РАЗДЕЛ 6 Поэзия, строго говоря, не является искусством, основанным на подражании
Теперь, поскольку слова воздействуют не благодаря ка- кой-либо первоначальной способности, а представляя идеи, можно было бы предположить, что их влияние на аффекты должно быть незначительным; однако на самом деле как раз наоборот. Ибо мы на опыте узнаем, что красноречие и поэзия в такой же мере — нет, в действительности в гораздо большей мере, чем любые другие виды искусства и даже чем сама природа в очень многих случаях,— способны производить глубокое и живое впечатление. И это происходит главным образом в силу следующих трех причин.
Первая — это то, что мы принимаем чрезвычайное участие в аффектах других и что на нас очень легко оказывают влияние и вызывают наше сочувствие любые их знаки, которые только проявляются; а нет других знаков, которые могли бы так полно выразить все обстоятельства большей части аффектов, как слова; так что если кто-либо говорит о каком-либо предмете, он может не только изложить вам сам предмет, но и передать вам, каким образом на него этот предмет воздействует. Не вызывает сомнения, что влияние большей части вещей на наши аффекты имеет своим источником не столько сами эти вещи, сколько наши мнения относительно их; а эти мнения опять-таки очень сильно зависят от мнений других людей, которые большей частью передаются нам только с помощью слов.
Вторая причина: существует множество вещей, могущих оказывать на нас очень сильное воздействие, которые в жизни встречаются редко, но слова, их представляющие, употребляются часто; тем самым у них есть возможность произвести глубокое впечатление и укорениться в душе, тогда как идея реального предмета преходяща и, возможно, некоторым вообще никогда не являлась в реальности ни в каком виде, но тем не менее она оказывает на них очень сильное воздействие, например, война, смерть, голод и т.
п. Кроме того, многие идеи вообще были представлены внешним чувствам людей только с помощью слов—например, бог, ангелы, черти, рай и ад,— однако все они имеют огромное влияние на аффекты.Третья причина: с помощью слов мы в состоянии делать такие комбинации, которые, вероятно, другим способом де- дать не можем. Благодаря этой способности к комбинациям мы можем, добавив тщательно подобранные обстоятельства, дать новую жизнь и силу простому предмету. В живописи мы можем изобразить любую красивую фигуру, какую только нам заблагорассудится; но мы не можем никогда дать ей те оживляющие мазки, которые она может получить от слов. Чтобы изобразить на картине ангела, достаточно нарисовать красивого молодого человека с крыльями; но какая картина может дать нам что-либо такое же величественное, как добавление одного слова — «ангел Господень»? Правда, в данном случае у меня нет никакой ясной идеи, но эти слова воздействуют на дух больше, чем чувственный образ, а это все, что я утверждаю. Картина того, как Приама тащат к подножию алтаря и там убивают, несомненно, очень сильно трогала бы сердца, если ее нарисовать, но есть весьма существенные обстоятельства, еще более усиливающие ее ужас, которые живопись никогда бы не могла воспроизвести:
Sanguine foedantem quos ipse sacraverat ignes 12.
В качестве еще одного примера давайте рассмотрим те 4 стихи Мильтона, в которых он описывает блуждания павших ангелов по их мрачному жилищу:
Среди долин и многих стран пустынных, По огненным и ледяным горам, Меж пропастей, обрывов и болот, Где смерть дарит...13.
Здесь сила сочетания проявляется в словах:
Меж пропастей, обрывов и болот...
Но они потеряли бы большую часть своей силы воздействия, если бы не были «пропастями, обрывами и болотами»,
Где смерть царит...
Эта идея или этот аффект, вызываемый словом, который ничто, кроме слова, не может присоединить к другим, возбуждает возвышенное в его самой высокой степени; и тем не менее это возвышенное подымается на новую, еще более высокую ступень благодаря следующим далее словам: «где смерть царит». Здесь мы опять имеем дело с двумя идеями, которые можно представить только средствами языка; а соединение их величественно и изумительно, и представить его нельзя, если можно в строгом смысле слова называть идеями то, что не представляет никакого отчетливого образа духу; и все же трудно будет представить себе, как могут слова двигать аффектами, которые относятся к реальным предметам, не представляя ясно этих предметов.
Нам трудно это понять, потому что в своих исследованиях о языке мы не проводим достаточно четко различия между ясным выражением и сильным выражением. Их часто путают друг с другом, хотя в действительности они совершенно различны. Первое относится к разуму, второе — к аффектам. Одно характеризует вещь как она есть; второе — как ее ощущают. Далее, подобно тому как трогательная речь, бесстрастное выражение лица, возбужденная жестикуляция воздействуют независимо от вещей, в отношении которых они проявляются, так и слова и определенное расположение слов, будучи особенным образом связанными с предметами, возбуждающими аффекты и всегда употребляемые теми, кто находится под влиянием какого-либо аффекта, трогают нас и воздействуют на нас больше, чем те слова, которые гораздо более ясно и отчетливо выражают суть предмета. Мы уступаем сочувствию то, в чем отказываем описанию. Истина состоит в том, что всякое устное описание, просто как одно только описание, каким бы точным оно ни было, настолько плохо и недостаточно передает идею описываемой вещи, что оно вряд ли оказывало бы хоть какое-нибудь ничтожное воздействие, если бы говорящий не призывал себе на помощь все те образы речи, которые выявляют сильное и живое чувство в нем самом. Тогда благодаря заразительности наших аффектов мы загораемся тем огнем, который уже зажжен другим и который, возможно, сам описываемый предмет никогда бы не смог зажечь. Слова, передавая с помощью тех средств, которые мы уже упоминали, аффекты и сохраняя при этом всю их силу, тем самым полностью компенсируют свою слабость в других отношениях. Можно заметить, что в высшей степени изысканным языкам и таким, которые восхваляются за их высшую ясность и понятность, обычно не хватает силы. Таким совершенством (и недостатком) обладает французский язык. В то же время восточные языки и вообще языки большинства нецивилизованных народов обладают большой силой и энергичностью выражений, и это вполне естественно14. Люди необразованные всего лишь наблюдают вещи и не относятся к ним критически, не умеют проводить между ними различия; но в силу этой самой при- чины они больше восхищаются тем, что видят, оно оказывает на них больше воздействия, и поэтому они выражаются с большим чувством и с большей страстностью. Если аффект передан хорошо, он окажет свое воздействие без всякой ясной идеи; часто вообще без всякой идеи той вещи, которая первоначально породила его 15.Исходя из богатства этого предмета, можно было бы ожидать, что я должен был бы более подробно рассмотреть поэзию в связи с возвышенным и прекрасным; но следует заметить, что в этом свете ее уже рассматривали часто и превосходно. Моя цель — не заниматься критическим рассмотрением возвышенного и прекрасного в каком-либо виде искусства, а попытаться изложить те принципы, которые помогут установить, выделить и образовать своего рода критерий для них; я полагал, что эту цель легче всего достигнуть путем исследования свойств тех существующих в природе вещей, которые возбуждают в нас любовь и изумление, а также показом того, каким образом они действуют [на нас], чтобы вызывать эти аффекты. Слова же нужно было рассматривать только в той мере, в какой это было необходимо для того, чтобы показать, на основании какого принципа они могут быть представителями этих природных вещей и благодаря каким способностям они в состоянии часто воздействовать на нас столь же сильно, как и вещи, которые они представляют, а иногда гораздо сильнее.
Еще по теме РАЗДЕЛ 6 Поэзия, строго говоря, не является искусством, основанным на подражании:
- И человека растянуть Он позволял не как-нибудь. Но в строгих правилах искусства.
- «Поэзия изумления» и взаимодействие искусств
- РАЗДЕЛ 16 Подражание
- Поэзия как компонент храмового синтеза искусств
- РАЗДЕЛ 6 Соответствие [цели] не является причиной Красоты6
- РАЗДЕЛ 4 Пропорциональность частей не является причиной Красоты у людей
- Раздел VIII, в котором говорится о реформировании монастырей
- Раздел XII, где говорится о праве индульта и предлагается справедливый порядок его использования
- Раздел I, в котором говорится, насколько важно, чтобы различные сословия государства оставались в определенных им границах
- Вопрос: Правда ли, что христианство является историческим противником евреев? Что оно является главным «оружием» человечества вообще и русского народа в частности в борьбе против «еврейского владычества»?
- Раздел V, в котором говорится о силе на море, совершенно необходимой французскому королевству, и описаны различные области применения больших кораблей и галер