ПРОБЛЕМА ЕДИНСТВА (ТОЖДЕСТВА) ДИАЛЕКТИКИ, ЛОГИКИ И ТЕОРИИ ПОЗНАНИЯ

Проблема единства (тождества) диалектики, логики и теории познания, выдвинутая в свое время Гегелем на идеалистической основе, была переосмыслена классиками марксизма-ленинизма в свете основ диалектического материализма.

Эта точка зрения, как нам представляется, неприемлема. Объективно она приводит к ликвидации диалектической логики и к ограниченному пониманию материалистической диалектики, которая якобы должна заниматься только изучением наиболее общих законов развития действительности и вырабатывать общие методологические указания. Однако в марксистской литературе сторонников этой точки зрения становится все меньше. Значительно большее распространение получила точка зрения абсолютного тождества этих трех наук, которая хотя по виду и противоположна первой, но приводит, как нам кажется, к тем же результатам.

Для подтверждения этой точки зрения обычно ссылаются на В. И. Ленина, который говорил не о единстве, а о тождестве диалектики, логики и теории познания. Более того, Ленин даже утверждал, что не надо трех слов, что диалектика, логика и теория познания — это одно и то же. Действительно, у Ленина есть положение и о тождестве диалектики, логики и теории познания, и о том, что «не надо трех слов». Если эги положения вырвать из контекста и абсолютизировать, если не принимать во внимание все, что было сказано Лениным по этому вопросу в других его работах, то можно сделать «вывод» о том, что Ленин отождествлял все три науки. Но в действительности дело обстоит по-другому. Во-первых, В. И. Ленин — великий диалектик, и потому, когда он говорил о тождестве диалектики, логики и теории познания, то он имел в виду не метафизическое, не формально-логическое, а диалектическое их тождество, предполагающее и определенное различие между рассматриваемыми науками. Во-вторых, выражение Ленина «не надо трех слов» нельзя понимать в том смысле, что он якобы не видел никакой разницы между диалектикой, логикой и теорией познания. Этим выражением, как показывают его другие высказывания по этому вопросу, Ленин хотел лишь подчеркнуть органическое единство всех трех наук, но отнюдь не их абсолютное, метафизическое тождество.

Об этом недвусмысленно свидетельствует, например, известное положение В. И. Ленина, высказанное им в статье «Карл Маркс», о том, что материалистическая диалектика включает в себя то, что ныне зовут теорией познания, гносеологией. Если бы Ленин действительно не видел разницы между диалектикой и теорией познания, то приведенное его положение следовало бы считать бессмысленным.

Кроме того, если следовать тактике сторонников рассматриваемой точки зрения и вырывать из контекста отдельные выражения Ленина вне связи их с другими идеями по данному вопросу, то «логично» было бы считать, что будто бы Ленин отождествлял диалектическую логику не только с диалектикой, но и с марксизмом в целом, ибо известно, что в своем труде «Еще раз о профсоюзах...» он допускает выражение: «...марксизм, то есть диалектическая логика...» *.

Философы, которые полностью отождествляют диалектику, логику и теорию познания, по существу, лишают себя возможности раскрыть действительное их единство, как и существующее различие между ними. Утверждать, что диалектический материализм и есть марксистская теория познания и материалистическая диалектическая логика, означает не решение данной проблемы, а отказ от ее исследования. Легче всего абсолютно отождествить эти науки и на этом поставить точку, но в данном случае проблема, которой классики марксизма-ленинизма придавали весьма большое значение, остается нерешенной.

Следует также отметить, что точка зрения абсолютного тождества диалектики, логики и теории познания в какой-то мере связана с гегелевским пониманием диалектики как науки логики. В труде «Энциклопедия философских наук» Гегель свою «Науку логики» рассматривает и как диалектику, и как логику, и как теорию познания, из чего и следует их абсолютное тождество. Этот вывод у Гегеля следует также из его отождествления мышления и бытия, логики и онтологии. Поэтому для него диалектическая логика — это наука, которая разрабатывает законы развития как природных, так и духовных явлений, что и приводит его к отождествлению диалектиче- ской логики с диалектикой как теорией развития природы, человеческого общества и мышления.

Однако с таким решением проблемы вряд ли можно согласиться. Авторы книги «Материалистическая диалектика как общая теория развития» правильно отмечают, что «сведение предмета диалектического материализма к предмету диалектической логики чревато опасной тенденцией к недооценке роли и значения для развития теории материалистической диалектики исследования диалектических процессов различных сфер действительности. Логика мысли, чтобы быть логикой познания истины, должна «корректироваться» логикой предмета, которая не дана мышлению априори в заранее сформулированном виде.

Опасность полного отождествления диалектики, логики и теории познания заключается в том, что оно, так же как и первая точка зрения по этому вопросу, ведет фактически к ликвидации диалектической логики как самостоятельной науки. Если существует не три, а только одна философская наука — диалектика, то либо совсем не остается места для диалектической логики как относительно самостоятельной науки, либо ее место занимает формальная логика..

Компромиссную точку зрения по этому вопросу высказывает В. П. Рожин[60]. Он полагает, что диалектическую логику необходимо рассматривать в двух вариантах: диалектическую логику в широком и узком смысле слова. Диалектическая логика в широком смысле слова— это материалистическая диалектика в полном ее объеме, это наука о наиболее общих законах не только мышления, но и бытия (природы и общества).

Наряду с этим, как полагает В. П. Рожин, необходимо рассматривать и диалектическую логику в узком смысле слова, которую он определяет как науку о законах и формах мышления. Она уже не исчерпывает всего содержания материалистической диалектики, а составляет лишь часть ее предмета. Более того, диалектическая логика в узком смысле слова не исчерпывает и содержания теории познания, а также является ее частью, аспектом. Причем из контекста рассуждений В. П. Рожина можно заключить, что собственно логической наукой он считает диалектическую логику в узком смысле слова.

Но если это так, а с этим вполне можно согласиться, то зачем нужна эта «двойная бухгалтерия»? Если диалектическая логика в широком смысле слова целиком совпадает с материалистической диалектикой, то зачем присваивать ей два названия: материалистическая диалектика и диалектическая логика?

Е. Ф. Солопов, анализируя отмеченную точку зрения

В.              П. Рожина, критикует последнего за то, что он из двух пониманий диалектической логики «в большинстве случаев исходит из узкого ее понимания... Считая обоснованным различие двух аспектов понимания диалектической логики, мы хотим подчеркнуть, что главным из них является понимание диалектической логики не в узком, а именно в широком смысле» К

Однако автор не уточняет, в каком смысле здесь употребляется термин «главное понимание». Если исходить из характеристики диалектической логики, данной в книге, цитату из которой мы привели, то логически приходишь к выводу, что автор считает понимание диалектической логики в так называемом широком смысле слова единственно возможным. Тем более что вслед за цитированным выше положением автор категорически утверждает, что «нельзя согласиться с попытками рассматривать наиболее общие законы природы и общества как выходящие за рамки диалектической логики и с ограничением ее предмета одними специфическими законами мышления»[61].

Дальнейшие рассуждения автора не оставляют сомнения в том, что он совершенно исключает понимание диалектической логики в узком смысле слова, и его утверждение о том, что он считает обоснованным различие двух аспектов понимания диалектической логики, повисает в воздухе. Фактически здесь диалектическая логика полностью отождествляется с материалистической диалектикой и с теорией познания. Другими словами, автор разделяет позицию тех, кто полностью отождествляет диалектику, логику и теорию познания, сводя весь диалектический материализм к диалектической логике. «Диалектическая логика,— пишет он,— есть наука, представляющая весь диалектический материализм в целом, вовлекающая в свое рассмотрение все его содержание, а не какую-нибудь одну из многих частей, и характеризующая все содержание диалектического материализма прежде всего в аспекте раскрытия его методологического значения» К

Правда, наряду с диалектической логикой автор признает существование других философских наук, но «диалектическая логика выступает как основная среди всех диалектико-материалистических философских наук.

Но в связи с этим возникает вопрос о том, как диалектическая логика, будучи основной философской наукой, относится к другим философским наукам? Отвечая на этот вопрос и более обстоятельно разъясняя свои позиции по этому вопросу, Е. Ф. Солопов пишет: «Диалектическая логика как специальная теория диалектико-материалистического метода мышления, взятого в единстве его содержания и формы, относится к другим составным частям марксистско-ленинской философии так же, как вся она относится к марксизму-ленинизму в целом, взятому в совокупности всех его частей. Диалектическая логика не может заменить всю систему марксистско-ленинской философии, но вместе с тем она служит наиболее обобщенным и систематизированным выражением последней. Беря своим непосредственным предметом все содержание диалектико-материалистической философии, диалектическая логика должна раскрыть внутреннюю форму самодвижения этого содержания от общедиалектических категорий, характеризующих всякое бытие вообще, до категорий, отражающих специфику человеческого общества и его сознания, в том числе философии и ..непосредственно самой диалектической логики как специальной теории диалектико-материалистического метода» К

Такая точка зрения имеет право на существование, тем более что аналогичные позиции по данной проблеме занимают и некоторые другие советские философы.

Ближе других к этой точке зрения находятся позиции Е. П. Ситковского. Характеризуя предмет диалектической логики, он пишет: «Марксистская диалектическая логика есть систематически развитая и систематически изложенная философия диалектического материализма»[63]. Он также полагает, что понятие «философия» является родовым по отношению к понятию «диалектическая логика», поскольку мы с известной долей основания продолжаем относить к философии и считать философскими науками такие отрасли знания, как философия истории (теория исторического материализма), этика и эстетика. Поэтому диалектическую логику автор считает одной из философских наук, но не рядовой, а основной философской наукой, совпадающей с диалектическим материализмом. «Диалектический материализм как систематически развитая научная система,— пишет Е. П. Сит- ковский,— есть логика диалектико-материалистической философии, есть диалектико-материалистическая логика»[64].

Выходит, что сторонники рассматриваемой точки зрения говорят о полном тождестве (не о единстве только, а именно о тождестве, о полном совпадении) диалектики, логики и теории познания как по предмету, так и по составу категорий. «У диалектики нет предмета, отличного от предмета теории познания (логики),— утверждал другой представитель подобной точки зрения,— так же как у логики (теории познания) нет объекта изучения, который отличался бы от предмета диалектики. И там и тут речь идет о всеобщих универсальных формах и законах развития вообще, отражаемых в сознании именно в виде логических форм и законов мышления через определения категорий» К

Верно, что категориальный аппарат этих трех наук один и тот же, но проявляется он в них по-разному. Поэтому и предметы данных наук вряд ли можно полностью отождествлять. Тем более, как нам кажется, нельзя сказать, что во всех трех науках речь идет о всеобщих универсальных формах и законах развития вообще. Если в диалектике речь действительно идет о всеобщих формах и законах развития вообще, то в теории познания рассматриваются законы и формы развития процесса познания, т. е. проявление всеобщих форм и законов в области познания. В диалектической же логике речь идет о развитии познающего мышления, т. е. о проявлении всеобщих законов и форм в области мышления.

Полное тождество диалектики, логики и теории познания обосновывают также тем, что все положения материалистической диалектики носят ярко выраженный логический, методологический и гносеологический характер, а с другой стороны, всему познанию и логическому мышлению свойственна диалектика. Но эта аргументация бьет мимо цели.

Дело в том, что логико-методологическими функциями, как мы знаем, обладают теоретические положения не только диалектического и исторического материализма, но и всех других общественных и естественных наук. Однако никто не станет утверждать о тождестве материалистической диалектики и, скажем, физики, химии, биологии и т. п. Каждая из этих наук, развиваясь диалектически, обладает своей спецификой, хотя законы и категории диалектики в силу их всеобщности являются также законами и категориями физики, химии, биологии и т. п.

Поэтому вряд ли можно согласиться с теми философами, которые слишком расширительно понимают предмет диалектической логики, утверждая, что он целиком совпадает с предметом всей диалектико-материалистической философии. Как отмечает С. А. Лебедев, «диалектическая логика, являясь философской наукой о мышлении, не тождественна ни диалектическому материализму в целом, ни марксистской теории познания. В рамках последней на основе диалектико-материалистического решения основного вопроса философии изучается диалектика про- це,сса познания в целом во взаимосвязи его различных компонентов и форм: чувственного и рационального; эмпирического и теоретического; дискурсивного и интуитивного; путей, средств и критериев достижения истинного знания; диалектики различных типов познания и др. В теории познания рассмотрение диалектики мышления не имеет самодовлеющего значения, оно подчинено раскрытию диалектики процесса познания в целом»[65].

Между тем некоторые философы считают, что диалектическая логика должна содержать в себе не только все проблемы марксистско-ленинской философии, но также все содержание научного мировоззрения, все научные знания о природе, обществе и мышлении в обобщенном виде. «Непосредственным предметом диалектической логики,— пишет один из сторонников этой точки зрения,— выступает диалектико-материалистический метод, который включает в себя все содержание диалектико-материалистической философии, являющееся, в свою очередь, обобщенной формой выражения содержания всего современного научного мировоззрения, всего современного научного знания о природе, обществе и мышлении» [66].

В данном случае, по существу, выражена в своеобразной форме точка зрения тех авторов, которые полностью и абсолютно отождествляют диалектику, логику и теорию познания, с той, однако, разницей, что здесь диалектическая логика полностью отождествляется с диалектикоматериалистическим методом, включающим в себя всю философию диалектического и исторического материализма и в обобщенной форме все знания людей о природе, обществе и мышлении.

Но можно ли полностью отождествлять диалектическую логику с диалектико-материалистическим методом? Хотя, как мы увидим ниже, эти теории весьма близки, содержат много общего, но в то же время каждая из них обладает своей спецификой, своим аспектом решения познавательных задач. Тем более, как нам представляется, трудно полностью отождествить диалектическую логику и диалектико-материалистический метод с марксистско-ленинской философией в полном ее объеме и даже со всеми знаниями людей о природе, обществе и мышлении, хотя и в обобщенном виде.

Выше было отмечено, что объективная и субъективная диалектики различаются между собой по форме, но не по содержанию. Вследствие этого общие законы объективного мира и общие законы человеческого мышления, по существу, тождественны и различаются лишь по своему выражению. В этом смысле мы и говорим о совпадении диалектической логики и материалистической диалектики.

Но можно ли на этом основании утверждать, что диалектическая логика включает в себя не только учение об основных законах познающего мышления, но также и знания об окружающей нас действительности? Думается, что для таких утверждений у нас нет достаточных оснований.

Некоторые авторы обосновывают это тем, что, во-первых, «только опираясь на определенное знание о мире, можно выводить соответствующие нормы подхода к изучению действительности, являющиеся необходимыми условиями ее познания»; во-вторых, положением Энгельса о том, что «единственным содержанием мышления является мир и законы мышления»; в-третьих, «учение об объективном мире и его закономерностях («онтология») нельзя исключить из диалектической логики не только потому, что объективный мир, формы его бытия и законы составляют предметное содержание мышления и его законов, но еще и потому, что само мышление и его законы, законы адекватного отражения действительности, не могут быть поняты без уяснения возникновения мышления в результате длительного развития материи»[67].

Нам кажется, что такое понимание диалектической логики слишком расширительно. Разумеется, в рассуждениях сторонников указанной точки зрения содержится много верного. Все аргументы, приводимые ими в обоснование своих позиций, сами по себе не вызывают сомнения. Действительно, между гносеологией и онтологией, законами бытия и законами познания, мышления существует органическое единство, определяющееся прежде всего тем, что обе эти области действительности управляются одними и теми же всеобщими законами — основными законами материалистической диалектики. Кроме того, движение мысли в процессе познания должно осуществляться в полном соответствии с движением самого изучаемого объекта. Сами законы и формы мышления формировались людьми не произвольно, а являются отражением определенных свойств, сторон, особенностей материальной действительности. Это относится не только к закономерностям, изучаемым диалектической логикой, но также к законам и формам мышления, изучаемым логикой формальной. В противном случае с их помощью было бы невозможно раскрыть внутреннюю сущность предметов объективного мира.

Обосновывая идею единства законов бытия и законов мышления, Ф. Энгельс писал: «...если ...поставить вопрос, что же такое мышление и сознание, откуда они берутся, то мы увидим, что они — продукты человеческого мозга и что сам человек — продукт природы, развившийся в определенной среде и вместе с ней. Само собой разумеется в силу этого, что продукты человеческого мозга, являющиеся в конечном счете тоже продуктами природы, не противоречат остальной связи природы, а соответствуют ей» *.

Однако из всего этого, как нам кажется, никак не следует, что диалектическая логика изучает не только законы мышления, но и законы бытия, т. е. она является не только наукой о диалектике мышления, познания (гносеология), но и наукой о бытии (онтология).

Ссылка на Энгельса, который утверждал, что единственным содержанием мышления является мир и законы мышления, тоже несостоятельна, ибо у него речь идет о содержании мышления, а не о законах и формах функционирования наших мыслей.

Прав был П. В. Копнин, который писал следующее по этому поводу: «В задачу материалистической диалектики как науки входит, во-первых, обнаружение наиболее общих законов развития объективного мира и, во-вторых, раскрытие значения их как законов мышления, их функции в движении мышления. В последнем случае диалектика выполняет функции логики, становится диалектической логикой» [68].

Говорят, что исключение теории объективной диалектики из области диалектической логики несостоятельно потому, что оно неминуемо ведет к подразделению материалистической диалектики на онтологию и логику (методологию, гносеологию). Между тем, как утверждают сторонники дайной точки зрения, логика и онтология совпадают. Так, видный болгарский философ А. Бынков пишет по этому вопросу следующее: «Верно, что логика исследует человеческие мысли (понятия, суждения и пр.), знание. Однако мысли являются отражением, идеальным изображением, копией действительности. Исследуя идеальное, логика исследует и самою материальную действительность, потому что идеальное, по Марксу, есть не что иное, как материальное, пересаженное в человеческую голову и преобразованное в ней. Следовательно, логика в плане законов отражения совпадает не только с гносеологией, но и с онтологией. Именно поэтому она возможна как учение, знание о знании» *. Автор считает, что логические законы и объективные законы тождественны и различаются только по форме их проявления.

Нам представляется, что здесь слишком сближаются и даже отождествляются законы бытия и законы мышления, онтология и логика, объективная и субъективная диалектика.

Еще более определенно данную точку зрения раскрывает И. Элез. «Законы бытия,— пишет он,— также являются законами постигающего мышления. Разделение диалектики на объективную и субъективную и их абсолютное противопоставление не способствует последовательному проведению этой точки зрения (речь идет о точке зрения, согласно которой, как пишет автор, «диалектическая логика не замыкается так называемыми законами мышления».— И. А.). Термин «субъективная диалектика»,— продолжает И. Элез,— следует считать условным, ибо субъективная диалектика в прямом смысле этого слова не существует, если таковой не считать эклектику, софистику, субъективный метод в социологии» [69].

Автор прав в том, что нельзя абсолютно противопоставлять субъективную и объективную диалектику. Но он безусловно не прав, утверждая, что субъективной диалектики вообще не существует. Субъективную диалектику, или диалектику мышления, которая, по нашему мнению, составляет предмет диалектической логики и является отражением объективной диалектики, автор, по-видимому, отождествляет с неправильным, ложным мышлением, ибо сравнивает ее с софистикой и эклектикой, с чем невозможно согласиться. Это не только находится в прямом противоречии с недвусмысленными высказываниями на этот счет Ф. Энгельса, но фактически приводит к признанию того, что существует только объективная диалектика, а онтология и логика — это одно и то же.

Такую точку зрения вряд ли можно принять. Как правильно отмечает А. П. Шептулин, сторонники данной позиции не учитывают того весьма важного факта, что «логика вообще, в том числе диалектическая, имеет дело не с вещами, не с законами их взаимосвязи, не с формами их движения и развития, а с понятиями — с идеальными образами, с законами взаимосвязи последних, с формами движения и развития мысли. Хотя эти идеальные образы, законы и формы их движения и развития и являются отражением соответствующих свойств и связей объективной действительности, всеобщих законов и форм развития материальных образований, но от этого они не становятся материальными, не включают в себя последние» К

Конечно, учение о законах развития объективного мира (онтологию) нельзя отрывать от логики, методологии и теории познания (гносеологии), тем более нельзя противопоставлять их друг другу, но нельзя и смешивать, отождествлять и не видеть никакого различия между ними. Онтология, гносеология, логика и методология — это стороны единой науки — материалистической диалектики, но это особые, специфические ее стороны, хотя и неразрывно связанные между собой и основывающиеся на одних и тех же всеобщих законах.

Ссылаются в связи с этим на положение В. И. Ленина, который писал: «Логика есть учение не о внешних формах мышления, а о законах развития „всех материальных,* природных и духовных вещей“, т. е. развития всего конкретного содержания мира и познания его, т. е. итог, сумма, вывод истории познания мира»[70]. Ко известно, что это положение В. И. Ленин записал конспектируя произведения Гегеля, и потому трудно теперь установить, является ли оно собственной мыслью Ленина или он записал мысли Гегеля по этому вопросу. Тем более что подобные высказывания Ленин не допускал ни в одном из других своих произведений. Некоторые философы считают, что рассматриваемое положение принадлежит именно Гегелю. Так, Н. И. Кондаков в «Логическом словаре» пишет: «В нашей философской литературе это определение понятия «логика» нередко представляется в качестве ленинского определения. Но с этим согласиться нельзя. В действительности это есть не что иное, как всего лишь ленинская запись гегелевской точки зрения на логику. Во-первых, слойа «всех... природных и духовных вещей» Ленин заключает в кавычки, показывая тем самым, что это слова Гегеля. Во-вторых, термин «внешние формы мышления» тоже принадлежат Гегелю. Ленин никогда не употреблял этот термин в своих сочинениях. В-третьих, если допустить, что под «логикой» в данном случае понимается марксистская диалектическая логика, то и эта интерпретация не отвечает пониманию Лениным этой логики. Диалектический материализм понимает под диалектической логикой в широком смысле слова теорию познания и в узком смысле слова — философское учение о наиболее общих законах возникновения и развития человеческого мышления, а не о всех вообще законах развития объективной действительности. В четвертых, неверно приписывать Ленину отождествление логической науки с наукой о развитии «всего конкретного содержания мира» К

Но если даже предположить, что В. И. Ленин разделял данное положение Гегеля, то все равно оно не является доказательством того, что Ленин в диалектическую логику включал онтологию. Логичнее предположить, что Ленин рассматривал здесь диалектическую логику в более широком плане, чем только учение о наиболее общих законах диалектического мышления, подобно тому как в работе «Еще раз о профсоюзах...», как было отмечено выше, он допускал выражение «марксизм, то есть диалектическая логика», которое можно понять как указание на то, что марксизм все свои выводы и рассуждения строит прежде всего на основе именно диалектической, а не какой-нибудь другой логики.

Конечно, диалектику можно назвать и теорией познания, и диалектической логикой, ибо она известными своими сторонами выполняет функции этих наук, но не наоборот. Если бы мы попытались диалектику назвать, например, только диалектической логикой, то мы совершили бы ошибку, ибо диалектической логикой в собственном смысле мы называем науку о законах формирования и развития знаний на ступени абстрактного мышления, а диалектика не исчерпывается только этим; ее законы являются не только законами мышления, но и законами бытия.

То же самое можно сказать о теории познания. Диалектику можно назвать теорией познания, но теория познания не исчерпывает всего содержания диалектики, и потому ее было бы неправильно называть диалектикой.

Из всего сказанного можно сделать следующие выводы. Будучи наукой о наиболее общих законах развитая природы, человеческого общества и мышления, материалистическая диалектика может выступать и как диалектическая логика, и как теория познания диалектического материализма. Когда употребляется термин «диалектическая логика», под ним подразумевается не что иное, как материалистическая диалектика, выступающая в качестве учения о мышлении, о законах и формах мышления. И в этом смысле мы говорим о тождестве материалистической диалектики и диалектической логики. Это тождество обусловливается тем, что любая диалектико-логическая проблема может быть решена только на основе рассмотрения ее с позиций диалектики. И наоборот, любая проблема материалистической диалектики содержит логический аспект.

Но материалистическая диалектика не ограничивается только изучением законов и форм мышления, она в то же время выступает как единственно научная теория познания. И в этом смысле мы говорим о тождестве материалистической диалектики и теории познания диалектического материализма, что опять-таки не значит, что материалистическая диалектика по своему объему ограничивается только теорией познания в узком, обычном понимании слова, т. е. как наука о важнейших законах, способах, методах познания человеком окружающего мира.

С другой стороны, теория познания диалектического материализма и диалектическая логика также совпадают между собой. Теоретическое, абстрактное мышление играет решающую роль в процессе познания, является высшей ступенью этого процесса. Поэтому мы не можем рассматривать мышление, его законы и формы в отрыве от познания человеком объективного мира, от теории познания. Все проблемы, которые решаются диалектической логикой, являются в то же время и проблемами познания, проблемами теории познания. Это и позволяет нам говорить о тождестве диалектической логики и марксистско-ленинской теории познания. Но вместе с тем между диалектической логикой и теорией познания существует и определенное различие, ибо «теория познания изучает познавательную деятельность человека в аспекте познавательных отношений субъекта и объекта. В отличие от этого диалектическая логика изучает познавательную деятельность в аспекте отношения между логическими формами мышления и объективным содержанием мышления. Ее предмет — логический (категориальный) строй мышления, который обеспечивает познание объективной истины» К

Все это свидетельствует о том, что единство материалистической диалектики, диалектической логики и теории познания в марксизме непосредственно следует из единства онтологии и гносеологии, законов развития материального мира и законов его отражения в человеческой голове, объективной и субъективной диалектики. Но трудно согласиться с тем, что онтология и гносеология — это одно и то же, что материальный мир целиком совпадает с его отражением в мозгу, а объективная диалектика тождественна субъективной диалектике. На том же основании нельзя утверждать и о полном абстрактном тождестве диалектики, логики и теории познания. Идеалистическое извращение махистами многих вопросов теории познания объясняется именно тем, что они неправильно понимали взаимоотношение между онтологией, гносеологией и логикой.

Весь спор по данной проблеме, по нашему мнению, возникает из-за того, что спорящие стороны вкладывают неодинаковый смысл в понятия «диалектическая логика» и «теория познания». Сторонники абсолютного тождества диалектики, логики и теории познания рассматривают диалектическую’ логику не только как учение о мышлении, но и как учение о развитии «всего конкретного содержания мира и познания его» (Ленин). Диалектическая логика, понимаемая в таком смысле слова, безусловно совпадает как с материалистической диалектикой, так и с теорией познания диалектического материализма.

Противники же этой точки зрения рассматривают диалектическую логику в более узком смысле слова, только как теорию, изучающую научное мышление, его

1 Материалистическая диалектика как общая теория развития. Философские основы теории развития, с. 129.

основные законы и формы. Совершенно очевидно, что диалектическая логика, понимаемая в таком смысле, составляет лишь аспект, сторону как диалектики, так и теории познания.

То же самое можно сказать и о теории познания. Если рассматривать ее в широком смысле слова, включая в нее не только специфически гносеологические, но и онтологические вопросы, изучаемые материалистической диалектикой, то она ничем не бgt;дет отличаться от диалектики и диалектической логики. Но обычно под теорией познания понимают науку, которая изучает сущность познания, основные приемы , методы, способы познания, познавательный процесс, критерий истинности наших знаний и т. п. Закономерности же развития объективного мира (т. е. онтологические вопросы) не являются предметом теории познания. В этом смысле теория познания не совпадает с материалистической диалектикой. В противном случае мы бы стали на неправильный путь сведения диалектического материализма к гносеологии.

Те, кто считает, будто в настоящее время предмет философии ограничивается только учением о мышлении, о познании человеком материального мира, ссылаются обычно на Ф. Энгельса, который в «Анти-Дюринге» писал, что от всей прежней философии остается в качестве самостоятельной науки только учение о мышлении — формальная логика и диалектика. Но это положение Энгельса можно правильно понять лишь в контексте. Вырванное же из контекста и изолированное от всех других высказываний Энгельса на этот счет, оно может лишь исказить действительную точку зрения Энгельса по данному вопросу. На самом же деле классики марксизма-ленинизма никогда не сводили материалистическую диалектику только к учению о мышлении. Само определение диалектики как науки о наиболее общих законах развития природы, общественной жизни и мышления говорит о том, что материалистическая диалектика изучает не только законы мышления, но и законы развития самого материального мира. Другими словами, в марксизме-ленинизме онтология и гносеология объединены в единую науку — материалистическую диалектику.

Что касается соотношения между диалектической логикой и теорией познания, то, понимаемые во втором, более узком смысле слова, они также совпадают не абсолютно. Совпадая между собой в целом, в основном, диа- лсктическая логика и гносеология обладают особенностями, отличающими их друг от друга.

В самом деле, гносеология есть не что иное, как учение о познании, а познание осуществляется в ходе диалектического мышления. Мышление же, учение о котором составляет предмет диалектической логики, есть средство, орудие познания. Но средство познания и его результат, хотя они и неразрывно связаны между собой, нельзя отождествлять, как нельзя отождествлять созданную человеком вещь с теми инструментами, с помощью которых эта вещь производилась.

Если же рассматривать познание как процесс, то и здесь специфика логики и теории познания проявляется с достаточной определенностью. Ясно, что диалектическая логика как наука о теоретическом мышлении не охватывает весь процесс познания и, следовательно, всей теории познания, а составляет лишь одну ее сторону, хотя и весьма важную, решающую. Задача диалектической логики состоит прежде всего в том, чтобы, опираясь на материал чувственного познания, изучить вторую ступень познавательного процесса — ступень логического мышления, раскрыть правильные законы, формы, приемы мышления, ведущего к истинному знанию. Теория же познания рассматривает не только логическую ступень познавательного процесса, но и ступень непосредственного живого созерцания, изучает роль практики в процессе познания, диалектику объективной, абсолютной и относительной истины.

Материалистическая диалектика, являясь всесторон: ней и глубокой теорией развития, выступает не только как теория и логика научного познания, но и как единственно научный и эффективный всеобщий метод научного исследования, как ядро методологии современного научного познания. Каково же соотношение между диалектической логикой и методологией познания? Какое место занимает методология в системе материалистической диалектики, логики и теории познания?

По этому вопросу тоже существуют разные точки зрения, но наиболее распространенным является мнение о том, что материалистическая диалектика и есть методология научного познания на том же основании, на каком мы утверждаем, что диалектика и есть диалектическая логика. Все основные законы, основные категории и важнейшие положения материалистической диалектики действительно играют огромную методологическую роль и составляют теоретическое содержание методологии современного научного познания. В известном смысле правы и те философы, которые утверждают, что важнейшие положения конкретных наук тоже имеют методологическое значение, но их нельзя включать в общую диалектико-материалистическую методологию, ибо они имеют частное методологическое значение и действуют в сфере научного познания той или иной конкретной науки. Однако эти свои частные методологические функции они выполняют не самостоятельно, не в отрыве от общей диалектико-материалистической методологии, а в тесной взаимосвязи с ней и на ее основе.

Таким образом, методология содержит в себе как бы два этажа, два уровня. Первый этаж составляет диалектический материализм как всеобщая методология. Что касается конкретных наук, то они дают нам так называемую частную, специальную методологию, имеющую значение лишь для данной науки, которая представляет собой ту же диалектико-материалистическую методологию, трансформированную в плане специфики познания в рамках данной науки. Хотя эти уровни методологии неразрывно связаны между собой, их надо различать. Кроме того, в процессе развития науки и самой методологии отдельные методы научного познания и методологические проблемы могут перемещаться с одного уровня на другой. Такие методы научного познания, как, например, математические методы, метод моделирования и др., сначала применялись лишь в отдельных конкретных науках, а позже приобрели общенаучное значение.

Но утверждение, что диалектика и есть методология, вовсе не означает их абсолютного тождества, ибо материалистическая диалектика кроме методологических функций, как мы видели выше, обладает и целым рядом других важнейших функций. Диалектика тождественна с методологией в том смысле, в каком она тождественна с диалектической логикой.

Диалектическое тождество существует также между методологией и теорией познания диалектического материализма. Ведь теория познания в самом общем виде есть учение об основных закономерностях познавательного процесса, а методология тоже исследует пути, способы и средства познания окружающей действительности. И в этом смысле они совпадают. Однако это совпадение опять-таки не означает их абсолютного тождества. С одной стороны, теория познания шире по своему содержанию, чем методология, ибо она исследует такие проблемы, которые не входят в компетенцию методологии (например, вопрос об источнике познания, о критерии истинности знаний и т. п.), а с другой — теория познания уже методологии, поскольку последняя раскрывает методы не только познания, но и практической деятельности людей.

Еще более тесная связь существует между методологией и логикой научного познания. Можно сказать, что все основные принципы и требования диалектической логики одновременно являются и принципами познания. Однако это вовсе не значит, что логика и методология абсолютно тождественны, что они во всех своих аспектах совпадают. Каждая из них обладает специфическими особенностями, отличающими их друг от друга. Если логический аспект познания отражает логическое развитие наших знаний, последовательное выведение одних знаний из других, построение всевозможных логических систем знаний, то методология раскрывает пути и способы построения этих систем, определенные средства познания действительности.

А это значит, что диалектическая логика и марксистская методология совпадают лишь в основном, но не абсолютно. Хотя основные принципы и требования диалектической логики и марксистской методологии совпадают, подход к их рассмотрению у этих наук несколько различен.

Таким образом, традиционная проблема единства (тождества) диалектики, логики и теории познания, являющаяся предметом многолетних дискуссий в нашей философской литературе, выливается в проблему единства (тождества) диалектики, логики, теории и методологии научного познания. Все эти четыре науки и тождественны, и различны. Ойи тождественны по основным закономерностям, на основе которых строятся эти науки, по способам разрешения рассматриваемых ими вопросов, но различны по подходам к решению этих вопросов, по аспектам их рассмотрения.

Суммируя все изложенное, можно сказать, что существует единая философская система диалектического материализма (или материалистической диалектики), которая рассматривает материальный и духовный мир всесторонне, с различных точек зрения, подходов, с различными целями и задачами и потому выступает своими различными аспектами, сторонами. Рассматривая закономерности и формы современного научно-теоретического мышления, диалектический материализм выступает как логика. Исследуя основные закономерности познавательного процесса, ступени познания, диалектику истины и ее критерии, сущность и источник познания, диалектический материализм выступает как теория познания. Наконец, изучая основные пути, способы, методы и средства познания, теорию различных методов познания и закономерности, механизм их функционирования, диалектический материализм выступает как современная методология научного познания.

Авторы книги «Материалистическая диалектика как общая теория развития» правильно отмечают, что «диалектика как философская наука представляет собой сложную теоретическую систему категорий, законов п принципов, имеющих онтологическое, гносеологическое и логическое содержание. В этой разноаспектности своего содержания она выступает как строго субординированное единство диалектики как теории развития (учение о всеобщих законах развития природы, общества и мышления), диалектико-материалистической теории познания (учение о познавательных отношениях), логики (учение о логических формах и способах постижения противоречиво развивающейся действительности)... Их различие— действия этого одного и того же (универсальных законов) в разных сферах действительности» ].

Сила и всеобщность диалектического материализма состоит именно в том, что он рассматривает окружающий нас материальный и духовный мир не с одной какой-то стороны, как это делают все частные науки, а с различных сторон, с различных аспектов и точек зрения в зависимости от тех целей и задач, которые он решает. Это и позволяет диалектическому материализму быть одновременно и теоретической, философской основой, и теорией, и логикой, и методологией современного научного познания. Ни одна другая философская система как в домарк- совский период, так и в настоящее время не смогла дать подлинно научного решения всех указанных проблем и аспектов рассмотрения материальной и духовной действительности.

1 Материалистическая диалектика как общая теория развития. Философские основы теории развития, с. 130—131.

Значение диалектической логики состоит в том, что она раскрывает общие закономерности развития познавательного процесса, выявляет место и роль в познании основных законов и категорий диалектического материализма, формулирует основные логико-методологические принципы научного познания и прогрессивного преобразования действительности. Каждый закон материалистической диалектики, каждая ее категория позволяют нам сформулировать соответствующие логические правила — определенные требования к мыслящему субъекту, призванные ориентировать его в познавательной деятельности.

Определенные требования, или правила мышления,, разработанные на основе всеобщих законов действительности и познания и ориентирующие людей в их теоретической деятельности, представляют собой принципы диалектической логики. Соответствующие требования к мыслящему субъекту выражают также законы и правила формальной логики, отражающие ту или иную общую сторону или связь объективной действительности. В частности, закон тождества выражает момент устойчивости, относительного покоя, характерного для всех вещей и явлений объективной действительности. Закон противоречия и закон исключенного третьего отражают взаимо- исключенность и несовместимость определенных явлений, сторон, свойств объективной действительности. Закон достаточного основания выражает применительно к мышлению объективно действующий закон причинности.

В отличие от законов и принципов формальной логики, которые отражают лишь связи мыслей в рассуждении, соответствующие определенным связям явлений действительности, принципы диалектической логики в своих категориях отражают всеобщие стороны и связи действительности:              изменчивость предметов внешнего

мира, их развитие, противоречивость, взаимопереход противоположностей и т. д.

Основные принципы и содержание диалектической логики были разработаны В. И. Лениным в его трудах «Еще раз о профсоюзах, о текущем моменте и об ошибках тт. Троцкого и Бухарина», в «Философских тетрадях», в книге «Материализм и эмпириокритицизм» и в других произведениях. Особенно обстоятельно и глубоко основные принципы диалектической логики были разработаны

Лениным в «Философских тетрадях» в виде шестнадцати элементов диалектики. Здесь дано концентрированное выражение наиболее важных, наиболее существенных сторон, особенностей, черт диалектики в ее онтологическом и гносеологическом аспектах, разработаны структура этой науки и ее важнейшие составные элементы.

Большое внимание В. И. Ленин уделяет разработке таких коренных принципов диалектической логики, как принцип движения наших знаний от абстрактного к конкретному, принципы единства исторического и логического, объективности и всесторонности рассмотрения, конкретности истины, раздвоения единого и познания противоречивых сторон его, рассмотрения предмета в его движении и развитии, единства анализа и синтеза, формы и содержания в познании, принцип бесконечного прогрессивного развития человеческих знаний и др.

Ниже мы кратко рассмотрим логическое и гносеологическое содержание этих принципов.

Объективность рассмотрения. Эту черту диалектики В. И. Ленин выделяет в первую очередь, ибо она показывает исходный принцип всякого познания, заключающийся в материалистическом решении основного вопроса философии.

Принцип объективности рассмотрения состоит в том, что, познавая вещь, мы должны стремиться брать ее такой, какой она является на самом деле, без всяких субъективных добавлений. Важность этого принципа состоит в том, что он, с одной стороны, направлен против идеалистических основ теории познания, а с другой — предостерегает нас от ошибок в познании, связанных с неоправданным внесением в изучаемый объект некоторых элементов субъективного, произвольного, не присущего самой вещи. Это может выразиться в рассмотрении вещи как изолированного объекта, не связанного с другими вещами, явлениями, в игнорировании факта ее непрерывного движения, развития и т. п.

Все искусство познания состоит именно в том, чтобы найти пути и средства проникновения в вещь, как она существует сама по себе, в ее сущность, в ее «внутренний мир» и избежать при этом соблазна внести в нее нечто чуждое самой вещи, что нередко бывает, когда исследователь встречается с непреодолимыми для него трудностями в познании. В другом месте «Философских тетрадей» В. И. Ленин, комментируя высказывания Гегеля о философии Эпикура, так формулирует эту проблему:

«...как вообще объективным образом в нас входит то, что находится вне нас...» [71].

Эту коренную проблему теории познания издавна пытались решить философы, но в домарксовский период она по-настоящему так и не была решена. Идеалисты не могли решить эту проблему потому, что они исходили из антинаучного положения о вторичности объекта познания, а агностики уверяли, что эта проблема вообще не может быть решена, ибо сущность вещей непознаваема. Домарксовские материалисты хотя и подошли вплотную к решению этой проблемы, но до конца научно не могли ее решить потому, что они ограниченно понимали роль практики в процессе познания.

Конечно, проблема эта не простая и решить ее не так- то легко: ведь в процессе научного исследования нередко бывает весьма трудно определить, что объективно принадлежит изучаемой вещи и что было привнесено нами в процессе ее познания. Трудность решения этой проблемы усугубляется тем больше, чем глубже человек проникает в сущность окружающих его явлений, и особенно тех явлений, которые он не может непосредственно воспринимать не только невооруженными органами чувств, но и вооружившись самыми совершенными приборами. Те процессы, которые происходят в микромире, в глубинах Вселенной, в недрах космических тел и т. п., человек не может воспринимать непосредственно, и проблема объективности рассмотрения здесь решается еще труднее.

И все же с позиций марксизма, с позиций диалектической логики эта проблема была решена научно. Ключ к ее решению оказался в подлинно научном, марксистском решении вопроса об общественной практике и ее роли в процессе познания. Только общественная практика дает нам возможность отделить субъективное от объективного. Человек непосредственно не воспринимает явления микромира, но убежден в объективности многих процессов, которые там происходят, ибо знания о них люди применили на практике и проверили практикой в виде атомных электростанций, атомных ледоколов, подводных лодок и т. п. «Точка зрения жизни, практики,— писал В. И. Ленин,— должна быть первой и основной точкой зрения теории познания» [72].

Таким образом, принцип объективности рассмотрения в диалектической логике считается одним из основных логических требований, выполнение которого является необходимым условием всякого научного познания.