№ 86 Справка Г.Г. Карпова о приеме в Совете по делам РПЦ главы делегации Общества польско-советской дружбы министра юстиции Г. Свентковского и беседе о конфессиональной ситуации в Польше[68]

г. Москва15 ноября 1946 г.

СЕКРЕТНО

13 ноября 1946 г. мною, вместе с председателем Совета по делам религиозных культов при Совете министров СССР тов. Полянским, был принят в Совете глава делегации Общества польско-советской дружбы министр юстиции Польской Республики г-н Г.

После моих и тов. Полянского ответов на вопросы Свентковского, касавшихся отношений между церковью и государством в Советском Союзе, мною Свентковскому, с его разрешения, были заданы следующие вопросы:

Какое министерство и кто именно занимаются вопросами культов в составе польского правительства?

Что собой представляет Польская православная церковь, количество верующих и состав епископата?

Какое мнение польского правительства по вопросу ликвидации автокефального положения Польской православной церкви?

Причем я указал, что этот вопрос сейчас вновь поднят в переписке между руководством Русской и Польской церквей.

Имеет ли Польская православная церковь молитвенно-ка- нонические связи с православными церквами других славянских государств?

Министр юстиции г-н Свентковский на эти вопросы дал следующие ответы.

До войны делами всех религиозных культов в Польше занималось Министерство просвещения, называвшееся Министерством просвещения и культов.

Сейчас в новом составе польского правительства вопросами религиозных культов занимается Министерство внутренних дел, в составе которого имеется департамент по делам культов, возглавляемый неким Деменчуком.

Свентковский сказал, что так как министр внутренних дел2 г-н [Керник] состоит в партии Миколайчика и является одной из опор последнего в составе правительства (или, как выразился Свентковский, одним из наших злейших врагов), то культовые вопросы не получают пока еще желаемого для правительства разрешения, а кроме того, министр внутренних дел занимается больше вопросами, относящимися к другим функциям Министерства внутренних дел, чем к вопросам культов.

В отношении Деменчука он сказал, что это еще молодой человек, который культовые вопросы только изучает, и хотя он находится в прямом подчинении министра внутренних дел, он часто советуется, консультируется у него, Свентковского, хорошо знакомого не только с религиозными культами в Польской Республике, но и со всеми законами других стран, относящимися к вопросам религии.

Свентковский при этом заметил, что такое неофициальное, но почти повседневное руководство Деменчуком он ведет по указанию польского правительства в связи с тем именно обстоятельством, что министр внутренних дел как близкий человек Миколайчика ведет враждебную по отношению к правительству и народу линию.

Прежде чем перейти прямо к ответам на поставленные мною другие вопросы, Свентковский сказал, что проект новой конституции, который будет приниматься в январе 1947 года, предусматривает отделение церкви от государства, но трудности в этом вопросе будут; как он выразился, «учтите, что у нас почти вся молодежь очень религиозна, что создает трудности правительству в проведении ряда реформ».

Римско-католическое исповедание в Польше, по словам Свентковского, сейчас исповедует 95% всего населения, хотя до войны римско-католическое исповедание составляло 78%.

Этот рост, по словам Свентковского, произошел потому, что после войны отошли к Советскому Союзу западные области Белоруссии и Украины, где преимущественно и проживали религиозные меньшинства (православные, греко-католики, методисты, баптисты, иеговисты, евангелики), а также в связи с выселением из пределов Польши немцев, исповедующих евангелическо-лютеранское исповедание.

Польская православная церковь объединяет в настоящее время примерно 150 тысяч верующих. Во главе церкви был митрополит Варшавский Дионисий, фактически отстраненный от управления церковью и находящийся сейчас не у дел, хотя титул митрополита Варшавского за ним остался.

Министерство и правительство предполагают Дионисия привлечь к ответственности не только как находившегося в прямой связи с немцами-фашистами, но, главным образом, за его активную работу против советской власти.

Я лично, — говорит Свентковский, — даже не понимаю, почему патриарх Московский Алексий с таким человеком, который всегда выступал не только против Московской патриархии, но, главным образом, против советского государства, вступает в переписку.

Вторым епископом, со слов Свентковского, является Тимофей, которого он характеризовал следующими словами: «Это ни рыба ни мясо, в массах авторитет незначительный, среди духовенства — деспот, вообще — двуличный, но лучше Дионисия тем, что у нас нет материалов как о его враждебной деятельности против советского государства, так и по связи с оккупантами. Фактически он сейчас и управляет православной церковью в Польше, но в качестве главы церкви, по-моему, мало подхо- дит.Тут должен позаботиться ваш патриарх Алексий, на которого мы смотрим как на главу всех славянских церквей».

По вопросу автокефалии Свентковский заявил, что не только он, но в целом польское правительство смотрит категорически отрицательно на вопрос ликвидации автокефального положения церкви и на вопрос воссоединения ее с Московской патриархией.

При этом Свентковский сказал, что это мотивируется исключительно принципиальными соображениями.

Если до 1917 года, — говорит Свентковский, — Польша входила в состав империи, тогда было понятно, почему наша церковь являлась составной частью Русской церкви. Даже был прав Сергий, не признавая автокефалии, но сейчас патриарх Алексий должен снять это запрещение и допустить автокефалию.

Я думаю, сказал Свентковский, — что в этом вопросе патриарх Алексий даже не согласовал своих действий с советским правительством, т. к. советское правительство все время подчеркивает [тезис] о независимости и самостоятельности польского государства, а настойчивые требования о снятии автокефалии говорили бы о каких-то притязаниях и подрывали бы этот основной принцип, положенный в основу строительства нашей Польской Республики3.

Свентковский также сказал, что если бы количество лиц, исповедующих православное вероисповедание, в Польше стало меньше, допустим, до 50 или даже до 5 тысяч человек, то и при этом условии мы будем отстаивать автокефальное положение так же, как все другие национальные государства, заметив при этом даже такой факт, как положение Грузинской церкви.

Болячкой, — сказал Свентковский, — на теле нашей церкви является другое обстоятельство, это то, что в силу того, что Московский патриарх не снимает запрещения и не предоставляет Польской церкви автокефалии, между этими церквами нет молитвенно-канонического общения, которое у нас есть со всеми православными церквами мира, в том числе и с церквами славянских государств.

Мы хотели бы, — продолжал Свентковский, — чтобы Московский патриархат после снятия запрещения и восстановления канонических связей выделил бы из своего состава епископа, русского по национальности, с хорошим богословским образованием, на положение главы Польской православной церкви, и в этом случае он может подобрать такое лицо, которое больше всего любит и привязано к нему, Алексию. Но это отнюдь не значит, что он будет таким же представителем в Польше, как ка- кой-то епископ, назначенный Алексием в Чехословакию4: там другое положение, у них нет епископата, и вообще эту церковь нельзя сравнивать с нашей церковью. Выделенный Алексием епископ должен выйти из состава Русской церкви, принять наше подданство. Но мы, повторяю, не только не возражаем, а хотели бы, чтобы это было лицо, наиболее близкое к славянскому патриарху Алексию.

Я сказал Свентковскому только следующее, что его мнение, как мнение польского правительства, я изложу патриарху Алексию, но инициатива обращения должна быть обязательно со стороны Польской церкви.

Вечером того же дня на приеме в ВОКСе г-н Свентковский несколько раз беседовал со мной в присутствии И.В. Полянского. Вопросы касались, главным образом, последнего, т. е. положения католической церкви в Польше, об образовании Польской национальной народной католической церкви, центр которой в Кракове, и т. д. Но мною также был задан один вопрос: известно ли г-ну Свентковскому о том терроре по отношению православного русского и белорусского духовенства, который был нанесен епископом Тимофеем в Белостокской епархии?

Свентковский ответил: «Да, немножко слышал, но это не были действия, согласованные с кем-нибудь из государственных деятелей, это были действия Тимофея, который немножко горяч, неосторожен, но который в то же время имел и некоторые основания взять управление епархией в свои руки, поскольку Белостокская область отошла к Польше.

В этом вопросе я считаю неправильными действия и вашего архиепископа Минского (имени последнего он не называл), который не мог в пределах нашего государства проводить несогласованные с ним действия».

В заключение должен сказать, что Свентковский был удовлетворен теми справками, которые он получил от меня и тов. Полянского по вопросам отношения между церковью и государством в нашей стране, по вопросу о положении церкви в Советском Союзе.

ПРЕДСЕДАТЕЛЬ СОВЕТА ПО ДЕЛАМ РУССКОЙ ПРАВОСЛАВНОЙ ЦЕРКВИ ПРИ СОВЕТЕ МИНИСТРОВ СССР

КАРПОВ

ГА РФ. Ф. 6991. Оп. 2. Д. 10. Л. 37—41. Подлинник.

Из материалов ТАСС. Интервью президента Крайовой Рады Народовой Б. Берута корреспонденту газеты «Речь Посполита» К. Прушинскому об отношениях государства и церкви в Польше

г. Варшава23 ноября 1946 г.

Сегодня газета «Речь Посполита» опубликовала интервью президента Крайовой Рады Народовой Берута.

С точки зрения основ нашей государственной политики, заявил Берут, я не вижу никаких оснований для противопоставления основных стремлений государства стремлениям церкви и наоборот.

Отвечая на вопрос об отношениях между католической церковью и государством, об основных трудностях, а также о возможности улучшения отношений между церковью и государством, президент сказал: «Чтобы понять суть трудностей, существующих в этой области, следует отдать себе отчет в том, какова была Польша до 1939 года. Она была по своей общественной и экономической структуре устаревшей, отсталой. В этом государстве, в результате войны и освобождения его от немецких оккупантов, пришли к власти прогрессивные круги. Они провели ряд реформ, которые завершили то, чего не было сделано в прошлом. Эти реформы, помимо сторонников, имеют и врагов. Получилось так, что польское духовенство до сих пор склонялось в сторону правых, отсталых элементов. Между силами, пришедшими к власти, и церковью существовало недоверие. Церковь недооценила эволюции и даже благоприятное отношение к себе рассматривала как временный маневр. Это чувство, по моему мнению, было ничем не оправданным».

Берут указал, что польская церковь имеет свои низшие, средние и высшие учебные заведения, католический университет, свои газеты и журналы, а также католические союзы.

Источником досадных недоразумений между церковью и государством, продолжал Берут, является, во-первых, пронемец-

кая политика Ватикана и, во-вторых, склонность духовенства злоупотреблять амвоном в целях политической борьбы.

Мы проявляем достаточно доброй воли, но если, несмотря на это, недоверие церкви к государству будет продолжаться, если церковь будет и в дальнейшем продолжать политику выжидания или же будет проявлять симпатии к нашим врагам, то можно предположить, что в Польше не созданы еще условия для налаживания хороших отношений между государством и церковью.

Касаясь взаимоотношений с Ватиканом, Берут заявил: «Мы никогда не уклонялись от переговоров по заключению нового конкордата. Заключение его требует установления дипломатических отношений и, несомненно, конкордат помог бы урегулировать многие вопросы в Польше, в том числе и задачи, вытекающие из включения в состав Польши земель по Одеру и Нейссе».

Касаясь будущего католической церкви в Польше, Берут заявил, что Польша стала государством, в котором существуют равенства и свободы вероисповеданий. В таких условиях католики имеют не больше и не меньше прав, чем другие граждане. Президент особо подчеркнул большие задачи, ложащиеся на общественность и духовенство в деле поднятия морального уровня населения, борьбы с бандитизмом, антисемитизмом и в деле воспитания нового поколения».

ГА РФ. Ф. 6991. Оп. 1. Д. 17. Л. 165-167. Подлинник.