5. Время и дута.

Жизнь он видит а воле и, субстанциональность признает только за универсальной волей к жизни, объективируемой в различных особях.

Эта общая единая воля в принципах индивидуальности, пространстве и времени представляется как единый свет, отраженный в призме множеством страждущих душ.

Нельзя ставить проблему о том, существовал ли я, или буду ли существовать, как субстанция или только как модус мировой субстанции, так как ни прошедшего, ни будущего, ни вообще времени нет вне меня. Неудачно сравнение Шопенгауэра неизменно - пребывающей воли при гибели индивидуумов - с жизненной силой леса, остающегося неизменным при осеннем листопаде и покрывающегося каждой весной новой листвой. Такая смена поколений идет во времени, которого иет для воли, как шопенгауэровского мирового принципа. Самоубийца, которого пугает Шопенгауэр возрождением для новых страданий; создает сам свое время и, уничтожая себя, уничтожает и это время.

Куно Фишер к ставит решение вопроса о бессмертии души в зависимость от признания времени условием всякого бытия или только необходимой формой представления.

Если время и пространство суть всеобъемлющие условия всякого бытия и ничто не может быть независимо от них, то пребывает только материя (тогда как ее формы меняются), то все отдельные вещи должны возникать и переходить, то никакое единичное существование, никакой индивидуум и никакая личность не могут продолжаться вечно, а каждое имеет свою определенную продолжительность, с которой связано ее существование, а границы этой продолжительности суть непроходимые грани всякого времени бытия.

В действительности дело обстоит как раз наоборот. Именно учение о субъективности времени представляет наибольшую опасность учению о бессмертии души. Пребывать и изменяться можно только во времени. Пусть существование души вне времени, но самой-то душе оно представляется развернутым в конечном промежутке времени и другого промежутка времени уже нет, в который можно было бы сказать, что душа есть. Проблемы переживания души при кантовском взгляде на время не может быть. Но можно иа место ее поставить проблему о том, имеет ли душа другое временное существование, кроме настоящего.

Но трудно признать такую множественность, так как всякую множественность жизней мы можем мыслить только во времени. Две жизни, ие разделенные промежутком времени, существующим вне души -живущего, должны совпасть между собой.

6. Критическая точка зрения.

Выступая против приведенных мною метафизических доказательств бессмертия души, я вовсе не отрицаю возможности метафизических исследований, относящихся к душе и к судьбе ее после смерти.

Я только указываю иа ее бессилие пока она старается в основе своих построений положить вместо данных опыта (причем, как это будет нгоке доказано, не научного, а сверхнаучного) простые, очевидные, вроде математических аксиом, положения.

Кантутверледает17 неправильность вывода из трансцендентальной апперцепции, из "я мыслю", из необходимо сопроволедающего наши представления логического субъекта, всех наших суледений этого высшего логического или формального условия познания. Он полагает "я ", как объект знающ, как реальную мыслящую личность. Но заключения о душе должны делаться не столько из "я мыслю", как из "я хочу", "я действую", и если молеет быть сомнение в том, молено ли сделать я мыслящее объектом познания, то уже я хотящее, я действующее, с полным правом может быть поставлено иа это место.

Что касается до мнения Канта, что постоянство, как неизменный признак субстанции молеет мыслиться только в пространстве, а поэтому мыслящая сущность не молеет быть познаваема как субстанция, так как во времени ничто не молеет быть созерцаемо в постоянстве - то взгляд этот является совершенно не обоснованным. Против него молено выставить другой, по которому первым образцом постоянства является именно наше Я, и что постоянство затем улее проектируется в вещи <...>.