XVII. ВЫМЫСЛЫ, ПРИЗВАННЫЕ ПОМОЧЬ РАЗГАДКЕ ПРОИСХОЖДЕНИЯ ЗЛА

Легенда эта была остроумно воспроизведена талантливыми народами и неуклюже — варварами. В самом деле, нет ничего более одухотворенного и прелестного, чем сказка о Пандоре и ее шкатулке. И если Гесиоду действительно принадлежит заслуга сочинения этой аллегории, я должен считать его настолько же превосходящим Гомера, насколько Гомер превосходит Ликофрона. Однако я думаю, что ни Гомер, ни Гесиод ничего не сочинили сами: они просто переложили в стихи идеи своего времени.

Шкатулка Пандоры, содержавшая все виды зла, высыпавшиеся из нее, когда она была открыта, кажется, хранила в себе также все самые разительные и в то же время изысканные обольщения. Нельзя придумать ничего более пленительного, чем легенда о подобном происхождении наших страданий. Однако в этой истории о Пандоре есть нечто, заслуживающее еще более высокого уважения: величайшей ее заслугой, о которой, как мне кажется, никто не упоминал, является отсутствие требования, чтобы в эту историю верили.

XVIII. О ПОДРАЖАНИЯХ ТЕМ ЖЕ ВЫМЫСЛАМ У НЕКОТОРЫХ ВАРВАРСКИХ НАРОДОВ

В Халдее и Сирии варвары также имели свои мифы о происхождении зла, и мы в других местах говорили об этих мифах. У одного из этих соседних народов, обитавших на берегах Евфрата, легенда гласит, что змей, повстречавшись с тяжело нагруженным ослом, изнемогающим от жажды, спросил его, что он тащит.

Заметьте себе, что змей слыл бессмертным у всех народов, потому что он менял кожу. А коль скоро он ее менял, следовательно, он достигал этим омоложения. Я уже где-то говорил об этой змеиной теологии; но полезно ее еще раз представить на рассмотрение читателя, дабы он ясно увидел, чем была эта почтенная античность, где змеи и ослы играли столь выдающуюся роль.

В Сирии мыслили с большим размахом; там рассказывали, что мужчина и женщина были созданы на небесах, но в один прекрасный день у них явилось желание отведать мучной лепешки; после этого завтрака им потребовалось пойти в туалет; они попросили ангела показать, где находятся уборные. Ангел показал им на Землю. Туда они и отправились, а бог, дабы покарать их за чревоугодие, там их оставил. Оставим же и мы их там вместе с их завтраками, ослами и змеями. Эти наборы туманного вздора, пришедшие к нам из Сирии, заслуживают не более секунды внимания. Мерзкие сказки темного народа должны быть изгнаны из серьезного сюжета.

Обратимся от этих постыдных несуразностей к возвышенному изречению Эпикура, столь давно тревожащему весь мир и на которое можно отвечать только вздохом: «Либо бог хотел воспрепятствовать злу, но не смог; либо он это мог, но не пожелал» и т. д.

Тысячи бакалавров и лиценциатов направляли cipe- лы схоластики против этого непробиваемого утеса; под этим ужасным покровом находили убежище все атеисты; из этого убежища они насмехаются над бакалаврами и лиценциатами. Но в конце концов атеисты должны признать, что в природе существует деятельное первоначало, разумное, необходимое и вечное, и именно из этого первоначала проистекает то, что мы именуем добром и злом. Исследуем этот вопрос вместе с атеистами.