ПРЕДИСЛОВИЕ К ПЕРВОМУ ИЗДАНИЮ

Автор надеется, что не будет сочтено дерзостью с его стороны сказать несколько слов о мотивах, побудивших его написать данный труд. И прежде его сильно занимали проблемы, которые теперь сделались предметом его исследования.

Он заметил, что идеи2 возвышенного и идеи прекрасного часто путают друг с другом и эти понятия без разбора применяются в отношении явлений, сильно отличающихся друг от друга, а иногда имеющих прямо противоположную природу. Даже Лонгин3 в своем несравненном трактате об одной из частей данного предмета рассматривал под одним общим названием — «возвышенное» — явления, абсолютно не совместимые друг с другом. Неправильное употребление слова «прекрасное» распространено еще более широко и сопровождается еще более серьезными последствиями.

Разумеется, из-за подобной путаницы в идеях все наши рассуждения о предметах такого рода должны быть в высшей степени неправильными и неубедительными. Если бы можно было найти средство против этого, то я полагал бы, что оно должно было бы состоять в прилежном рассмотрении наших собственных аффектов, возникающих у нас в груди; в тщательном изучении свойств предметов, которые, как мы обнаруживаем на опыте, влияют на эти аффекты; и в трезвом и внимательном исследовании законов природы, в соответствии с которыми упомянутые свойства предметов способны влиять на тело и тем самым вызывать наши аффекты. Я полагал, что если бы это удалось совершить, то правила, выведенные в результате такого исследования, могли бы без особого труда применяться в отношении подражательных искусств и всего остального, к чему они могут иметь касательство.

Данное исследование было закончено четыре года тому назад4; в течение прошедшего периода времени у автора не было оснований вносить какие-либо существенные изменения в свою теорию. Он показал его нескольким своим друзьям, людям ученым и беспристрастным, по мнению которых оно не является совершенно неразумным; и теперь он осмеливается представить его широкой публике, излагая свои понятия не как вещи определенные и бесспорные, а как вероятные предположения; и если он где-то выразился более категорично, то исключительно по небрежности.