Углубление кризиса военно-фашистской диктатуры в Румынии после Сталинградской битвы

Мощные удары советских войск были нанесены вначале по румынским армиям. 19 ноября 1942 г. юго-западнее г. Серафи мович и у Клетской была прорвана оборона 3-й румынской армии, а на второй день южнее Сталинграда — 4-й армии. К исходу 21

ноября основные силы 3-й армии были разгромлены и окружены в районе Распопинской, около 30 тыс. солдат и офицеров, в том числе 3 генерала, в течение 22 и 23 ноября сдались в плен. В ходе ноябрьских и декабрьских боев была разгромлена и 4-я румынская армия. Две румынские дивизии оказались окруженными в составе 330-тысячной немецкой группировки фельдмаршала Паулюса и прекратили существование в январе 1943 г.1120 Если до 1

августа 1942 г. потери румынской армии, согласно данным ее генштаба, составляли 174 886 солдат и офицеров, то на 1 января 1943

г. — 370 206 человек, потери в вооружении увеличились за это же время с 52,1 млрд. до 250 млрд. лей1121.

Но и сумевшие вырваться из плена румынские войска были практически непригодны для дальнейших боевых действий. Разведотделы 3-й и 4-й румынских армий в сводках в Бухарест сообщали: «Дух офицеров и солдат совершенно подорван... солдаты думают лишь о возвращении на родину».

Клика Антонеску всеми средствами старалась скрыть от армии и народа правду о разгроме фашистских войск под Сталинградом. Но уже в начале декабря известия о событиях на Дону и Волге стали просачиваться в страну и войска на других фронтах, усиливая антивоенные настроения.

Известия о поражениях на Дону и Волге, боязнь повторения сталинградского котла взволновали румынские войска, находившиеся на Северном Кавказе. Их деморализация особенно усилилась с переходом в наступление в январе 1943 г. войск Закавказского фронта. Сотни румынских солдат и офицеров в одиночку и группами, иногда во главе со своими командирами переходили на сторону Красной Армии. В первых числах февраля 1943 г. немецкое командование группы армий «А» жаловалось, что на «подразделения румынских частей нельзя ни в коем случае надеяться»1123.

Отношения между фашистскими союзниками заметно обострились. Немецкие солдаты и офицеры возлагали вину за поражение под Сталинградом на румын, последние в свою очередь обвиняли гитлеровское командование в гибели румынских дивизий. На фронте и в тылу участились стычки между немцами и румынами.

Глубоко встревоженные распространением антивоенных настроений среди солдат и офицеров, правящие круги военно-фашистской Румынии развернули очередную кампанию по «оздоровлению» армии. Было приказано применять самые суровые меры наказания, вплоть до смертной казни, против сеятелей пораженческих настроений. Одновременно солдат запугивали небылицами о том, что Советский Союз стремится покорить Румынию, «выслать румын в Сибирь», «отомстить» нм за участие в войне на стороне Германии.

Для поддержания боевого духа войск идеологические наставники румынской армии вслед за геббельсовском пропагандой старались убедить солдат, что отступление фашистских войск — всего лишь тактика, направленная «на укорачивание линии фронта н путей снабжения», что весной новое наступление приведет страны гитлеровского блока к победе.

Больше всего правители фашистской Румынии боялись ростгі влияния коммунистических идей. В разосланной румынским генштабом «Инструкции о моральном воспитании воинов» говорилось, что важнейшая задача офицерского состава — «предупредить проникновение большевизма в страну».

Оснований для тревоги у клики Антонеску было достаточно. Все более сознавая классовый характер войны, солдаты, как докладывали секретные, службы информации, обращали свой гнев ие только против офицеров и генералов, но и против господствующих классов в целом, против правящей верхушки и самого И. Анто- песку. В донесениях говорилось о том, что солдаты «склоняются к оказанию доверия коммунизму», хорошо отзываются о трудящихся СССР, их успехах в экономическом развитии1125.

Определенное влияние на развитие политических настроении румынских солдат на фронте оказывали призывы военнонленных- антифашистов. В советском плену в начале 1943 г. находилось около 100 тыс. румынских солдат и офицеров, в том числе 72 тыс. взятых под Сталинградом1126. Здесь они ближе познакомились с жизнью советских людей, убедились в захватническом, грабитель ском характере войны фашистских государств против СССР и поняли, что единственный путь спасения их родины от национальной катастрофы — это борьба с оружием в руках против гитлеровских фашистов и предательской клики Антонеску. Осознать это им помогла и разъяснительная работа, проводившаяся в лагерях для военнопленных румынскими коммунистами, которые, спасаясь от террора сигуранцы, эмигрировали в свое время в СССР. 2

февраля 1943 г., в день полной ликвидации окруженной сталинградской группировки Паулюса, 2700 румынских солдат и 43 офицера подписали рапорты советскому командованию с просьбой послать их на фронт для борьбы 'совместно с Советской Армией против фашистских захватчиков1127.

Резко обострилось после разгрома фашистских армий под Сталинградом политическое положение и в самой Румынии. Охранка докладывала, что повсеместно «наблюдается неверие в победу» и никакими обещаниями добиться ее в ходе предстоящего в 1943 г. «великого наступления на Восточном фронте» пессимистические настроения рассеять не удается. Новая волна мобилизаций и реквизиций, призванных восполнить огромные людские и материальные потери на фронте, усилила недовольство румынских трудящихся.

Инфляция и дороговизна принимали угрожающие размеры. Только за последние месяцы 1942 — начало 1943 г. индекс стоимости жизни возрос на 50%- К концу 1943 г. покупательная способность рабочих и служащих сократилась почти в четыре раза по сравнению с 1939 г.1129 Донесения и отчеты карательных органов военно-фашистской диктатуры за 1943 г. пестрят сообщениями о том, что рабочие недовольны «низкой заработной платой», выплата которой к тому же «задерживается месяцами», «увольнениями, вызванными отсутствием сырья», «дороговизной», «отсутствием предметов первой необходимости», «растущей спекуляцией продовольственными товарами, одеждой и обувью», «отсутствием медицинской помощи» и т. д.

Мобилизации в армию и на трудовые повинности, реквизиции и высокие денежные налоги разоряли трудовое крестьянство. К началу 1943 г. из 3,5 млн. крестьянских хозяйств у 2 млн. не было коров, более 1,6 млн. не имели свиней, у 250 тыс. не нашлось даже курицы1130. В то же время правительство, всячески поощряло помещиков, предоставляя им кредиты и направляя на обработку их полей мобилизованных крестьян и советских военнопленных.

Недовольство охватывало также значительную часть средней и мелкой буржуазии, которая жаловалась на «большие налоги», «отсутствие сырья и топлива», транспортных средств и т.

На заседании правительства 5 мая 1943 г. министры пришли к выводу, что истощенная экономика Румынии даже при усиленном ограблении оккупированных советских территорий не в состоянии будет долго выдерживать напряжение. Говорилось, что «страна не имеет хлеба, пшеницы, кукурузы, ячменя», что потребности в кож- товарах удовлетворяются лишь на 10%1132. В 1942/43 г. по сравнению с 1940/41 сельскохозяйственным годом фонды на хлеб для внутреннего потребления были урезаны на 28%.

Тем не менее клика Антонеску продолжала укреплять ресурсами своей страны гитлеровскую военную машину. В июле 1943 г. М. Антонеску подписал соглашение об увеличении ежемесячных взносов на содержание немецкой военной миссии в Румынии с 525 до 650 млн. лей, а кондукэтор распорядился выделить 11

млрд. лей, испрошенных командованием вермахта на укрепление противовоздушной обороны в районе плоештских нефтепромыслов, основное количество нефти с которых отправлялось в Германию. Гитлеровцы продолжали нелегальные закупки в Румынии зерна, продовольствия и других товаров, способствуя обострению продовольственного положения, росту цен и инфляции.

В стране усиливалась революционная борьба трудящихся против военно-фашистской диктатуры Антонеску, помещиков и капиталистов, против германских «союзников». Несмотря на суровые законы военного времени, в конце’ 1942 — первой половине 1943 г. по промышленным центрам страны прокатилась волна стачек. В Плоешти и Пояна-Кымпине прекратили работу военные заводы «Конкордия» и «Узинеле ромыне», нефтеочистительные заводы общества «Астра Ромынэ» и «Ромынэ Американэ». Объявили стачку рабочие Сандулештских карьеров, снабжавших химические заводы «Солвей» в г. Турде. 1 Мая ознаменовали стачками рабочие ряда военных заводов Бухареста, железнодорожники Турну-Северина. Ширилась стачечная борьба докеров и рабочих дунайских портовых городов Галац и Брэила.

Под влиянием событий на фронте и разъяснительной работы Компартии Румынии постепенно стали приобщаться к революционной борьбе и те слои рабочих, которые еще недавно находились под влиянием фашистской демагогии. На собственном опыте они убеждались в антирабочем характере политики фашистских властей и созданных ими организаций вроде «Генерального союза ремесленников, хозяев и рабочих». В отчетах сигуранцы с тревогой отмечалось, что рабочие проявляют «недоверие к этой организации», что среди них «интенсивно дискутируется вопрос о необходимости воссоздания профессиональных союзов», что «рабочая масса медленно, но верно движется в опасную зону коммунистическо-. го влияния», причем в ряде мест румынские рабочие «испытывают влияние русских пленных, посланных работать на государственные и частные предприятия»1134.

Авторитет Компартии среди трудящихся повышался, ее ряды росли, возникали новые организации, в том числе в воинских частях. К голосу партии стали прислушиваться и люди, не разделявшие коммунистических идей, но искренне желавшие мира, избавления страны от фашистской диктатуры и германских союзников. В конце 1942 г. благодаря усилиям КПР возник «Союз патриотов», объединивший в своих рядах представителей различных слоев населения — прогрессивной интеллигенции, мелкой буржуазии и др. 28 января 1943 г. вышел в свет первый номер органа союза — газеты «Ромыния либерэ» («Свободная Румыния»), в котором содержался призыв к созданию широкого национальнопатриотического фронта с целью изгнания гитлеровцев из страны, свержения фашистского правительства Антонеску и вывода Румынии из преступной антисоветской войны.

Во второй половине этого года благодаря усилиям коммунистов создается «Патриотический антигитлеровский фронт», в состав которого вместе с Компартией вошли «Фронт земледельцев», «Союз патриотов», «Союз венгерских трудящихся Румынии» (МАДОС) и некоторые низовые организации Социал-демократической партии.

После поражения фашистских войск под Сталинградом Компартия Румынии значительно усилила массово-политическую работу среди трудящихся и солдат, регулярно вела собиравшие все

большую аудиторию передачи подпольной радиостанции «Свободная Румыния». Увеличивалось число подпольных изданий КПР. Организации «Патриотической защиты» наладили помощь продовольствием, одеждой, медикаментами политзаключенным и советским военнопленным.

Участились акты саботажа и диверсий на промышленных предприятиях, обслуживающих армию, на транспорте, линиях связи и т. д. На судоверфях Констанцы рабочие умышленно затягивали ремонт военных кораблей, на заводах Решицы выводили из строя станки и оборудование, умышленно снижали выпуск продукции. Акты саботажа неоднократно повторялись на бухарестских заводах «Малакса», «Вулкан», «Леметр», на заводе «Астра» в Брашо- ве. В дунайском порту Джурджу были взорваны речные танкеры, заполненные нефтью для отправки в Германию. Имели место несколько случаев пуска под откос немецких воинских эшелонов и уничтожения линий связи германского командования1135.

Росло сопротивление политике военно-фашистской диктатуры и в деревне, куда Компартия направляла агитаторов из рабочих. Много пропагандистской литературы распространялось коммунистами в селах уездов Ильфов, Влашка, Прахова, Дымбовица, Арджеш, Бра шов, Тимиш-Торонтал, Бакэу, Яссы, Долж1136.

Чтобы избежать реквизиций, крестьяне прятали хлеб и скот, все чаще отказывались выполнять поставки и трудовые повинности, платить налоги. В августе 1943 г. Генеральная дирекция полиции с тревогой констатировала: «Крестьянские массы предъявляют все большие социальные и экономические требования...»1137

Ярким проявлением возрастающего сопротивления румынских трудящихся антинациональной политике клики Антонеску явились рост дезертирства как с фронта, так и из тыловых частей и массовое уклонение от призыва в армию. В июне 1943 г., по сообщению командования 1-й армии, не явились по призыву 14127 приписни- ков, по другим трем крупным соединениям — в обшей сложности — 43 940 человек1138.

Резко осложнилось после поражения под Сталинградом и положение румынской оккупационной администрации на захваченной советской территории. Потеряв уверенность в победном исходе войны и стремясь восполнить огромные затраты на ее ведение, румынские военно-фашистские правители торопились выкачать как можно больше с оккупированных советских территорий. Если до конца 1942 г. они не задумывались об ответственности за содеянное, то после Сталинградской битвы стали заметать следы своих преступлений. На заседании правительства 17 марта 1943 г. И. Антонеску, обращаясь к губернатору Алексяну, заявил: «Нужно брать из Транснистрии как можно больше, по не оставлять за собой документы, чтобы русские не могли завтра вытащить их и предъявить нам за столом переговоров»1139.

Согласно сводной ведомости, составленной «Службой трофеев», созданной в октябре 1942 г. при министерстве обороны Румынии, до 5 августа 1943 г. в Старое королевство было вывезено 40 153 вагона различного имущества стоимостью 33105,9 млн. лей и 3302 вагона на сумму 3969 млн. лей подготовлены к отправке. В документе отмечается, что данные эти далеко не полные, ибо часть имущества «была передана промышленным объединениям и частным предпринимателям без предварительной инвентаризации...»1140

Большие усилия фашистские захватчики прилагали для изъятия остатков продовольственных и сырьевых ресурсов. Губернатор «Транснистрии» заверял кондукэтора, что «отдает все, до последнего зернышка». 17 июня 1943 г. на одном из отчетов Алексяну И. Антонеску написал: «Без 53 тыс. вагонов зерновых, привезенных из Транснистрии только с сентября 1942 г., в стране был бы страшный кризис...»1141 Согласно отчету губернатора Бессарабии, с 1 августа 1942 г. по 15 июля 1943 г. в Румынию было вывезено 31662 вагона зерна, картофеля и других сельскохозяйственных продуктов. Кроме того, из Бессарабии и «Транснистрии», «по неполным данным» сводной ведомости КББТ, до 1 августа 1943 г. фашистским армиям было передано: зерновых — 45 341 вагой,

продовольствия — 7454 вагона, фуража и овощей — 65912 вагонов, скота — 360570 голов, птицы — 842 769 голов и т. д.1142

Наехавшие на оккупированную территорию частные «предприниматели», спекулянты и аферисты стали отправлять в Румынию награбленное имущество, в том числе скупленное за бесценок оборудование «румынизированных» промышленных предприятии, пущенное в продажу оккупационными властями.

Политика грабежа и насилия, проводимая фашистскими захватчиками на оккупированной территории, наталкивалась на растущее с каждым днем сопротивление советских трудящихся, возглавляемых коммунистами. Оккупационные влас'ґи с тревогой доносили, что «коммунистическое подпольное движение... прогрессирует», в Одессе, Кишиневе, Тирасполе, Черновцах и многих других населенных пунктах распространяются листовки, призывающие население «прятать скот и зерно, уничтожать мосты, нападать на оккупационные войска», создавать «подпольные боевые комитеты», вступать в партизанские отряды и т. д.1143

Большую роль в активизации сопротивления оккупантам на юге Украины и в Молдавии сыграла массово-политическая работа ЦК КП(б) Украины, ЦК КП(б) Молдавии, Украинского штаба партизанского движения (УШПД) и его Молдавского отдела (создан в декабре 1942 г.), а также штабов и политорганов армий Южного фронта. Масштабы этой работы резко возросли после Сталинградской битвы. На оккупированную территорию стали регулярно забрасываться листовки и воззвания, информационные и другие материалы, эффективнее использовалось радиовещание. В «Информационном бюллетене» кишиневской сигуранцы за май 1943

г. отмечалось, что в результате советской пропаганды, осуществляемой по радио н через забрасываемые самолетами листовки, «саботируются любые мероприятия административного порядка...»1144.

Несмотря на неблагоприятные условия и отсутствие связи с Большой землей, подпольные партийные, комсомольские, патриотические антифашистские организаци росли и крепли с каждым днем на всей оккупированной территории от Прута до Буга. Благодаря большой организаторской и массово-политической работе Одесского подпольного обкома партии, его районных организаторов, Воднотранспортного подпольного райкома в начале 1943 г. в городе и области возникли новые подпольные организации и группы, возросло число членов в ранее созданных организациях. Только в Одессе в течение 1943 г. появилось более 20 новых организаций1145. Укрепились коммунистические подпольные организации в южных районах Винницкой и западных районах Николаевской областей. Жмеринская подпольная организация насчитывала 13

групп, распространяя' свое влияние на села Жмеринского, Станиславского и других районов. В Шаргородском районе к лету 1943

г. действовали 22, а в Бершадском — 24 подпольные партийные организации и антифашистские группы. Разветвленную сеть подпольных организаций и групп создали коммунисты Первомайского Кривоозерского, Песчанского, Чечельницкого, Кодымского, Могилев-Подольского, Ямпольского, Доманевского и других районов, входивших в так называемую «Транснистрию». Почти везде здесь подполье действовало под руководством партийных комитетов1146.

• *

После исторической победы под Сталинградом резко увеличилось число подпольных организаций в Молдавской ССР. В Каменском районе они имелись почти в каждом селе и действовали под руководством подпольного партийного комитета. В Тирасполе и его пригородах было около десяти подпольных организаций, в Ду- боссарах — три, Григориополе — две, Сороках и окрестностях — две, Унгенах —одна. Большая подпольная организация, имевшая связь со многими селами Кишиневского и Оргеевского уездов, действовала в Кишиневе. Подпольные организации имелись в селах Ново-Котовск, Моара де Пятрэ, София, Дундук, Шерпены, Кугу- решты, Николаевка, Новые Кирганы и др.

Активизировалась народная борьба против оккупантов в Северной Буковине. Подпольные организации, преимущественно молодежные, действовали в Черновцах и Хотине, в районном центре Сокиряны, в селах Романковцы, Ивановцы и др.

Ширилось движение сопротивления оккупантам на Измаилыци- не. В Болграде, в селах Червоноармейское, Владычены, Задунаев- ка и других вели борьбу подпольные организации.

Усиливая агитационно-пропагандистскую работу среди населения, подпольщики уделяли все больше внимания организации диверсий и саботажа. На фабриках и заводах Одессы, Тирасполя и других городов они выводили из строя оборудование, устраивали пожары, уничтожали готовую продукцию, предназначенную для фашистских войск, на железнодорожных станциях организовывали крушения поездов, поджигали склады с горючим и продовольствием и т. д.114 Многие подпольные организации становятся на путь партизанской борьбы: собирается оружие, учащаются случаи нападения на полицейских, жандармов и других представителей оккупационной администрации. В отчете за март 1943 г. начальник голтянского жандармского легиона с тревогой писал, что под влиянием побед Красной Армии партизаны в «иных местах уже начали свою деятельность»115.

Напуганные активизацией борьбы трудящихся, оккупационные власти усилили террор, беспощадно карая за любое сопротивление. Но сломить волю народа к борьбе за свободу и независимость они не смогли. С каждым днем захватчики все яснее осознавали, что их положение на советской земле очень шатко.

Развитие событий на советско-германском фронте, в самой Румынии и на оккупированной ею территории серьезно обеспокоило правящие круги страны. Утратив веру в победу Германии, они стали искать пути, чтобы избежать катастрофы, причем все надежды на спасение связывали с позицией реакционных кругов Англии и США. Формально Румыния с декабря 1941 г. находилась с этими странами в состоянии войны, фактически же никаких 14

Подробно см.: Левит И. Э. Крах политики агрессии диктатуры Антонеску (19.ХІ 1942 —23.VIII 1944), с. 174—191. 5

Николаевщина в годы Великой Отечественной войны 1941—1945 гг. Документы и материалы. Одесса, 1964, с. 171.

госнныч акціпі «воюющие» стороны друг против друга не предпринимали. Участие фашистской Румынии в войне против СССР, ее притязания на территорию Бессарабии и Северной Буковины получили молчаливое одобрение госдепартамента США (до их петунления в войну).

Будучи осведомленными из различных источников о планах Черчилля по возрождению «санитарного кордона» на западных границах СССР, реакционные румынские политики полагали, что в условиях продвижения Советской Армии на запад дальнейшее участие Румынии в войне против СССР будет положительно воспринято правительствами Англии и США, заинтересованными в затяжке военных действий на советско-германском фронте в целях ослабления Советского Союза. Бывший секретарь румынского МИД А. Крецяну, говоря о политических расчетах вице-премьера М. Антонеску, писал: «Как и маршал, он считал, что западные союзники были более озабочены предотвращением советского вторжения в Европу, нежели ликвидацией фашистского режима»116.

Делая ставку на антисоветизм реакционных кругов Англии и США, румынская олигархия надеялась с их помощью сохранить если не все захваченные советские территории, то по крайней мере Бессарабию и Северную Буковину. 4 февраля 1943 г. М. Антонеску, излагая на заседании правительства свои внешнеполитические планы в новой обстановке, создавшейся после поражения под Сталинградом, говорил: румынская пропаганда за рубежом должна убедить западных политиков, что «нашу роль плотины против славянства и защитников европейской цивилизации можно осуществить только через Бессарабию и Буковину»117.

В январе 1943 г. М. Антонеску через итальянского посланника в Бухаресте Б. Скоппу предложил министру иностранных дел Италии Г. Чиано предпринять совместную акцию по установлению связи с Англией и США «в целях защиты Европы от большевизма». Однако Муссолини в тот момент не поддержал инициативу румынского министра118. Одновременно М. Антонеску предпринял шаги по установлению контактов с западными державами на той же антисоветской основе через Ватикан, Анкару, Лиссабон, Мадрид119.

Попытки фашистского правительства Румынии примириться с западными державами не означали отказа от союза с гитлеровской Германией. Вместе с ней они надеялись сдержать наступление Советской Армии до того времени, пока на Балканы подоспеют англо-американские войска. Кроме того, учитывая углубление

1,6 Cretzianu A. The Lost Opportunity. London, 1957, p. 89.

117 ЦГА МССР, ф. 706, on. 1, д. 586, л. 216—219.

1,8 Исраэлян В. Л., Кутаков Л. Н. Дипломатия агрессоров. Германо-итало- японекпй фашистский блок. История его возникновения и краха. М., 1967, с. 269—271. 119

Лебедев Н. И. Указ. соч., с. 418—419, 424—425; Balteanu В. Op. cit., р. 95—100.

внутриполитического кризиса в стране, присутствие германских войск служило щитом от возможных революционных вспышек. Поэтому правящие круги военно-фашистской Румынии, несмотря на очевидную пагубность сотрудничества с гитлеровцами, продолжали выполнять их экономические, финансовые и военные требования.

Гитлеровцы были осведомлены о дипломатических акциях М. Антонеску в столицах нейтральных стран. Они не сомневались, что в главном — продолжении антисоветской войны — правящие круги фашистской Румынии придерживаются той же, что и они, линии. Однако, несмотря на заверения клики Антонеску, что дипломатические контакты с западными державами через нейтральные страны осуществляются в интересах всего блока, Гитлер решил пресечь самостоятельные акции своих младших партнеров. Во время встречи с И. Антонеску 12—13 апреля 1943 г. в Зальцбурге он потребовал прекратить какие бы то ни было переговоры о заключении мира с западными державами, отстранить М. Антонеску от должности министра иностранных дел и отозвать румынских дипломатических представителен из Мадрида, Лиссабона и Берна. Желая подбодрить своего собеседника, Гитлер заявил: «В ближайшее время будут снова предприняты удары, чтобы разгромить русские армии. Необходимо принять все меры для ведения борьбы до последней возможности... Только полная победа является решением проблемы»1147.

И. Антонеску, первоначально настаивавший на прекращении войны с западными державами с тем, чтобы все силы сконцентрировать против Советского Союза, в конечном счете обязался прекратить контакты с англичанами и американцами, но требование Гитлера об отстранении М. Антонеску не выполнил. Последний в течение лета предпринял еще ряд попыток договориться с Муссолини, а после свержения последнего — с правительством Ба- дольо о совместных поисках путей заключения мира с западными державами. Но его демарши закончились безрезультатно.

Стремление Антонеску установить контакты с западными державами сблизило точки зрения правительства и лидеров НЦП и НЛП на внешнеполитический курс страны. Лидеры «исторических» партий также строили свои стратегические планы в расчете на англо-американское вторжение на Балканы, что, как они надеялись, позволит не только сохранить буржуазно-помещичий строй в Румынии, но и удовлетворить их притязания на Бессарабию и Северную Буковину. В отчетах тайной полиции отмечалось, что лидеры НЦП и НЛП «стоят на точке зрения безоговорочного продолжения войны против СССР, если даже временно придется отложить проблему Северной Трансильвании...»1148

Ю. Маниу и Д. Брэтиану, как и прежде, полагали, что, пока воина против СССР продолжается и англо-американские войска не высадились на Балканах, следует не только сохранять, но и молчаливо поддерживать военно-фашистское правительство, дав ему возможность «посвятить себя делу воспрепятствования крамольным элементам захватить в такие моменты бразды правления в стране». Они считали также нужным «согласиться в принципе и с экономическими уступками» в пользу Германии1149.

Поиски выхода из положения, возникшего после поражения фашистских войск под Сталинградом, привели к усилению контактов между лидерами НЦП и НЛП и кликой Антонеску. Их согласованной акцией явилось решение направить в Анкару в качестве румынского посланника А. Крецяну — доверенное лицо Ю. Маниу— с задачей усилить контакты с западными державами.

Дабы не скомпрометировать себя перед массами и не делить с кондукэтором ответственность в случае поражения в войне, лидеры НЦП и НЛП продолжали скрывать от румынской общественности свои контакты с кликой Антонеску и внешне всячески отмежевывались от официального внешнеполитического курса правительства. Они старались предстать перед Западом в качестве оппозиции диктатуры Антонеску, которую смогут по праву сменить в надлежащий момент. Чтобы утвердить за собой искусственно созданную репутацию «борцов» против режима Антонеску, Ю. Маниу и Д. Брэтиану направляли последнему письма с «критикой» его политики, а копии их переправляли в Англию и США. Кондукэтор прекрасно понимал истинный смысл этих действий и спокойно на них реагировал.

Попытку отмежеваться от катящейся по наклонной плоскости военно-фашистской диктатуры предприняла и монархия, до этого всецело поддерживавшая агрессивную политику клики Антонеску. Учитывая антивоенные настроения подавляющей части румынского народа, король Михай во имя спасения своего трона решил предстать перед общественностью противником продолжения войны. Отвечая на новогоднее приветствие дипломатического корпуса, он заявил, что 1943 г. был бы «поистине счастливым годом, если бы принес всем народам желанный мир»1150. Это прозвучало как несогласие с политикой гитлеровского блока на продолжение войны до победного конца. В Берлине были крайне недовольны. Чтобы доказать гитлеровцам свою непричастность к заявлению короля, И. Антонеску пошел на обострение отношений с двором. «Ваша роль чисто формальная, — заявил он Михаю, — и Вы не должны вмешиваться в государственные дела»1151.

Таким образом, с одной стороны, стремление не допустить Красную Армию к границам Румынии, уйти от полного пораже ния, спасти буржуазно-помещичий строй сплачивало ряды различных группировок господствующих классов, заставляло их действовать в одном направлении. С другой стороны, угроза поражения усиливала грызню между ними, поскольку каждая сторона старалась свалить вину за создавшееся тяжелое положение на оппонентов. 5.