ВОЗМОЖНОСТИ ТРАДИЦИОННЫХ РЕЛИГИЙ В ПРОТИВОСТОЯНИИ ЭКСТРЕМИЗМУ И ТЕРРОРИЗМУ Анатолий Косиченко

Казахстану вплоть до 2011 года удавалось избегать резонансных проявлений религиозно мотивированного экстремизма и терроризма. Но вокруг нас такие акты были, и нередко. Потенциал внешнего воздействия в этой сфере был и остается высоким.

В какой мере в эти действия вовлечена религия - вопрос открытый. Экстремисты позиционируют себя в качестве приверженцев «чистого ислама», но вряд ли они знакомы с его идеологией и, тем более, с догматическими различиями между ханафитским мазхабом и салафией. Самый распространенный аргумент «экстремистов от ислама» - ложность характера исповедания ислама абсолютным большинством мусульман Казахстана, особенно «этнических» мусульман - не дает им права совершать теракты. Так что религиозный аргумент в данном случае надуман. Борьба за социальную справедливость - другой распространенный аргумент в оправдание актов террора - не должна приводить к жертвам среди мирного населения, и потому теракты - не средство такой борьбы.

Интегративный характер протеста, выливающегося в террористические акты, позволяет прибегать к религиозной риторике, но она искусственна. Религия не может порождать терроризма, напротив: она учит смирению, политической лояльности, социальному сора- ботничеству с государством. Только одна форма нетерпимости и даже агрессии признается религией - нетерпимость к собственным грехам. И, однако, экстремисты и террористы прикрываются религией и пытаются обосновать свои действия религиозными аргументами.

Казахстанское общество способно противостоять религиозно мотивированному экстремизму и терроризму по целому ряду направлений: -

рассматривать это противостояние в качестве приоритета национальной безопасности, во всяком случае, на данном этапе развития страны; -

бороться с экстремизмом и терроризмом системно, сочетая силовые и превентивные методы; -

усилить научно-экспертное сопровождение противодействия этим явлениям; -

лишить экстремистов и террористов какой-либо поддержки со стороны общества, создать атмосферу нетерпимости к проявлениям экстремизма и терроризма; -

в совместной с мировым сообществом борьбе с терроризмом не забывать о своих национальных интересах; -

воспитывать молодежь на светских принципах гуманизма и патриотизма, что вовсе не выступает альтернативой свободе вероисповедания; -

строить социальное государство, т.

Имеется и еще ряд форм противодействия экстремизму и терроризму, но в соответствии с темой нашей конференции, сосредоточимся на роли традиционных религий (невзирая на условность этого понятия) в этом противостоянии.

В данном направлении религии могут действовать и напрямую, и косвенно. Напрямую - влияя на сознание, разум и совесть верующих и вообще всех людей. Косвенно - напоминая власти о ее обязанности заботиться о гражданах, поддерживать в обществе некий уровень справедливости, реализовывать социальные программы, предоставлять людям возможности для материального и духовного развития.

В чем, конкретно, состоят возможности традиционных религий в противостоянии религиозно мотивированному экстремизму и терроризму? На наш взгляд, в следующем: -

в религиозном просвещении, в воспитании людей в вере, в любви к ближнему, в безусловной ценности человеческой жизни, во нравственном воспитании общества; -

в требовании к верующим идейно противостоять экстремизму; -

в запрете своим последователям быть экстремистами; -

в убедительном и повседневном доказательстве, что терроризм не совместим с верой в Бога, Аллаха; -

в религиозном обосновании идеи справедливости и посильной для религии реализации этих идей; -

в активизации совместного с государством социального служения; -

в умягчении людей отчаявшихся и готовых на теракт.

И, наконец, самое важное, что могут сделать традиционные религии в их противодействии экстремизму и терроризму - это молитва о мире, о народе, о власти.

Очевидно, что не только традиционные религии способны противодействовать экстремизму и терроризму, могут помочь в этом и так называемые «нетрадиционные» религии. В этом противодействии не следует, впрочем, рассчитывать на помощь тоталитарных и экстремистских религиозных объединений (в том случае, конечно, когда доказаны их тоталитарность и экстремизм).

Для углубленного понимания всей проблематики, связанной с присутствием на политическом поле религиозно мотивированного экстремизма и терроризма, необходимо коснуться такого феномена, как процесс политизации ислама. Очень часто для объяснения значительной политизации ислама прибегают к аргументу изначального совмещения светской и религиозной власти на самых ранних этапах исламской истории. То есть, о практической, и даже - где-то на догматическом уровне, принципиальной и концептуальной вовлеченности ислама в политику.

Совмещение светской и религиозной власти на раннем этапе развития ислама действительно имело место. Оно было оправдано высоким авторитетом Мухаммада и племенным характером общин, что позволяло совмещать религиозную и светскую власть без особых проблем (в форме халифата). Но уже вскоре после смерти Мухаммада власть в исламских арабских обществах разделилась на светскую (эмират) и религиозную (имамат). В последующем халифы, с управлением которых государствами исламского мира связывают желанную форму власти, выступали как светские правители с более или менее значительным присутствием исламского фактора.

Сегодня требовать от имени ислама совмещения религиозной и светской власти (да еще и с последующим вытеснением всякого светского элемента) - некорректно. Тем более, в светских государствах. Поэтому ссылаться на аргумент изначального совмещения двух указанных ветвей власти для оправдания политизации ислама на современном этапе - нелогично.

Политизация ислама сегодня - это политический проект, а отнюдь не религиозный. И относиться к нему надо именно как к политическому проекту: т. е., выявить - кому, и с какой целью понадобилось реанимировать исторически преодоленные формы отправления власти. Идея всемирного халифата сегодня нежизнеспособна, но она, пожалуй, и не преследует цели быть реализованной. Она выдвинута с целью сделать требования возврата ко временам четырех праведных халифов достаточно массовым - для того, чтобы «захватить» как можно большее политическое пространство.

Таким образом, весь процесс, приводящий к религиозно мотивированному терроризму в нашем случае (в странах Центральной Азии), выглядит следующим образом: ислам - политизация ислама - исламистские идеологии - экстремизм - терроризм. Абсолютно неверно связывать терроризм с исламом, ислам по определению - религия мира, но когда события развиваются по приведенной схеме, «на выходе» мы имеем терроризм.

Встает предельной важности задача - «оторвать» религию от религиозной мотивации терроризма. Для решения этой задачи надо показать абсолютную несостоятельность религиозной мотивировки терроризма, доказать несовместимость религиозных догматов и идей террора. Можно сколь угодно много повторять тезис о том, что религия носит мирный, гуманный характер и что она не связана с терроризмом, но это заклинание непродуктивно: террористы как ссылались на религию в оправдание своих действий, так и продолжают ссылаться.

Духовное управление мусульман Казахстана должно на доступном для населения языке показать, что из догматики и практики ислама ни при каких условиях не может вытекать противоправная деятельность исламистских групп. Мало издавать фетвы против «Хизб-ут-Тахрир» и требовать запрещения салафитов, недостаточно говорить проповеди о мирной сущности ислама. Надо в СМИ широким тиражом опубликовать ряд статей ведущих исламских богословов Казахстана и самых признанных имамов об антиисламской деятельности экстремистов и террористов, а еще лучше - совмещать собственные статьи на данную тему с позицией по этому вопросу ведущих улемов мира, которые также необходимо тиражировать в казахстанских СМИ.

Вот в чем будет состоять весомый голос одной из традиционных религий Казахстана - суннитского ислама ханафитского мазхаба. Еще раз повторим, нужны не общие рассуждения о мирном характере ислама, нужны доказательные и простые аргументы против религиозной мотивировки террора на догматическом уровне.

Ни государство, ни Агентство по делам религий, ни силовые структуры сделать этого не смогут. Сделать это могут только образованные имамы и, конечно, муфтий, иначе сказать, требование это относится к ДУМК. Надо, цитируя Коран, сунну, показать, что террор - не просто не совместим с исламом, но и запрещен исламом. Почему радикальные проповедники (искаженно цитируя Коран) могут сформировать сознание человека таким образом, что он идет на теракт, а имамы, выступающие от имени «умеренного ислама», не могут очистить это пораженное сознание, открыто и точно цитируя Коран? В чем дело? В неграмотности, в нежелании работать с людьми, в чем-то еще?

Представляется, что во многом ситуация с распространением исламского радикализма достигла в регионе столь угрожающих размеров вследствие как раз недееспособности исламского руководства в странах Центральной Азии. Официальные лидеры исламской уммы региона устранились от дискуссий с радикалами, от каждо-дневных проповедей, содержащих ясную и обоснованную критику идей радикализма. Имамы боятся поднимать острые вопросы социального и экономического характера, чем активно пользуются исламские радикалы, которые дают ответы на эти вопросы, и, тем самым, привлекают сторонников.

Духовным лидерам Центральной Азии надо перехватить инициативу религиозной проповеди. В частности, необходимо доступно и широко объяснять понятие джихада: от «джихада сердца» до «джихада меча», сегодня на этом понятии радикалы активно спекулируют.

Террористы не изначально готовы на все. Когда они уже готовы, работать с ними, переубеждать их - трудно. Это - сфера деятельности спецслужб. Но есть период, когда их агрессивное мировоззрение только формируется. Вот в этот период и должна максимально проявиться способность традиционных религий к воспитанию позитивных качеств человека, к формированию в нем духовной устойчивости, умению распознать ложь проповедников радикализма. В настоящее время этот потенциал традиционных религий используется не в полной мере.

Осуществление этих и ряда иных мер (которые не рассмотрены здесь в связи с недостатком времени) противодействия традиционных религий экстремизму и терроризму будет, безусловно, способствовать снижению экстремистского потенциала в Центральной Азии и в Казахстане, в частности.

В заключение в тезисной форме изложим несколько соображений, имеющих прямое отношение к нашей теме.

Для эффективного противостояния религиозному терроризму следует отличать религиозно мотивированный терроризм от уголовщины, от обычного бандитизма. Делать это необходимо, так как с этими разными противоправными формами и бороться надо по- разному, различными средствами.

Сегодня для террористов стало удобным и модным позиционировать себя в качестве борцов за справедливость. И при этом привлекать исламскую риторику. Известно, что ислам требует справедливости, причем, в отличие от христианства, которое призывает потерпеть, ислам требует реализации справедливости «здесь и сейчас». Поэтому радикалы и прибегают к искаженному цитированию Корана, «доказывая» необходимость бороться за осуществление справедливости любыми средствами. Почти всегда за этим стоят далекие от ислама, от веры цели и задачи. Почти всегда это - бандитизм, хотя и облагораживающий себя.

В процессах исламизации имеется и геополитический контекст. Следует помнить, что в нестабильности Центральной Азии заинтересованы многие крупные субъекты современной геополитики. Пользуясь наличием протестного потенциала в регионе и принесенными из-за рубежа отточенными формами радикализма, эти «игроки» сочленяют протестный потенциал и радикализм, провоцируя конфликты с последующим управлением ими, чем достигают глобальных геополитических целей.

Надо решать политические, социальные, экономические проблемы, имеющиеся в регионе. Именно их нерешенность дает аргументы религиозным радикалам. Круг актуальнейших для региона проблем давно очерчен: коррупция, отсутствие социальной справедливости, огромные размеры безработицы среди молодежи, отсутствие «социальных лифтов», слабое развитие демократических институтов и т. п.

Решение обозначенных проблем является самой эффективной формой борьбы с религиозно мотивированным экстремизмом и терроризмом.