РАЗДЕЛ 1 О Красоте
Моя цель — рассмотреть прекрасное с точки зрения отличия его от возвышенного, а в ходе этого исследования изучить, в какой мере оно согласуется с возвышенным.
Но перед этим мы должны кратко обозреть уже имеющиеся суждения об этом качестве, которые, я думаю, вряд ли можно свести к каким-либо твердым принципам, потому что люди привыкли говорить о прекрасном образно, то есть в высшей степени неопределенно и расплывчато. Под красотой я имею в виду то качество или те качества тел, при помощи которых они вызывают любовь или какой-либо аффект, ей подобный. Я строго ограничиваю это определение только простыми чувственными качествами вещей ради сохранения наибольшей простоты в предмете, который обязательно приводит нас в смятение, как только мы включаем в него те различные причины симпатии, которые привязывают нас к каким-либо лицам или вещам не благодаря той непосредственной силе, которую они приобретают просто потому, что мы на них смотрим, а на основе побочных соображений. В равной мере я отличаю любовь, под которой я понимаю удовлетворение, возникающее в душе при восприятии чего-либо прекрасного, какой бы характер оно ни носило, от желания или вожделения, которое представляет собой энергию духа, побуждающую нас стремиться к обладанию определенными предметами, воздействующими на нас не потому, что они прекрасны, а в силу совершенно иных причин. Мы можем испытывать сильное желание обладать женщиной, которая вовсе не блещет красотой, в то время как самая совершенная красота мужчин или каких-либо животных, вызывая любовь, тем не менее вообще не возбуждает желания. Это показывает,что красота и аффект, вызываемый красотой, который я называю любовью, отличается от желания, хотя иногда желание может действовать одновременно с ней; но именно этому последнему, а не влиянию красоты, взятой самой по себе, просто как таковой, должны мы приписать те буйные и бурные аффекты и вытекающие из них возбуждения тела, которые сопровождают то, что называют любовью в некоторых общепринятых обычных значениях слова.
РАЗДЕЛ 2
Пропорциональность частей не является причиной Красоты в растениях
Обычно говорят, что красота заключается в определенной пропорциональности частей.
Рассмотрев этот вопрос, я прихожу к выводу, что у меня есть самые серьезные основания сомневаться, является ли вообще красота идеей, относящейся к пропорциональности частей. Пропорция почти целиком относится к соответствию частей, как, представляется, и всякая идея порядка; следовательно, ее необходимо, скорее, рассматривать как творение разума, а не как первопричину, действующую на чувства и воображение. Мы считаем какой-либо предмет прекрасным не в силу длительного изучения его и пристального внимания к нему; красота не требует никакой помощи от нашего разума; даже воля никак не затрагивается; явление прекрасного так же действенно вызывает любовь какой-то силы, как воздействие льда или огня вызывает идею тепла или холода. Для того чтобы получить что-то вроде удовлетворительного заключения по этому вопросу, было бы хорошо расследовать, что такое пропорция; ибо кажется, что разные люди, употребляющие это слово, не всегда очень ясно понимают значение его и не имеют достаточно отчетливого представления относительно самого явления. Пропорция есть мера относительной величины. Поскольку всякая величина делима, очевидно, что каждая отдельная часть, на которые разделена какая-либо величина, должна иметь какое-то отношение к другим частям или к целому. Эти отношения и дали начало идее пропорции. Они обнаруживаются путем измерения и являются объектами математического исследования, Но будет ли какая-либо часть любой определенной величины одной четвертой, или одной пятой, или одной шсстой, или половиной целого, будет ли она равной длины с какой-либо другой частью, или вдвое ее длиннее, пли всего лишь ее половиной — этот вопрос совершенно безразличен для души; она остается нейтральной в этом деле; и именно из этого абсолютного безразличия и спокойствия духа математические теории извлекают некоторые из своих самых значительных преимуществ; потому что в них нет ничего интересного для воображения; потому что разум свободен и может беспристрастно рассмотреть вопрос. Все пропорции, любое расположение величин одинаковы для разума, потому что из всех им извлекаются одинаковые истины — из больших и из меньших величин, из равенства и неравенства. Но прекрасное, безусловно, не является идеей, относящейся к измерению; оно не имеет также ничего общего с расчетами и геометрией. Если бы оно имело, то мы тогда бы могли выделить некоторые определенные размеры, доказали бы, что они прекрасны либо рассмотренные отдельно, сами по себе, либо в отношении других, и могли бы сопоставить те естественные предметы, относительно красоты которых у нас нет никакого другого ручательства, кроме чувства, с этим удачным мерилом и подтвердить голос наших аффектов суждением разума. Но поскольку у нас нет такого вспомогательного средства, давайте посмотрим, может ли пропорция в каком-либо смысле считаться причиной красоты, как это утверждали столь многие, а некоторые— с такой уверенностью.Если пропорциональность частей была бы одним из составных элементов красоты, то источником этой ее способности должны были бы служить либо какие-то природные свойства, внутренне присущие определенным размерам, которые действуют механически; либо сила привычки; либо то соответствие некоторым конкретным целям гармонии целого, которым обладают определенные размеры частей. Следовательно, наша задача состоит в исследовании того, формируются ли постоянно части тех предметов, которые считаются прекрасными в растительном или животном царствах, в соответствии с такими определенными размерами и делается ли это таким образом, чтобы они могли служить для нас убедительным доказательством того, что их красота является следствием этих размеров, на основании принципа естественной механической причины, или на основании привычности, или, наконец, на основании соответствия каким-либо определенным целям.
Я намерен рассмотреть этот вопрос во всех его упомянутых подразделениях в изложенном выше порядке. Но, надеюсь, не будет сочтено неуместным, если, прежде чем пойти дальше, я изложу те правила, которыми я руководствовался при проведении данного исследования и которые ввели меня в заблуждение, если я сбился с пути. 1. Если два тела производят одинаковое или сходное впечатление на душу, а по рассмотрении их окажется, что они совпадают по одним своим свойствам и различаются по другим, то общее воздействие необходимо приписывать не тем свойствам, которыми они отличаются друг от друга, а тем, которые у них совпадают.
2. Не объяснять воздействие естественного предмета на основании воздействия искусственного предмета. 3. Не объяснять воздействие любого естественного предмета на основании вывода нашего разума относительно его применения, если может быть определена естественная причина. 4. Не признавать любую определенную величину или любое отношение величин в качестве причины определенного следствия, если это следствие вызывается иными или противоположными мерами или отношениями или же если эти меры и отношения могут существовать, но данное следствие не может быть вызвано. Таковы правила, которым я в основном следовал, когда изучал влияние пропорциональности частей, рассматриваемой в качестве естественной причины; и если читатель сочтет их справедливыми, то прошу не забывать о них в ходе всей последующей дискуссии; исследуем прежде всего, в каких вещах мы находим это качество— красоту; далее посмотрим, можем ли мы обнаружить в них какие-либо определенные пропорции, сделав это таким образом, чтобы убедиться, возникает ли из них наша идея красоты. Мы рассмотрим эту доставляющую удовольствие способность, как она проявляется в растениях, в животных и в человеке.Обращая свой взор на растительный мир, мы не находим там ничего прекраснее цветов; но цветы имеют почти все возможные разновидности форм и все возможные способы их сочетания; им придано бесконечное разнообразие форм, в виде которых они и существуют; и ботаники, исходя Из этих форм, дали им названия, которые почти так же бесчисленны. Какое соотношение открываем мы между стеблями и листьями цветов или между листьями и пестиками? В какой мере тонкий стебель розы согласуется с массивной головкой цветка, под тяжестью которой он сгибается? Но ведь роза — прекрасный цветок; и можем ли мы осмелиться сказать, что она не обязана значительной долей своей красоты даже этой диспропорции? Роза — крупный цветок, а растет она на небольшом кусте; цветок яблони очень мал, а растет на большом дереве; однако и цветение розы и яблоневый цвет — прекрасны, а растения, на которых они цветут, весьма привлекательны по внешнему виду, несмотря на эту диспропорцию.
По общему согласию, что может быть прекраснее пышно цветущего апельсинового дерева, несущего на себе одновременно и листья, и цветы, и плоды? Но тщетно мы искали бы здесь какое-либо соотношение между высотой, шириной или чем-либо еще, касающимся размеров целого или отношения отдельных частей друг к другу. Я допускаю, что во многих цветках мы можем обнаружить нечто, напоминающее правильную форму, и систематическое расположение листьев. У розы есть такая форма и такое расположение лепестков, но, если посмотреть сбоку, когда эта форма в значительной мере потеряна, а порядок листьев смазан, роза все же сохраняет свою красоту. Роза даже прекраснее, когда она еще не полностью расцвела, в виде бутона, до того как образуется эта правильная форма. И это не единственный пример того, когда можно обнаружить, что систематичность и точность — душа пропорции — скорее наносят вред, чем приносят пользу делу красоты.РАЗДЕЛ 3
Пропорциональность частей не является причиной Красоты у животных
То, что пропорция принимает очень незначительное участие в формировании красоты, также полностью очевидно и на примере животных. У них величайшее разнообразие форм и расположения частей очень хорошо приспособлено для возбуждения этой идеи. У лебедя — по общему признанию, красивой птицы — шея длиннее всего остального тела, а хвост очень короткий; прекрасно ли это соотношение? Мы должны признать, что прекрасно. Но тогда что же мы скажем относительно павлина, у которого сравнительно короткая шея, а хвост длиннее шеи и остального тела, взятых вместе? Сколько существует птиц, которые бесконечно далеки от тех критериев прекрасных пропорций, которые мы упомянули, и от всех других, которые мы можем установить, насколько их пропорции отличны от этих, а часто носят прямо противоположный характер! И тем не менее многие из этих птиц необыкновенно красивы, хотя, изучив их, мы не обнаружим ни в одной отдельной части ничего такого, что могло бы заставить нас a priori1 сказать, какими должны быть другие части или хотя бы догадаться о чем-нибудь в отношении их, ибо опыт тут же показал бы, что все это одни разочарования и заблуждения.
А что касается окраски птиц и цветов, ибо в этом у них есть некая схожесть, то и в ней нельзя заметить никакой пропорциональности, примем ли мы во внимание количество окрашенных частей или оттенки цвета. Некоторые полностью одноцветны; у других — все цвета радуги; некоторые окрашены в основные цвета, другие — в производные от них; короче говоря, внимательный наблюдатель очень скоро придет к выводу, что в окраске так же мало пропорциональности, как и в формах этих предметов. Затем обратимся к другим животным; посмотрим на голову красивой лошади; высчитаем, каково ее пропорциональное отношение ко всему телу, к ногам и каково отношение их друг к другу; и, когда вы установите эти соотношения в качестве мерила красоты, возьмите собаку, или кошку, или какое-либо другое животное и посмотрите, в какой мере те же самые пропорции справедливы в отношении их голов и шей, шей и тел и т. д. Я думаю, мы с уверенностью можем сказать, что у каждой особи они различны, и тем не менее среди огромного множества столь отличных друг от друга особей можно найти такие экземпляры, которые поражают своей красотой. Тогда если можно допустить, что резко отличные друг от друга и даже противоположные формы и их сочетания согласуются с красотой, то, по моему мнению, это равносильно признанию того, что для получения красоты нет необходимости в определенных размерах, основанных на действии какого-либо природного принципа; по крайней мере это справедливо в отношении животных.
Еще по теме РАЗДЕЛ 1 О Красоте:
- РАЗДЕЛ 4 Пропорциональность частей не является причиной Красоты у людей
- II. РЕЛИГИЯ КРАСОТЫ
- 24 Любовь и красота
- Красота
- § 17. Об идеале красоты
- Истина и красота
- Творец Красоты
- Красота ландшафта
- Прощанье с «красной красотой»
- Земная красота
- КРАСОТА ЦЕРКВИ
- Наслаждение, здоровье, красота
- § 59. О красоте как символе нравственности
- Глава 33* ОТДЕЛЬНЫЕ ЗАМЕЧАНИЯ О КРАСОТЕ ПРИРОДЫ
- Раздел II
- РАЗДЕЛ 1
- РАЗДЕЛ 1
- РАЗДЕЛ 2
- РАЗДЕЛ 3
- Раздел 2