№ 94 Из доклада Совета по делам РПЦ об итогах работы за 1946 год[71]

г. Москва14 февраля 1947 г.

СОВ. СЕКРЕТНО

Совет по делам Русской православной церкви при Совете министров СССР на протяжении 1946 года строил свою работу в соответствии с указаниями правительства и действующим Положением о Совете от 7 октября 1943 года.

В отличие от предыдущих лет, когда основное внимание Совета уделялось вопросам учета и регистрации церквей, организационного устройства Русской православной церкви, расширения ее церковно-патриотической деятельности, в 1946 году Советом придавалось серьезное значение осуществлению мероприятий, направленных к дальнейшей нормализации взаимоотношений между церковью и государством на местах; проведению в жизнь решений правительства в отношении церкви и устранению встречающихся в этом вопросе нарушений; всестороннему изучению происходящих в жизни церкви процессов и расширению сфер влияния и деятельности Русской православной церкви за границей.

По своему содержанию эта работа Совета носила политический характер и поэтому будет освещена с точки зрения ее внутреннего и внешнего значения.

Как известно, до Октябрьской революции Русская православная церковь не только поддерживала связи со всеми автокефальными православными церквами, имела за границей свои миссии и церковные приходы, но оказывала известное влияние на эти церкви, материально поддерживала почти всех Восточных патриархов и играла роль в международной церковной политике.

Начиная с 1917 года, ведущая роль Русской православной церкви в жизни православного мира постепенно уменьшалась, а к 1934—1936 гг. Русская церковь уже полностью прекратила связь с заграницей.

Такая обособленность православной церкви, хотя и обусловливалась целым рядом причин, вытекающих из внутриполитического положения в нашей стране, однако в целом имела много отрицательных сторон.

Во-первых, это позволило многочисленным врагам Советского Союза распространять всевозможные клеветнические измышления и организовывать антисоветские кампании.

Во-вторых, Русская православная церковь лишилась значительных материальных богатств и опорных пунктов за рубежом, какими являлись духовные миссии, церковные приходы и епархии.

Наконец, в результате этого за границей образовался новый центр Русской православной церкви, который использовался (и используется до сих пор) иностранными государствами во враждебных Советскому Союзу целях.

В данном случае Совет имеет в виду так называемый Заграничный Архиерейский синод Русской православной церкви, созданный в 20-х годах в гор. Сремские Карловцы (Югославия) из числа бежавших в годы революции за границу русских архиереев и возглавляемый ярым врагом Советского Союза митрополитом Анастасием (Грибановским).

Этот синод, превратившийся, по существу, в центр русской белоэмиграции, проводил на всем протяжении своего существования активную антисоветскую деятельность.

В годы войны этот синод почти распался. Однако после того, как в конце 1945 года митрополит Анастасий обосновался в Мюнхене, он при материальной и политической поддержке американцев сумел воссоздать синод, главным образом, за счет бежавших из СССР епископов — украинских и белорусских националистов и немецких пособников, проводивших активную враждебную деятельность в период войны на подвергавшейся оккупации советской территории.

Поэтому, начиная с 1945 года, когда Русская православная церковь в известной степени организационно укрепилась, по инициативе и при содействии Совета деятельность Московской патриархии стала направляться на установление связей с церковными кругами за границей.

Отправным моментом в деле восстановления внешних сношений Русской православной церкви явился состоявшийся в январе 1945 г. в гор. Москве Поместный собор, созванный для выборов патриарха Московского и всея Руси.

На этот Собор с разрешения советского правительства были приглашены патриарх Антиохийский Александр, патриарх Александрийский Христофор, представители Константинопольского и Иерусалимского патриархов, делегации Сербской и Румынской православных церквей и другие.

Помимо того что Поместный собор явился наглядным доказательством отсутствия преследования религии в СССР, он имел также и некоторое политическое значение.

Московская патриархия, в частности, договорилась с патриархами Александром, Христофором и представителями Константинопольского и Иерусалимского патриархов о прекращении связей с митрополитом Анастасием и о необходимости совместной борьбы против Ватикана, выпустив по этому поводу декларацию.

С другой стороны, многие члены заграничных делегаций высказывали предложение о том, что центр Вселенского православия необходимо перенести в Москву, поскольку Русская православная церковь является самой многочисленной и богатой в материальном отношении.

В дальнейшем внешняя деятельность Русской православной церкви направлялась Советом в следующих направлениях:

Воссоединение с Московской патриархией русских православных церквей за границей.

Установление тесных и дружественных отношений с православными церквами славянских стран.

Дальнейшее укрепление связей с главами других автокефальных православных церквей и влияния в решении международных церковных вопросов.

Для осуществления этих задач Московская патриархия в 1945—1946 гг. направила за границу 17 своих делегаций в составе 52 человек из числа архиереев и священников.

Делегации направлялись в США, Англию, Францию, Китай, Германию, Австрию, Венгрию, Чехословакию, Югославию, Болгарию, страны Ближнего Востока.

Как правило, члены делегации успешно выполняли задачи, возлагавшиеся на них по церковной линии, вели себя за границей вполне достойно, хотя некоторые из них ранее репрессировались. Например, митрополит Ленинградский Григорий, в 1921 году приговоренный к 10 годам заключения за сопротивление изъятию церковных ценностей, в 1945—1946 гг. выезжал 2 раза в Болгарию, в Париж и в ряд стран Ближнего Востока и лучше других выполнил возложенные на него задачи.

Московской патриархией направлены также на постоянную работу за границу 3 священнослужителя: в Чехословакию архиепископ Елевферий, в Китай — протоиерей Младзиновский, в Бейрут — архимандрит Симеон Никитин.

За это же время по приглашению Московской патриархии посетило Советский Союз 13 заграничных церковных делегаций в составе 51 человека.

Одновременно вызвано из-за границы на постоянную работу в СССР 5 русских епископов, признавших юрисдикцию Московской патриархии.

До Отечественной войны русские православные церкви за границей разделялись на два лагеря.

Подавляющее большинство церквей во Франции, США, Китае (в том числе Маньчжурии), Германии, Швейцарии и некоторых других странах, возглавляемых зарубежным Архиерейским Синодом (митр. Анастасий) враждебно относились к Московской патриархии, а духовенство в той или иной мере проводило антисоветскую деятельность.

Меньшее, но также значительное количество церквей во главе с Парижским митрополитом Евлогием (Георгиевским) временно, до установления связей с Московской патриархией, находилось в подчинении Константинопольского патриархата, являясь его экзархатом в Западной Европе.

Кроме Франции, такие церковные приходы существовали в Бельгии, Австрии, Чехословакии, Финляндии, Болгарии, Югославии.

В связи с этим в 1945 году Московской патриархией первоначально были приняты меры к воссоединению русских православных приходов, возглавляемых митрополитом Евлогием.

В результате переговоров с митрополитом Евлогием митрополита Крутицкого Николая, выезжавшего в сентябре 1945 г. в Париж, почти все приходы, возглавляемые Евлогием, перешли в ведение Московской патриархии.

Исключение составляет лишь незначительное количество русских приходов во Франции, отказавшихся от воссоединения с Московской патриархией в результате раскольнической деятельности, которую проводит реакционная часть духовенства и профессоров Богословского института в Париже, содержащегося на средства англичан.

Что же касается приходов, которые подчинялись зарубежному Архиерейскому синоду, то процесс их перехода в юрисдикцию Московской патриархии сопровождался упорной борьбой, как правило, носившей политический характер.

Благодаря воссозданию синода, митрополит Анастасий смог оказывать определенное давление на некоторую часть духовенства русских церквей и срывать мероприятия Московской патриархии по воссоединению.

С другой стороны, получаемая митрополитом Анастасием материальная и политическая поддержка от американцев позволила ему развернуть активную пропаганду против Московской патриархии и Советского Союза. Митрополит Анастасий и наиболее рьяные его приверженцы, в частности, утверждают, что православная церковь в СССР находится под влиянием советского правительства и им используется в своих интересах, что никакой свободы религии в России нет и не может быть до тех пор, пока у власти находится коммунистическая партия, и поэтому призывают русских эмигрантов отказываться от общения с Московской патриархией и продолжать борьбу с советской властью.

Особенно сильное влияние Архиерейский синод оказывал на епископат Русской православной церкви в США и Китае.

Этим, в частности, объясняется тот факт, что выезжавший в 1945—1946 гг. в США представитель Московской патриархии архиепископ Ярославский Алексий (допустивший ряд нетактичных действий) не смог добиться решающего успеха в деле воссоединения с Московской патриархией русских православных церквей в США, возглавляемых митрополитом Феофилом, хотя и заложил основу этого воссоединения.

Только в ноябре 1946 года под влиянием требования прогрессивной части духовенства и верующих руководители православной церкви в Америке были вынуждены созвать в Кливленде Собор для обсуждения вопроса об отношении к Московской патриархии.

На этом Соборе было решено порвать каноническое общение с митрополитом Анастасием и его синодом и просить патриарха Московского принять в свою юрисдикцию православную церковь в США, но при условии сохранения за ней прав автономии.

Такое решение Кливлендского Собора создает предпосылки для осуществления в будущем более радикальных мероприятий по укреплению влияния Московской патриархии на православную церковь в США.

В Китае от Анастасия отошло 40 приходов во главе с 5 архиереями, но продолжает оказывать сопротивление архиепископ

Шанхайский Иоанн, поддерживаемый китайскими реакционерами и американской военной администрацией.

Кроме этих двух наиболее крупных епархий «карловацкой» ориентации, с Московской патриархией воссоединились русские православные приходы во Франции и Швейцарии, возглавляемые митрополитом Серафимом (Лукьяновым), назначенным в настоящее время экзархом Московской патриархии по Западной Европе, вместо умершего митрополита Евлогия, а также приходы в Югославии, Болгарии, Египте, Ливане.

В результате проведенных мероприятий с Московской патриархией воссоединилось всего 285 русских церквей со священниками и 21 архиерей за границей.

Наибольшее значение эта работа Московской патриархии имеет в смысле подрыва базы возглавляемого митрополитом Анастасием «карловацкого» синода, ибо в ведении последнего осталось весьма незначительное количество русских православных церквей в некоторых странах.

Сам синод, хотя и восстановленный митрополитом Анастасием при помощи американцев на счет бежавших из Советского Союза архиереев, несмотря на активность самого митрополита Анастасия, переживает серьезный кризис.

По имеющимся в Совете сведениям, отдельные члены синода считают необходимым распустить синод и всецело воссоединиться с Московской патриархией.

Все это вместе взятое создает благоприятные предпосылки к дальнейшему разложению и изоляции синода.

Переход русских православных церквей за границей в ведение Московской патриархии в значительной степени способствовал также оказанию положительного влияния на часть русской эмиграции.

Русское духовенство, в частности, сыграло большую роль в деле агитации за принятие советского гражданства бывшими эмигрантами.

Особенно необходимо отметить умершего митрополита Евлогия, проводившего эту работу в Париже, и митрополита Харбинского Нестора.

Русская эмигрантская печать, пользующаяся поддержкой церкви, также почти повсеместно изменила свое политическое лицо, благожелательно относясь к Советскому Союзу.

Продолжают занимать враждебную позицию газета «Россия», выходящая в США, и издаваемые митрополитом Анастасием листки и журналы.

Успеху воссоединения с Московской патриархией русских православных церквей и духовенства за границей способствовали не только поездки туда делегаций Московской патриархии, но и ставшие широко известными за границей после войны сведения о свободном существовании религии в СССР и об укреплении Русской православной церкви, а также выпущенные патриархом Алексием обращения и воззвания.

Совет считает, что для укрепления позиций Московской патриархии за границей и успеха в ее борьбе против митрополита Анастасия большую роль могло бы сыграть опубликование решения о передаче в ее ведение имущества и ценностей, находящихся за границей в так называемых русских духовных миссиях в Палестине, США, Китае, Японии.

Эти миссии и имеющиеся в них ценности (на несколько десятков миллионов золотых рублей) были созданы в свое время на средства Русской православной церкви и царского правительства и являлись надежной базой для распространения русского влияния за границей.

После Поместного собора Русской православной церкви 1945 года установились дружественные отношения Московской патриархии с православными церквами Болгарии, Югославии, Чехословакии и Румынии. Этому в немалой степени способствовал обмен делегациями между Русской православной церковью и православными церквами этих стран.

Поездка в апреле 1945 г. архиепископа Псковского, ныне митрополита Ленинградского, Григория в Болгарию, приезд в Москву церковной делегации Болгарии летом 1945 г. и, наконец, поездка патриарха Алексия с делегацией в мае 1946 г. в Болгарию способствовали укреплению связей между этими двумя православными церквами и выработке единой линии по некоторым международным церковным вопросам.

Глава Болгарской церкви митрополит Стефан в своих письмах и заявлениях утверждает, что он всецело ориентируется на Восток, на великий, могучий Советский Союз, на Русскую церковь и патриарха Алексия.

По заявлению Стефана, «Русь в наши дни становится носительницей идеи всеславянского единства и Вселенского православия» и что «православная вера является цементом, который объединяет разрозненных русских людей и разрозненные славянские племена».

В письме от 22/1У.45 г. патриарху Алексию Стефан писал: «Болгарская православная церковь, всегда твердая в православной вере и верная канонам православной церкви, под моим руководством не изменит ни тому, ни другому, а в своих социально-политических и международных отношениях будет сообразовываться с действием Русской церкви, на которую она всегда смотрела как на свою старшую сестру — покровительницу и руководительницу, и настойчиво будет прилагать все усилия к закреплению родства и дружбы между русским и болгарским народами».

В речи, произнесенной по возвращении из СССР 19/УП-46 г.3, Стефан подчеркнул, что «...всякую интригу, способную помрачить наши отношения, встретят единодушие и единомыслие обеих братских церквей».

В письме на имя Г.М. Димитрова от 7/У1П.45 г. он писал: «Нет [такой] силы, которая могла бы омрачить всенародное желание неразрывного единения с нашей освободительницей [— Россией и Русской православной церковью]4. Это желание мы возведем в культ...»

Установлению тесных связей с Болгарской православной церковью способствовало также и то, что по инициативе патриарха Алексия с Болгарской церкви была снята схизма (запрещение общения с другими церквами), наложенная Константинопольским патриархом в 1872 году.

Беря пример с Русской православной церкви в ее взаимоотношениях с государством, митрополит Стефан в Болгарии проводит политику поддержки демократического фронта5, что особенно ярко сказалось в недавно прошедших выборах в Великое Народное собрание Болгарии.

В то же время, зная прошлые связи Стефана с англичанами, его участие в «экуменическом движении» и поддержку одно время тайных связей с оппозицией в Болгарии, приходится быть весьма осторожным в оценке заявлений и действий Стефана. Обещанный Стефану и его синоду крупный заем от лица Русской православной церкви должен больше связать Стефана с нами.

До декабря 1946 года взаимоотношения Русской православной церкви с Сербской православной церковью внешне носили дружественный характер. Однако выезжавшие в 1945—1946 гг. в Югославию делегации Русской православной церкви встречали со стороны сербского синода весьма официальный прием, а переговоры по ряду возникавших церковных вопросов хотя и кончались положительно для Русской православной церкви, но сопровождались упорной борьбой.

Это в значительной степени объясняется тем обстоятельством, что временно возглавлявший Сербскую православную церковь митрополит Скоплянский Иосиф в своих политических взглядах ориентировался на Запад, поддерживал реакционные элементы внутри страны и выступал против правительства маршала Тито.

С другой стороны, глава Сербской православной церкви патриарх Гавриил, арестованный в период оккупации Югославии немцами за антифашистские настроения и проживавший после освобождения из лагеря Дахау по окончании войны в Италии, установил тесный контакт с быв[шим] югославским королем Петром и долго занимал выжидательную позицию в отношении нового, демократического правительства Югославии.

Осенью 1946 г. патриарх Гавриил приехал на лечение в гор. Карловы Вары (Чехословакия), где он имел встречи с экзархом Московской патриархии в Чехословакии архиепископом Елевферием. Последний по поручению патриарха Алексия провел с Гавриилом ряд бесед и убедил его в необходимости вернуться в Югославию и сотрудничать с демократическим правительством. К этому времени патриарх Гавриил уже убедился в том, что правительство маршала Тито пользуется всесторонней поддержкой югославского народа, и надежды югославской эмиграции на восстановление монархии безнадежны.

С возвращением Гавриила на родину отношения между Русской и Сербской православными церквами изменились в лучшую сторону.

Выезжавший в декабре 1946 г. на Всеславянский конгресс в Белград митрополит Крутицкий Николай был очень тепло встречен патриархом Гавриилом, который неоднократно заявлял, что он вернулся на родину для объединения церковных сил, для устройства церковной жизни в новых, современных условиях, что он остается верным традиционной дружбе с Россией и Русской православной церковью и категорически отметает ориентацию на Запад.

Патриарх Гавриил, в частности, заявлял: «Русская церковь — самая могущественная, и мы, все остальные малые церкви, должны быть с ней. Русской церкви принадлежит теперь руководящее начало, она имеет большой опыт, и мы этим опытом должны воспользоваться.

Все наши взоры должны быть обращены на Восток — к русскому народу».

Патриарх Гавриил высказал также мысль о необходимости всем православным церквам иметь единый фронт по всем общим для них вопросам и что для этого необходимо собраться в Москве представителям всех православных церквей.

Он считает, что «первенство в православном мире должно принадлежать Московскому патриарху, и Русская церковь должна стать матерью для славянских церквей».

Развивая эту мысль и констатируя антиславянскую и антисоветскую подрывную работу папы Римского, патриарх Гавриил говорит:

«Вот почему нам нужно быть вместе с самым могущественным русским народом и Русской церковью, чтобы противостоять всем козням и враждебным замыслам всего Запада во главе с Римским папой и его сторонниками».

По вопросу о взаимоотношениях с гражданской властью патриарх Гавриил заявил, что он пойдет с маршалом Тито, потому что Тито является вождем того народа, которому служит церковь.

Патриарх Гавриил высказал желание посетить Москву и встретиться с патриархом Московским Алексием летом 1947 года.

Особые отношения установились у Московской патриархии с Чешской православной церковью.

В связи с убийством в 1942 г. немцами единственного епископа Чешской православной церкви Горазда ее дальнейшее существование было крайне затруднительно.

Большинство духовенства и верующих решили поэтому обратиться к Московской патриархии с просьбой о принятии Чешской православной церкви в свою юрисдикцию и о назначении в Чехословакию епископа из СССР.

Начало этих переговоров было положено во время поездки в 1945 г. в Чехословакию делегации Московской патриархии, возглавляемой архиепископом Орловским Фотием, и окончательно решен вопрос в начале 1946 года, когда в Москву была приглашена делегация от Чешской православной церкви.

С тех пор во главе Чешской православной церкви на правах экзарха Московской патриархии стоит быв[ший] Ростовский епископ Елевферий, ныне архиепископ Пражский и Чешский.

Православная церковь в Чехословакии пока малочисленна, и ей приходится испытывать ряд трудностей, связанных с материальными затруднениями и очень сильным влиянием в Чехословакии католической церкви.

Однако в перспективе у нее есть возможности роста и развития, хотя бы за счет униатов Словакии.

Совет считает, что Московская патриархия должна оказывать особую помощь православной церкви в Чехословакии и укреплять ее влияние.

Румынская православная церковь, как известно, во время войны занимала недоброжелательную позицию к Советскому Союзу. Лишь по окончании войны начали устанавливаться нормальные, а впоследствии и дружественные отношения между Русской и Румынской православными церквами.

По окончании Поместного собора Русской православной церкви, на котором присутствовала делегация от Румынской церкви, Московская патриархия направила в Румынию делегацию во главе с епископом Молдавским Иеронимом для установления взаимных связей.

В конце 1946 г. Румынский патриарх Никодим с делегацией посетил Москву и при встречах с патриархом Алексием принял участие в обсуждении общецерковных вопросов, в результате чего было достигнуто соглашение о совместных действиях в дальнейшем по таким вопросам, как борьба с Ватиканом, отношение к «экуменическому движению» и другим.

Из сделанных во время пребывания в Москве заявлений патриарха Никодима видно, что Румынская православная церковь намерена сохранять и укреплять дружественные отношения с Московской патриархией, придавая этому политический смысл.

Так, патриарх Никодим заявил: «Я счел своим особенным долгом приветствовать Его Блаженство патриарха Алексия и этим способствовать укреплению православия и установлению мира между нашими народами в этой части света...».

Касаясь отношения Румынской православной церкви к послевоенным преобразованиям в Румынии, патриарх Никодим сказал: «Румынская православная церковь пользуется всецело расположением нынешнего демократического правительства... Всевозможные реформы, проводимые демократическим строем, она признает полезными как для народа, так и для церкви и ее служителей».

В период разгара в Румынии борьбы между демократией и силами реакции Румынская православная церковь во главе с патриархом Никодимом заняла позицию поддержки первой.

Это особенно сказалось во время последних выборов в парламент, когда Румынская православная церковь по указаниям Никодима, только что вернувшегося из Москвы, во многом способствовала победе [Национально-]демократического фронта.

В последнее время у Московской патриархии установились связи с православной церковью в Албании, что выражается пока в обмене приветствиями между патриархом Алексием и главой этой церкви архиепископом Христофором, приглашении последнего направить делегацию Русской православной церкви в Албанию и в ответном послании патриарха Алексия, выразившего желание сперва видеть (летом 1947 г.) в Москве делегацию Албанской церкви во главе с архиепископом Христофором.

Из числа православных церквей славянских стран только Польская православная церковь не имеет общения с Московской патриархией. Глава этой церкви митрополит Дионисий в период войны скомпрометировал себя связями с немецкими оккупантами, за что польское правительство намерено его привлечь к ответственности.

Польская церковь, ранее являвшаяся составной частью Русской церкви, с 1925 года является автокефальной, но Московская патриархия эту автокефалию не признает. Поскольку польское правительство против ликвидации автокефалии, Совет рекомендовал патриархии снять этот вопрос с обсуждения.

Таким образом, в результате установления связи с Московской патриархией православных церквей Болгарии, Югославии, Чехословакии и Румынии удалось добиться того, что православные церкви этих стран в своей деятельности ориентируются на Московскую патриархию и, с другой стороны, изменили отношение к политическому режиму своих стран, поддерживая возникшие после войны новые, демократические правительства.

Если, осуществляя мероприятия по воссоединению русских православных церквей за границей с Московской патриархией и развитию ее связей с православными церквами славянских и демократических государств, Совет ставил основной целью использование Русской церкви в качестве канала для проведения нашего влияния за рубежом, то мероприятия по установлению связей Московской патриархии с Восточными патриархами преследовали, кроме того, и иные цели.

В частности, имелось в виду, что Московская патриархия должна закрепить свое влияние на Восточные патриархаты (хотя и малочисленные, но считающиеся авторитетными в православном мире) с целью использования их в будущем на своей стороне при решении ряда важных церковных вопросов.

Исходя из этого, после Поместного собора, во время которого возобновилось общение Московской патриархии с Восточными патриархатами, были приняты меры к дальнейшему укреплению связей между ними.

Большое значение в этом плане имели поездки патриарха Алексия в 1945 году и митрополита Ленинградского Григория в конце 1946 года в Сирию, Ливан, Палестину и Египет.

Эти поездки способствовали рассеиванию клеветнических измышлений о Русской православной церкви, укреплению авторитета Московской патриархии и ее связи с Восточными патриархатами, а также демонстрировали единство автокефальных православных церквей.

Поездка митрополита Григория, кроме того, имела и более практическое значение.

Посетив патриарха Антиохийского Александра (Сирия) и патриарха Иерусалимского Тимофея (Палестина), митрополит Григорий вручил им в качестве безвозмездной помощи от Русской православной церкви крупные суммы в валюте, что, между прочим, до 1917 года было обычным явлением.

Патриархи, благодаря за эту помощь, в свою очередь, заверили митрополита Григория в том, что возглавляемые ими патри- архаты и церкви всегда будут поддерживать Московскую патриархию в международных церковных вопросах.

Патриархи заявили, например, что они солидарны с Московской патриархией в вопросах решительной борьбы с Ватиканом и «карловацким» синодом и высказывали мысль о необходимости вновь встретиться в Москве для более детальных переговоров по этому вопросу.

Визит митрополита Григория к патриарху Александрийскому Христофору (Египет) показал, что он придерживается такой же позиции в отношении Московской патриархии, как и патриархи Александр и Тимофей, и что это отношение было бы еще лучшим, если ему была оказана материальная помощь, поскольку он очень нуждается.

Патриарх Христофор также высказал согласие обсудить на московском совещании принципиальные и перспективные вопросы православного мира.

В последнее время у Московской патриархии установилась переписка с Коптским патриархатом (Эфиопия), который высказывает дружественные чувства к Русской православной церкви и стремление установить с ней более тесные отношения.

Необходимо, однако, отметить, что до последнего времени остается открытым вопрос о взаимоотношениях Русской православной церкви с Константинопольским патриархатом и Греческой православной церковью.

От какой-либо связи с Греческой православной церковью Московская патриархия воздерживалась сама, учитывая, что глава этой церкви архиепископ Дамаскинос отражал интересы реакционных кругов Греции и ориентировался на англичан.

Константинопольский же патриарх, считающийся по традиции первым среди равных и по этой причине называемый Вселенским, пока придерживался не совсем дружественных отношений с Московской патриархией.

Для урегулирования отношений Московская патриархия решила послать в Турцию митрополита Крутицкого Николая с подарком патриарху Максиму (50 тыс. американских долларов), но турецкое правительство задерживает визы митрополиту Николаю и его спутникам уже длительное время.

Проведенная значительная подготовительная работа за границей позволяет использовать Московскую патриархию для осуществления в 1947—1948 гг. ряда новых мероприятий, имеющих принципиальное и политическое значение.

К числу их Совет относит следующие.

Подготовка созыва в Москве предсоборного совещания и Вселенского собора всех православных церквей мира

Как известно, Русская православная церковь, получившая самостоятельность (автокефальность) в 1448 году, занимает среди всех автокефальных православных церквей мира лишь пятое место (в порядке очередности получения прав автокефалии)6.

Между тем ее удельный вес в православном мире и возросший в последнее время авторитет дают основания к тому, чтобы она заняла первое место, хотя и не без некоторой борьбы.

Разрешенное еще ранее правительством и намечаемое патриархом Алексием на сентябрь 1947 года пред соборное совещание в Москве глав или их представителей всех автокефальных православных церквей и преследует в качестве основной цели подготовку созыва в 1948 году (500-летие самостоятельности Русской православной церкви) не собиравшегося уже несколько веков Вселенского собора (Всемирного съезда) для решения вопроса о присвоении Московской патриархии титула вселенской.

Понимая политическую важность этого мероприятия и предвидя возможные трудности при его осуществлении, Совет в своей внешней работе в течение 1945—1946 гг. поэтому и преследовал цель расширения и укрепления влияния Русской православной церкви за границей и привлечения подавляющего большинства автокефальных православных церквей на ее сторону.

Кроме того, что эта работа должна проводиться и в дальнейшем, необходимо принятие мер к созданию более благоприятных условий для Московской патриархии внутри страны.

В частности, патриарх ставит, а Совет считает желательным, чтобы в ближайшее время Московской патриархии была полностью передана Троице-Сергиевская лавра, где после соответствующего ремонта было бы возможно разместить Московские духовные академию и семинарию, типографию, издательство и некоторые другие учреждения патриархии, оборудовать помещения для прибывающих иностранных гостей и для проведения заседаний, а также разрешено предоставить в качестве подворий церкви для Восточных патриархатов, Сербской и Болгарской православных церквей.

Наряду с вопросом о подготовке Вселенского собора, на пред соборном совещании 1947 года будут обсуждены вопросы

оборганизации более эффективной борьбы православных церквей с Ватиканом, об отношении к «Зарубежному Архиерейскому синоду» митрополита Анастасия, об отношении православных церквей к т. н. «экуменическому движению» (инициатива и фактическое руководство которым находится в руках Англиканской церкви), а также ряд других вопросов.

Борьба с Ватиканом

Как уже отмечалось выше, на Поместном соборе Русской православной церкви в 1945 году и при обмене мнениями во время поездок делегаций Московской патриархии за границу вопрос о необходимости сплочения православных церквей для борьбы с Ватиканом встретил одобрение со стороны почти всех автокефальных православных церквей.

Русская православная церковь занимает в этом вопросе ведущую организационную роль и уже провела в 1945—1946 г. большую работу по ликвидации в западных областях Украины греко-католической (униатской) церкви, добившись перехода в православие 1997 быв[ших] униатских церквей. Предстоит решить и провести примерно такую же работу в Закарпатской области УССР, где имеется 399 приходов греко-католической (униатской) церкви, возглавляемой архиепископом Ромжа.

Учитывая в то же время, что Ватикан продолжает проявлять активность в распространении своего влияния на некоторые православные церкви (предложения заключить союз с Румынской и Сербской православными церквами, оказание материальной помощи представителю «карловацкой» ориентации на Ближнем Востоке архимандриту Антонию Сенкевичу и т.д.) и вносит тем самым раскол в православный мир, а также принимая во внимание, что Ватикан в последнее время превратился в антидемократическую политическую организацию, Совет считает, что православные церкви должны и имеют возможности к более активной борьбе против Ватикана.

В этом плане можно провести следующие мероприятия:

а)окончательно ликвидировать униатскую церковь в СССР;

б)подготовить проведение аналогичных мероприятий в некоторых странах за границей (например, в Чехословакии, Югославии);

в)на пред соборном совещании 1947 г. сделать более сильное осуждение папизма с догматической точки зрения;

г)выпустить специальный сборник для заграницы против Ватикана;

д)создать альянс христианских церквей в виде международного движения во главе с Русской православной церковью для борьбы с Ватиканом, пригласив участвовать в нем все другие вероисповедания.

Об Англиканской церкви

Вопрос о взаимоотношениях с Англиканской церковью в этой связи представляет для Московской патриархии определенное значение.

Прерванная в 1917 году связь Русской православной церкви с Англиканской церковью начала восстанавливаться лишь в 1943 году, когда в Москву приезжала делегация этой церкви во главе с архиепископом Йоркским доктором Гарбетт7.

Позднее, в 1945 году, митрополит Крутицкий Николай с делегацией сделал ответный визит в Лондон к архиепископу Кентерберийскому д-ру Фишеру8.

Этот обмен делегациями позволил выяснить, что Англиканская церковь так же, как и Русская православная церковь, отрицательно относится к Ватикану и готова принять участие в тех или иных мероприятиях, направленных против Ватикана, хотя и занимает пока в этом вопросе пассивные позиции.

Так как конкретно этот вопрос в тот период не обсуждался и учитывая выгодность привлечения Англиканской церкви в анти- ватиканской церковный блок, Совет считал бы целесообразным разрешить Московской патриархии приглашение в 1947 году в Москву архиепископа Кентерберийского на предмет получения согласия последнего о совместных действиях против Ватикана9.

Об участии в «экуменическом движении»

Вполне возможно, что во время пребывания в Москве архиепископ Кентерберийский поднимет вопрос об участии Русской православной церкви в так называемом «экуменическом движении», которое возглавляется Англиканской церковью и формально ставит своей целью объединение всех церквей для разрешения чисто церковных вопросов, а фактически прежде всего занимается политикой.

По мнению Совета, Московская патриархия должна в этом вопросе дать Англиканской церкви четкий ответ и предъявить свои условия, на которых она может принять участие в «экуменическом движении».

Дело в том, что согласно действующему положению православным церквам вообще в руководящих органах «экуменического движения» предоставлено всего лишь 17 мест из общего количества 90, а в совещаниях — 85 из 450 мест.

Естественно, что при таком положении ни Русская, ни какая другая православная церковь не сможет сколько-нибудь серьезно влиять на линию деятельности этого движения.

Между тем по имеющимся в Совете сведениям, «экуменическое движение» во главе с Англиканской церковью все более и более скатывается на реакционные политические рельсы, оставляя церковные вопросы на заднем плане.

Обэтом особенно красноречиво говорят принятые на последнем заседании «экуменистов» в Женеве в 1946 году решения с требованием пересмотра потсдамских решений в отношении Германии, борьбы с марксизмом и т.д.

Учитывая эти обстоятельства и заинтересованность определенных политических кругов Англии в использовании «экуменического движения» через Англиканскую церковь в своих целях, Московская патриархия должна предъявить Англиканской церкви два условия, на которых она примет участие в «экуменическом движении»:

а)отказ «экуменистов» от политических выступлений и обеспечение чисто церковной деятельности этого движения;

б)значительное расширение представительских мест для православных церквей во главе с Русской церковью.

Принимая во внимание, что Московская патриархия получила заверения от многих автокефальных церквей о единой линии отношения к «экуменическому движению», удовлетворение приведенных выше условий Московской патриархии позволит ей обеспечить влияние на «экуменическое движение» в нужном нам направлении.

В том же случае, если эти требования неприемлемы для Англиканской церкви, Московская патриархия должна по-прежнему занимать роль наблюдателя.

На основании изложенных в докладе данных можно сделать следующие выводы:

Наиболее важным результатом проведенных Советом в 1946 г. мероприятий является значительное укрепление положения и влияния Русской православной церкви за границей, что позволяет в дальнейшем использовать ее для решения ряда важных политических и церковных вопросов.

Особенно благоприятные предпосылки складываются для более активной борьбы против реакционных, антидемократических устремлений Ватикана и антисоветской деятельности различных церковных группировок за границей, часто инспирируемых и субсидируемых англо-американскими кругами.

Эти предпосылки выражаются:

во-первых, в происшедшем воссоединении с Московской патриархией подавляющего большинства духовенства и приходов русских церквей за границей, в свое время отколовшихся по разным причинам и прежде всего по политическим соображениям;

во-вторых, в результате установления связей с православными церквами в Югославии, Болгарии, Чехословакии и Румынии Московская патриархия имеет возможность оказывать решающее влияние на политику и деятельность этих церквей;

и, в-третьих, к числу предпосылок относится установление таких отношений с главами (патриархами) Иерусалимской, Антиохийской и Александрийской православных церквей, которые позволяют Московской патриархии использовать их в плане поддержки с их стороны ее интересов.

Безусловно, что успешному разрешению задачи укрепления позиций Русской православной церкви за границей способствовали прежде всего такие общеполитические факторы, как возросший в ходе войны и особенно после ее окончания престиж Советского Союза и успехи советской внешней политики.

Однако немалую роль в этом отношении сыграли прием в Кремле руководителей церкви, восстановление патриаршества, организация Совета как формы связи между церковью и государством; последующие мероприятия по организационному укреплению православной церкви внутри страны и направление Советом деятельности Московской патриархии по линии внешней работы в нужном направлении.

Внутренняя работа Совета, в известной мере подчиненная интересам внешней работы, состояла в проведении мероприятий, направленных к:

дальнейшей нормализации отношений между церковью и государством на местах;

проведению в жизнь решений правительства, относящихся к Русской православной церкви, и устранению встречающихся в этом вопросе нарушений на местах;

изучению происходящих в жизни церкви процессов и явлений;

оказанию руководству Русской православной церкви содействия по организационным, хозяйственным и другим вопросам.

Помимо того, что вся эта работа способствовала сокращению роста церковного подполья в стране и благоприятно влияла на настроения верующей части населения, она имела определенное положительное значение с точки зрения рассеивания за рубежом тенденциозных измышлений о положении в СССР религии вообще и Русской православной церкви, в частности.

В этом отношении положительное значение имела и представительская работа по приему в Совете политических, дипломатических, общественных и церковных деятелей, посещавших Советский Союз.

Рост и организационное укрепление церкви, проводимые Советом мероприятия по вопросам церкви имеют и отрицательную сторону, что выражается в некотором оживлении церковной жизни и религиозной идеологии среди известной части населения (увеличение количества церковных обрядов — крещений, венчаний, отпеваний и т.д.).

Совет и его уполномоченные на местах провели значительную работу по устранению ненормальностей во взаимоотношениях между церковными общинами и местными советскими органами, в результате чего фактов нарушения законодательства, относящегося к церкви, с каждым годом становится меньше. Однако в ряде мест они все еще продолжают встречаться, что может быть объяснено непониманием проводимых правительством мероприятий в области церкви и недооценкой возложенных на Совет задач.

В результате правильно сложившихся взаимоотношений между Советом и руководителями Русской православной церкви (патриарх, епископат) Совет имеет возможность, не вмешиваясь в канонические и догматические вопросы, оказывать полное влияние на все стороны жизни Русской православной церкви и направлять деятельность Московской патриархии по линии внешней работы в нужном нам направлении.

Практика работы показала, что установленная правительством форма связи между церковью и государством себя полностью оправдала, что положительно воспринимается как представителями церкви внутри страны, так и церковными кругами за границей.

Исходя из перспектив дальнейшей работы Совета, возникает необходимость решения ряда принципиальных вопросов, относящихся как непосредственно к правам и функциям Совета, так и к деятельности Московской патриархии.

В частности, по мнению Совета, необходимо:

внести некоторые изменения в «Положение о Совете» (о правах и обязанностях уполномоченных Совета и по вопросу порядка открытия церквей);

разрешить некоторые внутренние вопросы Совета (об особняке и др.) и дать необходимые указания Управлению делами;

на основе материалов данного доклада издать информационный бюллетень ЦК ВКП(б);

утвердить представленную Советом смету расходов инвалюты на 1947 г. для Московской патриархии;

разрешить провести осенью 1947 г. в Москве 15-дневный семинар для уполномоченных Совета.

Также необходимо рассмотреть представленные патриархом Алексием ходатайства, главным образом связанные с обеспечением проведения в сентябре 1947 года санкционированного правительством Вселенского совещания, а именно:

передать Московской патриархии все помещения Трои- це-Сергиевской лавры;

предоставить собор и два корпуса в Новодевичьем монастыре в Москве;

предоставить церкви в Москве, Ленинграде и Киеве для подворий заграничных церквей;

разрешить вопрос о церковном имуществе Русской православной церкви за границей;

передать (или организовать вновь) для Московской патриархии одну из типографий;

разрешить вопрос о миссионерской работе и т. д.

Если линия работы Совета будет признана правительством правильной, а указанные выше мероприятия в принципе одобрены, Совет представит на рассмотрение конкретные предложения по каждому разделу.

ПРЕДСЕДАТЕЛЬ СОВЕТА ПО ДЕЛАМ РУССКОЙ ПРАВОСЛАВНОЙ ЦЕРКВИ ПРИ СОВЕТЕ МИНИСТРОВ СССР

(КАРПОВ)

ГА РФ. Ф. 6991. Оп. 1. Д. 149. Л. 78, 95-118. Копия.

Письмо экзарха Стефана процитировано неточно. Слова, заключенные в квадратные скобки, в оригинале письма отсутствуют. См. док. № 45.

Так в тексте. Следует читать: Отечественного фронта.

Речь идет о так называемом порядке чести — перечне Поместных православных церквей, равноправных и самостоятельных в своем внутреннем устройстве. В силу этого они именуются также автокефальными (от греч. а^аБ — сам и керЬа1е — голова). В настоящее время порядок чести включает 15 церквей: 1. Константинопольская; 2. Александрийская; 3. Антиохийская; 4. Иерусалимская; 5. Русская; 6. Грузинская; 7. Сербская; 8. Румынская; 9. Болгарская; 10. Кипрская; 11. Элладская;

Албанская; 13. Польская; 14. Православная церковь Чешских земель и Словакии; 15. Православная церковь в Америке.

См. док. № 3. Пребывание делегации Англиканской церкви в Москве освещал и «Журнал Московской Патриархии» (1943. № 2. 15 октября. С. 18-23).

В ходе визита в Великобританию делегацию 20 июня 1945 г. принял король Георг. В приветственной речи он, в частности, подчеркнул: «Точно так же, как две наши нации были товарищами в борьбе и победе, должны мы вместе со всеми свободолюбивыми народами стоять за установление справедливого мира. Церквам предстоит принять большое участие в этой задаче путем выражения христианских принципов, хранителями которых они являются» (Журнал Московской Патриархии. 1945. № 7 (июль). С. 4). В № 8 «Журнала» митрополит Николай поместил большой отчет о визите, отметив, что «во всех речах, прозвучавших со стороны англичан, господствующими мотивами были: восхищение перед подвигами и героизмом всего русского народа, глубокое уважение к Русской церкви, ее духовному богатству и к ее почившим и здравствующим деятелям, желание сделать связи между нашими церквами самыми тесными...» (№ 8 (август). С. 29).

Визит не состоялся.