ИНТЕРЕС АНАЛИЗА ПО СЕКТОРАМ

Все это, конечно же, воздействовало на экономику в целом. Но достаточно немного прогуляться по мюнхенскому Немецкому музею, посмотреть, иной раз в действии, восстановленные модели бесчисленных деревянных машин, бывших еще два века назад единственными энергетическими установками, с их исключительно сложными и хитроумными зубчатыми передачами, которые приводят в действие одна другую и передают силу воды, ветра и даже силу животных, чтобы понять, какой из секторов экономики более других страдал от ненадежности оборудования: тот сектор производства, что можно более или менее справедливо назвать «промышленным».

Он также объясняет кажущееся противоречие экономики прошлого, а именно то, что в странах явно слаборазвитых чистый капитал, легко скапливавшийся в охраняемых и привилегированных секторах экономики, порой бывал в чрезмерном изобилии и его невозможно было инвестировать во всем объеме. Всегда наблюдалась значительная тезаврация. Деньги застаивались, «загнивали»; капитал бывал недоиспользован. В надлежащее время я приведу по этому поводу некоторые любопытные тексты, относящиеся к Франции начала XVIII в. Не будем из любви к парадоксам говорить, будто меньше всего недоставало денег. Во всяком случае, чего более всего не хватало, притом по тысяче причин, так это случаев вложить эти деньги в по-настоящему прибыльную деятельность.

Ключевая проблема заключается в том, чтобы узнать, по каким причинам один сектор общества прошлого, сектор, который я без колебаний рассматриваю как капиталистический, жил как замкнутая, даже инкапсулированная система; почему он не смог легко распространиться, покорить все общество. Возможно, это было условием его выживания: общество прошлого допускало образование значительного капитала только в определенных секторах, а не во всей рыночной экономике того времени. Капиталы, пытавшие счастье за пределами этой зоны изобилия, оставались малоприбыльными, если не утрачивались вообще.

Следовательно, точно знать, где пребывал капитализм прошлого, представляет определенный интерес, ибо такая топология капитала — это «перевернутая» топология хрупкости и неприбыльное™ обществ былых времен. Но прежде, чем отыскать капитализм в тех секторах, где он действительно был у себя дома, мы начнем с изучения секторов, которые он затрагивал косвенным образом, а главное — ограниченно: земледелия, промышленности, транспорта. Капитализм часто «вгрызался» в эти чужие владения, но часто также и уходил оттуда. И всякий раз такой уход бывал многозначителен. Так, например, кастильские города отказывались вкладывать средства в земледелие прилегавших к ним деревень во второй половине XVI в.74, в то время как полсотни лет спустя венецианский торговый капитализм, напротив, устремился в деревню, а предприимчивые крупные землевладельцы Южной Чехии в это же самое время затопляли свои земли, устраивая на них обширные пруды для разведения карпов, вместо того чтобы выращивать рожь 75.Французские буржуа после 1550 г.