Политический стимул для развития национальных систем образования был вызван не только филантропическими или гуманитарными факторами, но и экономическими. Он возник в ответ на растущий спрос со стороны промышленной революции. Появившиеся образовательные системы не только отвечали интересам индустриализации, но и соответствовали ее целям как со структурной, так и с культурной точек зрения. От фабричных цехов до университетов Сейчас мы считаем само собой разумеющимся, что правительство обязано обеспечивать массовое образование, финансируя его из государственного бюджета; что всем детям следует ходить в школу, пока они не достигнут хотя бы шестнадцатилетнего возраста; что какая-то, не самая маленькая, часть выпускников школ должна продолжать обучение в университетах. Какими бы очевидными ни казались эти условия в настоящее время, возникли они сравнительно недавно1. Только начиная с 1860-х годов европейские страны, а также многие американские штаты начали учреждать системы массового образования. История государственного образования почти повсеместно представляет собой сложный узор из практических экономических потребностей, частных филантропических порывов и разнообразных философских убеждений. Однако имелись и общие движущие силы. Во многих странах распространение индустриализации в XIX веке радикально изменило облик рабочей силы и создало новые социальные структуры. В доиндустриальных обществах доминировали интересы старой аристократии и церкви, которые управляли неграмотным сельским населением. Подавляющее большинство европейцев до 1860-х годов оставались безграмотными. Широким распространением грамотности могли похвастаться лишь Пруссия, некоторые другие северные земли Германии и скандинавские королевства2. Подъем индустриализации породил гигантские потоки капиталов и совершенно новую социальную силу — богатый и честолюбивый средний класс. Образование рассматривалось как основной способ улучшения социального положения и расширения экономических возможностей. Более того, оно было просто необходимо для создания условий долговременного экономического процветания. Развитие системы народного образования связано с интересами среднего класса — и не только с его личными амбициями, но и требованиями индустриального общества, к созданию и процветанию которого этот класс стремился. Впервые промышленная система обеспечивала финансовые ресурсы, позволявшие выстроить системы массового образования. По мере того как миллионы рабочих мигрировали из сельской местности в города, чтобы поддерживать пламя индустриализации на фабриках и верфях, начала оформляться третья социальная группа — рабочий класс. Одни первопроходцы всеобщего образования рассматривали школы как средство дать этому классу новые, более возвышенные идеалы и поднять его из бездны нищеты и отчаяния. Другие просветители считали образование лучшим способом распространить ценности и возможности, которые должны лежать в основе здоровой демократии. В Америке Хорас Манн35 считал всеобщее образование естественным проявлением принципов Конституции. Третьи сторонники всеобщего образования смотрели на него с менее идеалистических позиций и полагали, что образование представляет собой самый эффективный способ привить рабочему классу дисциплину и навыки, необходимые для работы на промышленном производстве. По всем этим причинам системы так называемых элементарных, или начальных школ, финансируемых и направляемых государством, возникали по всей Европе с конца 1860-х годов вплоть до 1880-х. По утверждению профессора Джеральда Гутека, такие системы были официально учреждены в Венгрии (1868), Австрии (1869), Англии (1870); Швейцарии (1874), Нидерландах (1876), Италии (1877), Бельгии (1879). К началу Гражданской войны «общее образовательное движение в Соединенных Штатах добилось своей цели по созданию популярной системы начальных школ в большинстве штатов. После 1865 года школы были учреждены в южных штатах. По мере того как новые штаты входили в Союз, в них тоже учреждались единые системы начальных школ»3. Некоторые скептики утверждали, что это разбазаривание общественных ресурсов в попытке дать образование детям рабочих: такие дети, как правило, не поддавались обучению и не получали пользы от этих попыток. Но скептики заблуждались. Другие боялись социальных и политических последствий: образование рабочего класса могло раскрыть рабочим глаза на их положение и привести к социальной революции. А вот тут скептики не заблуждались. С самого начала образовательные системы в Европе и Северной Америке были рассчитаны на то, чтобы удовлетворить в рабочей силе потребности индустриальной экономики, основанной на производстве, включающем машиностроение, строительство, горную промышленность и производство стали. Грубо говоря, промышленная революция нуждалась в рабочей силе, состоящей на 80 процентов из работников физического труда и на 20 процентов из административных работников и специалистов. Это требование оказало сильное влияние на структуру общественного образования. Типичная образовательная модель имела форму пирамиды: широкое основание которой — начальное обучение, а узкий пик — высшее образование. Подавляющее большинство детей посещали начальные школы; меньшее, но тоже значительное количество детей, продолжали образование в средних школах. Большинство молодых людей оканчивали обучение весь день в возрасте шестнадцати лет и устраивались на работу. В высшие учебные заведения поступали лишь некоторые выпускники: с хорошими дипломами — в университеты, другие — в торговые или политехнические колледжи. В Европе средние школы обычно относились к одному из двух видов: традиционные классические школы для явного меньшинства — учеников, проявивших способности к занятиям; школы с практической или технической ориентацией для большинства, которые способностей не проявили. Хотя национальная политика подчеркивала ценность всех типов школ, традиционные школы, которые «поставляли» своих выпускников в университеты, имели более высокий статус, как и школьники, которые в них учились. Дело вовсе не в том, что лишь меньшинство оказалось способно к получению знаний, просто количество мест было ограничено потребностями рынка рабочей силы. По мере того как менялись потребности рынка, увеличивалось и количество мест в высших учебных заведениях. В Европе и США этот рост начался в 1960-е годы, отчасти для обеспечения образования растущему как на дрожжах поколению, родившемуся во время демографического взрыва после Второй мировой войны. Кроме того, тенденция роста учебных мест соответствовала новым общественным запросам, которые возникали с расцветом так называемой экономики знаний36. В Великобритании, как только возникла система народного образования, распространение средних грамматических школ37 шло рука об руку с основанием новых университетов в крупнейших индустриальных центрах4. Количество выпускников средних школ в период 1945-1966 годов, удовлетворяющих требованиям поступления в университеты, выросло с двадцати четырех тысяч до шестидесяти шести. Новые университеты были учреждены в Великобритании в 1960-е годы для удовлетворения потребностей послевоенного поколения. Кульминацией этого процесса стало создание Открытого университета, который предоставлял образование университетского уровня всем молодым людям, желавшим учиться в удобном для них месте и в удобное время, то есть обеспечивал дистанционное обучение. После 1960 года получили право на университетский статус некоторые политехнические и другие институты — они составили две трети британских университетов. Подобная модель расширения наблюдалась и в США. Некоторые американские университеты, такие как Индианский университет, Ви- сконсинский университет в Мэдисоне и университет штата Огайо, в настоящее время приобрели размеры небольших городов и ежегодно выпускают десятки тысяч специалистов. За последние сорок лет количество молодых людей, способных достичь образования университетского уровня, увеличилось с 20 процентов, как минимум, до 50 процентов. Невольно возникают вопросы: что случилось за эти сорок лет? что так замечательно повлияло на рост интеллектуальных способностей нашей молодежи? Может быть, повышенное содержание фтора в воде или увлечение экологически чистыми продуктами? На самом деле большинство молодых людей всегда могли усвоить университетскую программу, просто до недавнего времени они все не были востребованы обществом в качестве выпускников университетов.