Статья 1215. Сфера действия права, подлежащего применению к договору

1. Данная норма представляет собой новеллу в отечественном международном частном праве. В международно-правовой практике, касающейся договорных отношений, прежде всего купли-продажи товаров, которая является одним из наиболее распространенных видов внешнеэкономических сделок, встречается несколько вариантов определения сферы применения коллизионной нормы: в "позитивном", "негативном" и "смешанном" вариантах.

<1> Согласно ст. 2 Конвенции право, применимое к договору купли-продажи, определяет между сторонами: момент, до которого продавец имеет право на плоды и иные приращения в отношении проданного товара; момент, до которого продавец несет риски в отношении проданного товара; момент, до которого продавец имеет право на возмещение убытков в отношении проданного товара; действительность оговорок о сохранении за продавцом права собственности.

<2> Согласно ст. 8 Конвенции подлежащее применению право определяется, в частности, наличие, объем, изменение и прекращение полномочий представителя; право представителя передавать полностью или частично свои полномочия и назначать дополнительного представителя; право представителя заключать договор от имени представляемого при наличии возможной коллизии интересов представляемого и такого представителя; оговорки о недопущении конкуренции и о делькредере; возмещение за клиентуру; убытки, которые могут быть покрыты за счет вознаграждения.

<3> Согласно ст.

<4> Согласно ст. 12 Конвенции право, применимое к договору купли-продажи в соответствии со ст. 7, 8 и 9, регулирует, в частности: толкование договора; права и обязанности сторон и исполнение договора; момент приобретения покупателем права на продукты, плоды и доходы, связанные с товарами; момент перехода на покупателя рисков в отношении товаров; действительность и юридическую силу положений об удержании права собственности на товар в отношениях между сторонами; последствия неисполнения договора, включая виды убытков, за которые может быть получена компенсация, без ущерба, однако, для процессуальных норм страны суда; различные способы погашения обязательств, а также сроки приобретательной и исковой давности; последствия ничтожности или недействительности договора.

В Римской конвенции 1980 г. о праве, применимом к договорным обязательствам, также использован "позитивный" вариант определения сферы действия применимого права (ст. 10). В Межамериканской конвенции 1994 г. о праве, применимом к международным контрактам, использован "смешанный" вариант (ст. 5, 14).

В законах о международном частном праве иностранных государств также указывается на перечень отношений, которые регулируются применимым правом: законы Австрии и Италии содержат общую отсылку к Римской конвенции 1980 г. о праве, применимом к договорным обязательствам; отдельные статьи об отношениях, которые регламентируются применимым правом, содержат Вводный закон к Германскому ГУ 1896 г., ГК Испании 1889 г., Закон Румынии 1992 г.

В Модели ГК для стран СНГ (ст. 1227) <*> сфера действия применимого права определена в "позитивном" варианте.

<*> Право, применяемое к договору в силу положений § 1 ст. 1227, охватывает, в частности: толкование договора; права и обязанности сторон; исполнение договора; последствия неисполнения или ненадлежащего исполнения договора; прекращение договора; последствия ничтожности или недействительности договора; уступку требований и перевод долга в связи с договором.

Как видно, перечень отношений, которые регулируются применимым правом, сформулирован в приведенных международных конвенциях и национальных законах в основном в "позитивном" варианте; этот перечень охватывает основные вопросы реализации договора; во всех международных конвенциях и в законах Австрии, Италии, Германии, Румынии, Туниса, Чехии данный перечень не является замкнутым, что подчеркивается использованием слов "в частности"; исключены вопросы, затрагивающие личный статут участников правоотношений, обязательства по оборотным документам и по сделкам с ценными бумагами, соглашения об арбитраже или выборе суда. Общим является выделение именно тех аспектов, которые приведены и в комментируемой статье. 2.

Впервые ГК в императивной форме сформулировал нормы относительно сферы действия права, подлежащего применению к договорам. Внешнеэкономический договор не выделяется, что соответствует общему подходу гл. 68 ГК; поэтому предписания ст. 1215 будут применяться при определении сферы действия права, подлежащего применению как к внешнеэкономическому, так и к иным договорам. 3.

В ст. 1215 определена сфера действия права, применимого к договорным обязательственным отношениям: прежде всего в отношении прав и обязанностей сторон, включая последствия неисполнения или ненадлежащего исполнения, в отношении оснований освобождения от ответственности, просрочки исполнения.

<*> См.: Практика Международного коммерческого арбитражного суда при Торгово-промышленной палате Российской Федерации. Научно-практический комментарий. Автор и составитель М.Г. Розенберг. М.: Международный центр финансово-экономического развития, 1997. С. 158 - 164.

4. Указание в комментируемой статье на ст. 1210 означает, что подлежащее применению право может быть избрано сторонами договора (с учетом новелл ст.

Приведенный в ст. 1215 перечень относится, однако, не ко всем видам договорных и иных правоотношений, по которым в гл. 68 ГК предусмотрены коллизионные нормы, а лишь к тем, относительно которых правила о применимом праве сформулированы в ст. 1210 - 1214, 1216 ГК. Не включены в определяемую данной статьей сферу действия применимого права односторонние сделки (наследование и завещание), обязательства, возникающие вследствие недобросовестной конкуренции и неосновательного обогащения.

Как отмечал Л.А. Лунц, выбор закона по воле сторон касается лишь вопросов о статуте обязательства. Автономия воли не выходит за эти пределы. Стороны не могут путем выбора закона избежать действия таких императивных законов, которые относятся к личному статуту участников сделки. Они не могут как-либо ограничить или расширить действие норм, касающихся право- или дееспособности организаций - участников сделки. Такие вопросы не подчинены обязательственному статуту и, следовательно, принципу автономии воли сторон <*>. Данный подход принят в практике МКАС. В деле N 347/1995 (решение от 15 апреля 1996 г.) <**> ответчик из Словакии полагал недействительным договор о переработке сырья, подписанный председателем его правления. Арбитры квалифицировали договор о выполнении работ из материалов заказчика как договор подряда. Поскольку договор не содержал соглашения сторон о нормах материального права, подлежащих применению, арбитры на основании п.

<*> См.: Лунц Л.А. Внешнеторговая купля-продажа (коллизионные вопросы). М.: Юридическая литература, 1972. С. 51.

<**> См.: Арбитражная практика за 1996 - 1997 гг. Сост. М.Г. Розенберг. М.: Статут, 1998. С. 60 - 64.

В деле N 73/1998 (решение от 31 марта 1999 г.) спор возник между российской и узбекской организациями. В результате письменного обмена мнениями в ходе арбитражного разбирательства стороны согласились, что к спору применимо российское материальное право. В силу ст. 161 ОГЗ 1991 г. правоспособность иностранного юридического лица определяется по праву страны, где учреждено юридическое лицо. Поскольку ответчик учрежден в Узбекистане, арбитры по данному вопросу учитывали соответствующие законодательные предписания, действующие в Узбекистане, включая установленные международными договорами, участником которых он является.

В деле N 420/1992 (Постановление от 5 мая 1995 г.) <*> иностранный ответчик заявил, что иск не признает, т. к. договор, из которого возник спор, от его имени подписан лицом, которое не является сотрудником фирмы и не получало полномочий на подписание договора. Истец подтвердил, что договор был подписан лицом, которое представилось сотрудником фирмы, устно заявило о своих полномочиях на заключение сделок от имени фирмы и вручило свою визитную карточку с указанием, что оно является сотрудником фирмы. При определении действительности договора арбитры руководствовались правом страны места учреждения фирмы ответчика. Поскольку было доказано, что договор не был подписан ответчиком, содержащееся в нем арбитражное соглашение о рассмотрении споров (являющееся частью этого договора) тоже не может считаться заключенным между сторонами, состав арбитров на основании ст. 16 Закона об арбитраже 1993 г. признал, что у МКАС отсутствует компетенция рассматривать данный спор.

<*> См.: Практика Международного коммерческого арбитражного суда при Торгово-промышленной палате Российской Федерации. Научно-практический комментарий. С. 106 - 108.

Подобный подход имеет важное практическое значение. Во-первых, ст. 1215 затрагивает отношения, возникающие в связи с определением применимого права по ст. 1210 - 1214 и 1216, т.е. сфера действия права, подлежащего применению к договору, затрагивает именно обязательственные отношения сторон такого договора. Это позволяет исключить встречающиеся в практике попытки определить по праву, применимому к договору, вопросы, подлежащие определению на основе "личного" закона юридического лица. Во-вторых, выделение наиболее важных вопросов, которые определяются применимым правом, служит ориентиром для правоприменительных органов, международных арбитров и сторон договора, что особенно важно в условиях формирования рыночных отношений. В-третьих, незамкнутый перечень вопросов, которые определяются правом, подлежащим применению к договору, позволяет обратиться к этому праву и по другим вопросам обязательственных отношений сторон договора.

5. Россия участвует в двух основных конвенциях, затрагивающих договорные отношения: в Конвенции ООН 1980 г. о договорах международной купли-продажи товаров (Венской конвенции ООН 1980 г.) и в Конвенции ООН 1988 г. о международном финансовом лизинге (Оттавской конвенции ООН 1988 г.). Если указанными Конвенциями установлены иные правила, чем те, которые предусмотрены ГК, на основании последнего абзаца п. 2 ст. 7 применяются правила Конвенций. При совпадении правил Конвенций и предписаний ГК указанные Конвенции применяются на основании п. 1 ст. 7 ГК (см. также комментарий ст. 1186).

Как предусмотрено в ст. 4 Венской конвенции ООН 1980 г., она регулирует только заключение договора купли-продажи и те права и обязательства сторон, которые возникают из такого договора. В деле МКАС N 55/1998 (решение от 10 июня 1999 г.) <*> арбитры признали применимым к заключенному российским продавцом и кипрским покупателем договору международной купли-продажи товаров российское право и как составную часть права России - Венскую конвенцию ООН 1980 г. По вопросам, не предусмотренным в договоре, которые прямо не разрешены в Конвенции и не могут быть урегулированы в соответствии с общими принципами, на которых она основана, согласно п. 2 ст. 7 Конвенции подлежат применению - в качестве субсидиарного статута - нормы российского законодательства. Ответчик оспаривал действительность дополнений к договору, подписанных сторонами путем обмена факсимильными сообщениями. При решении данного вопроса арбитры исходили из того, что согласно ст. 4 Венской конвенции ООН 1980 г. она не касается действительности самого договора и каких-либо из его положений. Конвенция не содержит и общих принципов, которые могли бы послужить основой для решения вопроса о действительности договора. Поэтому данный вопрос разрешался на основе норм ГК.

<*> См.: Практика Международного коммерческого арбитражного суда при Торгово-промышленной палате Российской Федерации за 1999 - 2000 г. С. 111 - 116.

Следовательно, когда договор международной купли-продажи подчинен Венской конвенции ООН 1980 г., по ее правилам будут определяться: толкование договора; права и обязанности сторон договора; исполнение договора; последствия неисполнения или ненадлежащего исполнения договора; прекращение договора. Последствия же недействительности договора будут определяться по нормам подлежащего применению права.

Согласно п. 2 ст. 7 Конвенции вопросы, относящиеся к предмету регулирования, которые в ней прямо не урегулированы, разрешаются в соответствии с общими принципами, на которых она основана, а при отсутствии таких принципов - в соответствии с правом, применимым в силу норм международного частного права. Так, наряду с положениями Конвенции к вопросам о последствиях неисполнения или ненадлежащего исполнения применяются нормы отечественного <*> и иностранного <**> права, определяющие размер процентов годовых, взыскиваемых на основании ст. 78, 84 Венской конвенции ООН 1980 г.

<*> Дело N 152/1996, решение от 12 января 1998 г. См.: Арбитражная практика за 1998 г. М.: Статут, 1999. С. 18 - 20.

<**> В деле N 174/1997 (решение от 25 декабря 1998 г.) требование о взыскании процентов годовых за пользование чужими денежными средствами удовлетворено на основании ст. 84 Венской конвенции ООН 1980 г. по ставке банковского процента, установленной итальянским законодательством. См.: Арбитражная практика за 1998 г. С. 246 - 249. Дело N 65/1997 (решение от 10 января 1998 г.). См.: Арбитражная практика за 1998 г. С. 15 - 19.

Примером восполнения положений Конвенции по вопросам неустойки является дело N 65/1997 (решение от 10 января 1998 г.) <*>. Учитывая, что в Венской конвенции ООН 1980 г. отсутствуют предписания о неустойке и о ее соотношении с убытками, МКАС разрешил спор сторон по этим вопросам на основании субсидиарно примененных норм ГК. Арбитры пришли к выводу, что требование истца об уплате ответчиком штрафа за просрочку в оплате товара соответствует условиям контракта, которыми не предусматривается ограничений по общей сумме штрафа. Учитывая, что размер штрафа в три раза превышает сумму долга ответчика за поставленный товар, арбитры, признавая право истца на получение штрафа, сделали вывод о явной его несоразмерности последствиям нарушения обязательства и, основываясь на ч. 1 ст. 333 ГК, а также учитывая положения п. 1 и 2 ст. 10 ГК, уменьшили сумму штрафа, присуждаемого в пользу истца.

<*> Решение от 10 января 1998 г. См.: Арбитражная практика за 1998 г. С. 15 - 19.