Глава III О СВОБОДЕ БОГА И О ВЕЛИКОМ ПРИНЦИПЕ ДОСТАТОЧНОГО ОСНОВАНИЯ. ПРИНЦИПЫ ЛЕЙБНИЦА ЗАХОДЯТ, БЫТЬ МОЖЕТ, ЧЕРЕСЧУР ДАЛЕКО. ЕГО СОБЛАЗНИТЕЛЬНЫЕ РАССУЖДЕНИЯ. ОТ- BET НА НИХ. НОВЫЕ ВОЗРАЖЕНИЯ ПРОТИВ ПРИНЦИПА НЕРАЗЛИЧИМЫХ [1NDISCERNABLES]

Прославленный Лейбниц утверждал противоположное, основываясь на старинной аксиоме, использованной некогда Архимедом: ничто не происходит без причины или без достаточного основания, говорил он, и бог сделал всё наилучшим образом, ибо, если бы он не сделал всего наилучшим образом, он не имел бы причины для своих действий. Однако, говорили ньютонианцы, нет ничего наилучшего в безразличных [indifferentsj вещах; но безразличных вещей не существует, отвечали лейбницианцы. Ваша идея ведет к абсолютному фатализму, возражал Кларк; вы делаете из бога существо, действующее в силу необходимости, а следовательно, совершенно пассивное: это больше не бог. Ваш бог, отвечал на это Лейбниц, капризный мастеровой, определяющий себя [к творению] без достаточного основания. Основание — воля бога, возражал англичанин. Но Лейбниц настаивал на своем, и его нападки в подобном духе были очень резки. Он говорил: мы не знаем в природе двух тел, совершенно подобных друг другу, и таких тел быть не может; ибо если бы они были подобны, то, во-первых, это указывало бы на недостаток созидательной силы и могущества во всемогущем и всесозидающем боге. Во-вторых, в этом случае не было бы никакого основания, согласно которому одно из этих тел занимало бы данное место скорее, чем другое.

Ньютонианцы отвечали: прежде всего, неверно, будто множество подобных между собой вещей указывает на бесплодие и отсутствие мощи в Творце; ибо, если элементы вещей должны быть совершенно подобны друг другу, чтобы дать сходные результаты, например, если элементы вечно красных лучей света должны быть одинаковы, дабы образовать эти красные лучи, или если элементы воды должны быть одинаковы, чтобы образовать воду, это совершенное сходство, эта идентичность, отнюдь не принижая величия бога, является для меня наилучшим доказательством его могущества и его мудрости.

Если бы я осмелился добавить что-либо к аргументам таких людей, как Кларк и Ньютон, и позволить себе дискутировать с Лейбницем, я бы сказал, что лишь всемогущему бытию дано творить совершенно сходные вещи. Сколько бы усилий ни прилагал человек к созда- нию такого рода творений, он никогда в этом не преуспеет, ибо его зрение никогда не будет столь острым, чтобы различить неодинаковости двух тел, ведь нужно видеть все вплоть до бесконечной малости, дабы сделать все частицы одного тела подобными частицам другого.

Во-вторых, могут сказать ньютонианцы, мы способны сразиться с Лейбницем его собственным оружием. Если все элементы вещей различны, если первичные частицы красного луча не полностью подобны, то исчезает достаточное основание для того, чтобы различные частицы давали всегда один и тот же неизменный цвет.

В-третьих, могли бы еще сказать ньютонианцы, если вы требуете достаточное основание для того, чтобы данный атом А находился в одном месте, а данный атом Б, совершенно ему подобный,— в другом, то этим основанием является направляющее их движение; и если вы затем спрашиваете, какова причина этого движения, то либо вы вынуждены сказать, что движение это необходимо, либо должны признать, что начало ему положил бог. Наконец, если вы спросите, почему бог положил ему начало, то какое иное можете вы отыскать достаточное для этого основание помимо того, что богу нужно было учредить это движение для выполнения тех задач, кои замыслила его мудрость? Однако почему это движение идет вправо, а не влево, в направлении к востоку, а не к западу, в данный момент времени, а не в иной? Не следует ли здесь прибегнуть к присущей Творцу воле безразличия [Volonte d'indifference]? Именно это оставляетсл на суд любого беспристрастного читателя.