппаратами. С 2001 г. бездействовала в связи с ремонтом. 30 сентября 2003 г. вновь встала на боевое

дежурство. Входит в сеть службы точного времени Бета [Информационная программа].

Важную информацию поставляла радиоразведка СФ поставляла летчикам, в частности передавались сведения о немецких самолетах подбитых нашими истребителями и упавших на территории противника. Вот один пример, 26 августа 1941 г. по результатам радиоперехвата переговоров немецких летчиков с наземной радиостанцией группе советских летчиков, в которую входил легендарный пилот, дважды Герой Советского Союза Б.Ф. Сафонов, было засчитано три сбитых немецких бомбардировщика Ju-88 [Марданов-1]. 30 мая 1942 г. советская радиоразведка перехватила немецкую радиограмму из района Петсамо (Финляндия), с приказом прекратить атаки на конвой PQ-16 и всем самолетам вернуться на базы. Конвой получил возможность спокойно продолжить путь. Это стало возможным благодаря успешной атаки советских истребителей, во главе с Борисом Сафоновым (который по радиосообщениям сбил три Ju-88), к сожалению, цена успеха была очень высока, в ходе вылета легендарный советский ас погиб [Марданов-2].

Полученная информация тщательно анализировалась разведкой Северного флота. В результате этих мероприятий удалось установить районы действия немецких подводных лодок. Маршруты конвоев стали прокладывать в обход опасных участков. При невозможности обогнуть опасный участок туда направлялись дополнительные противолодочные силы, и усиливалась охрана транспортных судов. Эти меры позволили существенно снизить потери наших судов от действий немецких подводников, а в некоторых случаях и уничтожить врага. В августе 1943 г. в предполагаемом районе действия немецких субмарин патрулировала советская подводная лодка С-101. Советские подводники обнаружили идущую в надводном положении немецкую лодку U-639 и потопили ее залпом трех торпед. На месте гибели U-639 среди плавающих обломков советские моряки обнаружили почти неповрежденную сигнальную книгу.

Успешная разработка непрерывно совершенствующихся документов скрытого управления противника оказалась воз-

можной благодаря самоотверженной аналитической работе дешифровальщиков, в первую очередь владеющих немецким языком, - капитан-лейтенанта Данилова и старшего лейтенанта Но- вохатского, которые мастерски использовали любую «зацепку», чтобы преодолевать все новые и новые ухищрения врага. Вклад небольшого, но дружного и целеустремленного, самоотверженно работавшего коллектива криптографов в общий ратный труд моряков-североморцев оказался весомым [sfinxclub].

Свой вклад в победу над Японией внесли и специалисты ДРС Тихоокеанского флота (ТОФ). Она начала свою работу в середине 1934 г. в Хабаровске. Криптоаналитики дальневосточных подразделений ДРС ВМФ добывали информацию, «необходимую для подготовки ударов, предопределивших сокрушительный разгром японских вооруженных сил на театре военных действий» [Куличенко, 2004].

Дивизионы ОСНАЗ внесли заметный вклад в победу под Курском. Накануне Курской битвы буквально за сутки до начала сражения наши криптоаналитики вскрыли шифрованный приказ Гитлера о наступлении. Перехватив радиограмму, связисты опознали почерк радиста ставки главнокомандующего противника, а по характеру передачи сделали вывод, что она содержит очень важный приказ. Дешифровальщики знали, что речь может идти о крупном наступлении и предположили, что в конце документа находится подпись Адольфа Гитлера. С помощью атаки «открытый-шифрованный текст» криптограмма была раскрыта. Она подтвердила информацию из других источников, в том числе и сообщения от нашего знаменитого разведчика Н. Кузнецова, назвавшего дату наступления немецких войск под Курском. Приказ Гитлера войскам гласил: «Этому наступлению придается решающее значение. Оно должно завершиться быстрым и решающим успехом...» [Жельников, 1996]. Для проведения операции, на флангах Курского выступа были сосредоточены 50 дивизий, 10000 орудий, 2700 танков и свыше 2000 самолетов. В дешифрованном приказе указывалось, что наступление начнется утром. Не верить этой информации было нельзя. Поэтому в 2 ч 20 мин советские войска начали ар-

тиллерийскую контрподготовку, которая причинила немцам, сосредоточенным на исходных рубежах, значительные потери. В ходе грандиозного сражения враг был разгромлен потеряв большое количество живой силы и техники. Так, например, из- за больших потерь ВВС, понесенных под Курском. Германия вынуждена была впредь почти полностью отказаться от действий своей авиации по объектам нашего глубокого тыла. При этом источник информации очень сильно скрывался. Успех криптографов стал одним из значительных факторов, приведших к победе под Курском. Однако о роли криптографов в победе под Курском до сих пор говорили лишь в очень туманных выражениях. Так, маршал А.М. Василевский в своей статье «Историческое сражение», написанной для газеты «Правда» от 04.07.1968 г., отметил роль неких «важнейших разведывательных данных» [Жельников, 1996]. А вот еще одна оценка Василевского роли разведки перед Курской битвой: «В этот ответственный момент советское командование предъявляло особые требования к органам разведки. И нужно сказать, она была на высоте и неплохо помогала нам. В первые два года войны мы, руководители Генштаба, не раз выслушивали справедливые упреки Верховного Главнокомандующего в адрес Разведывательного управления. В 1943 г. таких замечаний почти не было. Как ни стремился враг держать в тайне планы своего наступления, как ни старался отвлечь внимание советской разведки от районов сосредоточения своих ударных группировок, нашей разведке удалось определить не только общий замысел врага на летний период 1943 г., направление ударов, состав ударных группировок и резервов, но и установить время начала решительного наступления» [Василевский, 1978]. Другой участник подготовки битвы под Курском, маршал Г. К. Жуков, в своих мемуарах привел блестящий пример того, как можно делиться воспоминаниями, ничего по сути дела не рассказывая: «Стало известно, что сведения, полученные в тот день от захваченного пленного солдата 168-й пехотной дивизии, о переходе противника в наступление на рассвете 5 июля, подтверждаются...» [Жуков, 1971].

Интерес для советских радиоразведчиков и криптоаналитиков во время войны представляли и шифрованные сообщения союзников. Так наши специалисты достигли существенных успехов в дешифровании английской переписки. Так перебежавший к англичанам в августе 1945 г. заместитель резидента ИНО НКГБ в Турции К. Волков сообщил, что все английские сообщения на линии связи Лондон-Москва в течении 2,5 лет дешифровывались в СССР [Анин, 1996].

Подведем итоги. В ходе войны советские дешифровальные службы предоставили политическому и военному руководству СССР большое количество важнейшей информации. Эта информация поступала во время всех важнейших сражений (в том числе битвы за Москву, Сталинградской битвы, сражения на Курской дуге и др.) и способствовала нашим победам. Советские криптоаналитики вскрывали ручные и машинные шифры иностранных государств. В годы войны удалось дешифровать ряд немецких шифраторов (но не «Эниг- му»). Приведем оценку их работы данную бывшим Генеральным директором ФАПСИ генералом А.В. Старовойтовым: «Нам была доступна информация, циркулирующая в структурах Вермахта (почти вся!). Я полагаю, нашим маршалам была оказана существенная помощь в достижении перелома в ходе войны и, наконец, окончательной победы. Наши полевые центры дешифрования работали весьма успешно. Войну в эфире мы выиграли» [Кузьмин, 1998-1]. А вот как оценивает деятельность советских специалистов в годы войны П.С. Шмырев: «... Я часто вспоминаю Великую Отечественную Войну. Помню себя и своих товарищей - радиоразведчиков 1941 г., когда мы мало знали и еще меньше умели. И вспоминаю их же и себя в 1943-1944 гг., когда радиооператоры знали по почерку чуть ли не всех немецких радистов, определяя по ним номера дивизий, корпусов, армий. Любая задача нашим радиоразведчикам была по плечу».

Список рекомендуемой литературы Андреев А. Именно у нас в городе тайное становилось явным // Гривна. - 2002. - № 48(412). - с. 28. Анин Б. А. Радиоэлектронный шпионаж. - М.: ЗАО Изд- во Центрполиграф, 2000. - 493 с. ISBN 5-227-00659-8. Астрахан В.И., Гусев В.В., Павлов В.В., Чернявский Б.Г. Становление и развитие правительственной связи в России. - Орел: ВИПС, 1996. Баграмян И. Так начиналась война. - М., 1950. Басин Я.З. И творцы, и мастеровые. - Минск: Вышэйшая школа, 1984. Бурнусов И. Мэтр радиоэлектронной разведки / / Независимое военное обозрение. - 2009. - №35. - с. 15. Василевский А. Дело всей жизни. - М., 1978. Ваупшасов С. А. На тревожных перекрестках. - М.: Издательство политической литературы, 1971. Востоков К. Предупредить нападение / / Независимое военное обозрение. - 2001. - №25. - с. 7. Востоков К. Разведка слушает эфир // Независимое военное обозрение. - 2001. - №46. - с. 7. Ганин В. 80 лет назад создана шифровальная служба. / / Северный курьер. - 2001.- №87(23903). - www.dizzaster.ru. Гольев Ю.И., Ларин Д.А., Тришин А.Е., Шанкин Г.П. Криптография: страницы истории тайных операций. - М.: Гелиос АРВ, 2008. Гундаров В. «Под грифом особой важности». - Режим доступа: www.redstar.ru (сайт газеты «Красная Звезда»). Дадуков Н.С., Репин Г.А., Скачков М.М., Филин Ю.П. Советская шифровальная техника. Ленинградский период: 1935-1941. Ч. 1. Истоки. / / Защита информации. INSIDE. - 2006. - №1. - с. 91-96. Дадуков Н.С., Репин Г.А., Скачков М.М., Филин Ю.П. Советская шифровальная техника. Ленинградский период: 1935-1941. Ч. 2. Пролог. / / Защита информации. INSIDE. - 2006. - №2. - с. 83-87.

Дадуков Н.С., Репин Г.А., Скачков М.М., Филин Ю.П. Советская шифровальная техника. Ленинградский период: 1935-1941. Ч. 3. Комбинат техники особой секретности. / / Защита информации. INSIDE. - 2006. - №3. - с. 93-96. Дадуков Н.С., Репин Г.А., Скачков М.М., Филин Ю.П. Советская шифровальная техника. Ленинградский период: 1935-1941. Ч. 4. Расширение номенклатуры шифровальной техники. / / Защита информации. INSIDE. - 2006. - №4. - с. 92-96. Дадуков Н.С., Репин Г.А., Скачков М.М., Филин Ю.П. Советская шифровальная техника. Ленинградский период: 1935-1941. Ч. 5. Накануне. // Защита информации. INSIDE. - 2006. - №5. - с. 75-79. Дадуков Н.С., Репин Г.А., Скачков М.М., Филин Ю.П. Советская шифровальная техника. Ленинградский период: 1935-1941. Ч. 6. Первый экзамен выдержан! / / Защита информации. INSIDE. - 2006. - №6. - с. 85-89. Жельников В. Кpиптогpафия от пап^уса до компьютера. - М.: ABF, 1996. Жуков Г. К. Воспоминания и размышления. - М., 1971. История средств защиты информации. - Режим доступа: http: / / www.referent.ru:2003/nvk/ forum/ archive/ 61 / 61100 Йодль А. «Война с Россией - это такая война, где знаешь как начать, но не знаешь чем она кончится» / / Сигары Шееле для «Барона Дризена». - М.: Издательский дом «Гелеос», 2001. - с. 89-106. Калачев К.Ф.. В круге третьем. - М., 1999. Кан Д. Война кодов и шифров. - М.: Рипол Классик, 2004. Клепов А. Информационное оружие Сталина. - Режим доступа:              http: / / www.proza.ru/ go/www.proza.ru/2009/ 06/17/949 Круглов В.А. Чекисты эфира // Вторая ударная в битве за Ленинград. - Л.: Лениздат, 1983. Использован текст, размещенный на сайте «Ленинград Блокада Подвиг». Кузьмин Л.А. Не забывать своих героев // Защита информации. Конфидент. - 1998. - №1. - с. 83-85.

Кузьмин Л.А. ГУСС - этап в развитии советской криптографии / / Защита информации. Конфидент. - 1998. - №4. - с. 89-94. Куличенко В. Русские против «Энигмы» // Независимое военное обозрение. - 2004. - №40. - с. 7. Лекарев С., Порк В. Радиоэлектронный щит и меч // Независимое военное обозрение. - 2002. - №2. - с. 7. Марданов А. Может хватит бездумных нападок?! // История Авиация. - №31. - с. 16. Марданов А. Может хватит бездумных нападок?! // История Авиация. - №33. - с. 21. Мерзляков В. КРО ОГПУ: люди и судьбы двадцатых // В сб. Тайные операции российских спецслужб с IX по XXI век. - М.: Гелиос, 2000. - с. 215-252. Монетчиков С. Без грифа «секретно»: техника особой секретности. / / Братишка. - 2007. - Режим доступа: www.bratishka.ru. Николенко А. Умные машины // Воздушно-десантные войска. Спецназ. - 1998. - №4-6(9-11). Павлов В.Г. «Сезам откройся!» Тайные разведывательные операции: Из воспоминаний ветерана внешней разведки. - М., 1999. Павлов В.В. «Из истории создания и развития системы правительственной электросвязи советского государства» (1930-1941гг.). / / Труды Общества изучения истории отечественных спецслужб, Т. 1. - 2009. Синявская С. «Три дивизии за шифр». // Электронное издание «Samp;TRF - Наука и технология РФ», 08.05.2009. - Режим доступа: www.strf.ru. Соболева Т.А. История шифровального дела в России. - М.: ОЛМА-ПРЕСС-Образование, 2002. Сопельняк Б. Заложники Третьего рейха // Московский Комсомолец». - 2006. - 19 июня. - с. 11. Сыромятников Б. Неоценимый вклад. Военные контрразведчики в битве под Москвой / / Независимое военное обозрение. - 2006. - № 44. - с. 7.

Очерки истории российской внешней разведки в 6 томах, под ред. Е.М. Примакова и С.Н. Лебедева. - М., «Международные отношения», 1999. Шеннон К. Работы по теории информации и кибернетике. - М.: Иностранная литература, 1963. Kahn D. The codebreakers. - N-Y: Macmillan Publ. Co., 1967. http://en.wikipedia.org