Внешнеполитические маневры королевской диктатуры после Мюнхена

Со своей стороны Кароль заявил в интервью газете «Дейли экспресс»: «Что касается Румынии, то в ней найдется место для любой страны, которая пожелает участвовать и содействовать развитию экономики нашей страны. Места хватит для всех»954.

Правящие круги Румынии во главе с монархом хотели бы увеличить участие английского и французского капитала в экономике страны и таким образом затормозить темпы германской экономической экспансии, сопровождавшейся резким политическим давлением и угрозой суверенитету страны. Для обеспечения успеха поездки, включавшей также Францию и Германию, Кароль послал близких ему политиков, которые должны были провести неофициальные переговоры с влиятельными лицами в этих странах. Во всех трех из них побывал К- Арджетояну, имевший здесь широкие связи в финансовых, промышленных и политических кругах. 6 ноября 1938 г. он записал в дневник, что Кароль II и сопровождающие его министры «получат только пустые слова и ничего другого... По крайней мере, пока Чемберлен будет премьер-министром, Англия не предпримет ничего, чтобы перерезать путь Германии в Центральную и Восточную Европу»955. Посланник Румынии в Лондоне В. Григорча, отличавшийся трезвым подходом к политике Англии, заявил К. Арджетояну, что «он убежден, что Чемберлен не даст согласия на заключение сделок между Сити и Румынией до того, как запросит Берлин, не мешает ли их заключение осуществлению немецких планов в Румынии»956.

В Париже прием был исключительно вежливый, но практических результатов не принес никаких. Министр иностранных дел Боннэ «дал ясно понять свое желание избежать любого шага, который мог бы создать в Берлине впечатление усилия, направленного на ограничение немецкой торговой деятельности»960, — писала газета «Таймс». Французские руководители остались глухи к выраженным Каролем II опасениям, что, если не затормозить германское проникновение в Румынию, эта страна приберет к рукам всю румынскую экономику. К. Арджетояну так резюмировал результаты визитов в Лондон и Париж: в Лондоне, «...по крайней мере пока будет у власти Чемберлен, соглашение между Румы нией и Германией будет встречено одобрительно. В Париже намного меньше симпатий к Германии, но под бременем своих внутренних проблем они советуют нам подстраховаться, хотя желали бы избежать нашего экономического завоевания немцами»961.

Таким образом, румынские правящие круги хорошо уяснили, что Франция и Англия не только не возражают, но и рекомендуют им сближение с Германией, прежде всего экономическое. Что же толкало румынскую олигархию на сближение с Германией? «Кроме Польши, — записывал Арджетояну, — только Германия может защитить нашу границу с Россией, Германия, которая не может ни в коем случае допустить, чтобы коммунизм перешел Днестр»962. Итак, страх перед распространением идей социализма и желание любой ценой удержать захваченную Бессарабию — вот основные факторы, подталкивавшие правящую верхушку королевской Румынии к сближению со смертельным врагом страны-— гитлеровской Германией.

Кароль II, который заранее наметил официальный визит в Германию, оценил советы, данные ему в Лондоне и Париже, и после краткого пребывания в Бельгии уехал на свидание с Гитлером.

24 ноября 1938 г. встреча между Гитлером и Каролем II состоялась. Она описана с достаточной полнотой964. Самым важным для Гитлера было заявление Кароля II о продолжении Румынией антисоветского курса во внешней политике. «Румыния, — сказал король-диктатор, — всегда была настроена антисоветски, но по причине того, что огромное русское государство было ее соседом, не могла заявить об этом открыто»965. Отсюда вытекало и все остальное: обещание и впредь не разрешать пропуск советских войск через румынскую территорию, выражение желания укреплять дружественные отношения и сотрудничество с Германией.

Из мемуаров К. Арджетояну известно, что Кароль II был очень доволен встречами с Гитлером и Герингом. Он передал Арджетояну слова Гитлера: «Если один-единственный русский солдат появится на румынской территории, наш фронт немедленно будет на Днестре»966. Румынский диктатор согласился углубить экономическое сотрудничество с Германией и со своей стороны попросил Гитлера не допускать захвата Венгрией Закарпатской Украины, что соответствовало на данном этапе интересам гитлеровской Германии. К. Арджетояну Кароль II сказал, что «полон решимости идти до конца по пути заключения политического и экономического соглашения с Германией»967.

Единственным же обещанием, полученным Каролем от гитлеровских заправил, было заявление Геринга о том, что Германия обеспечит Румынии «спокойствие» со стороны Венгрии. Гитлер не был даже столь щедрым и ограничился замечанием, что румыно-венгерские отношения не касаются Германии. Присутствовавший на беседе Гитлера с Каролем II министр иностранных дел Германии Риббентроп в записи беседы раскрыл подлинные планы нацистского главаря в отношении Трансильвании: «Мы не должны связывать себя перед Румынией обязательством сопротивляться оккупации этой территории венграми. Основная идея нашей политики в отношении Венгрии н Румынии в настоящий момент должна состоять в том, чтобы держать оба эти утюга в раскаленном состоянии и разрешать вопросы в германских интересах в соответствии с развивающейся обстановкой»968.

Во время отсутствия Кароля II в стране усилилась деятельность «Железной гвардии».

Одновременно с этой расправой был смещен с поста командующего 3-й румынской армией И. Литонеску, выступивший в защиту Кодряну на процессе последнего, отказавшийся арестовывать железногвардейцев и потребовавший «лучшего обращения» с ними970.

Расправа с главарями «Железной гвардии» вызвала гнев Гитлера; он был взбешен тем, что румынский монарх приказал расстрелять Кодряну через несколько дней после бесед с ним и Герингом. По приказу Гитлера германские сановники вернули полученные ими румынские ордена, а посланник В. Фабрициус был отозван в Берлин. Кароль II и его окружение боялись, что гитлеровцы пойдут на разрыв дипломатических отношений с Румынией. Однако те воспользовались ухудшением румыно-герман ских отношений, чтобы добиться от Бухареста уступок в экономической области. 10 декабря было подписано новое румыно-германское торговое соглашение, предусматривавшее рост объема торговли между странами на 1939 г. в полтора раза. Румыния должна была увеличить на 20—25% поставки нефти, продать 400 тыс. т пшеницы, 500 тыс. т фуражного зерна, 200 тыс. свиней и т. д. Курс немецкой марки повышался с 38—39 лей до 40,5— 41,5 леи, что удешевляло стоимость румынских поставок в Германию.

Таким образом, желая заслужить благосклонность гитлеровской Германии и получить от нее гарантии установленных в Версале границ, правительство Румынии после мюнхенского сговора пошло на значительные экономические и политические уступки нацистским главарям.

21 декабря 1938 г. министром иностранных дел Румынии был назначен Г. Гафенку, политически близкий к А. Калинеску. Он также придерживался антисоветской политики и выступал за достижение договоренностей с Германией. Послом в Париж был направлен королевский советник Г. Татареску, имевший много друзей среди французских политических деятелен, а посланником в Лондон — В. Тиля, в прошлом член профашистской партии «Румынский фронт». Друг Кароля II, В. Тиля поддерживал хорошие отношения с представителями английской аристократии.

Гафенку, Татареску и Тиля объединяла вера в то, что мюнхенская политика будет продолжена Западом и что поэтому Румыния должна, не порывая с Англией и Францией, идти на сближение с гитлеровской Германией. 4.