Что такое мудрый человек

Можно совершенно справедливо сказать, что у мудрого человека есть, собственно, только два'аффекта — скупость, или алчность (avarice), и честолюбие (ambition), все остальные поглощены этимн двумя. А если они и проявляются, то лишь как дополнение, служащее целям двух главных.

Когда он держит в перспективе какую-либо цель, то никогда не теряет ее из виду; он никогда не позволит себе пожертвовать ею ради преходящих и мелких радостей. Люди, слабые духом, не могут непрерывно, не отрываясь, смотреть на один предмет. Они скоро устают от такого занятия. И хотя они не желают совсем отказаться от своего главного замысла, все же не могут время от времени не браться за какие-то другие дела, каждое из которых, однако, все дальше и дальше уводит их от цели.

Они бесполезно тратят свою жизнь, не получая никакого удовольствия и не приобретая никакой выгоды, и сходят в могилу утомленными, беспокойными, взвинченными, неудовлетворенными неудачниками.

Он в высшей степени храбр; и, зная, что жизнь без цели ничего не стоит, всегда рискует жизнью для достижения своих целей, а иногда и самими целями, чтобы достичь еще более высоких целей. Но это никогда не делается без раздумий, ибо его храбрость скорее рассудительна, чем безрассудна. Он не двинет другой ногой до тех пор, пока не поставит твердо первую. Тем не менее это всегда решительный человек; если он так решил, то никакие пустые страхи не удержат его от движения вперед. Шаг его не быстр, но тверд и ровен. Если он не продвигается вперед так быстро, как те, кто движется прыжками, то он и никогда не отступает и всегда что-нибудь приобретает. Его называют удачливым, и это вполне справедливо; шансы возникают почти в равной мере одинаково для всех людей, но только те, кто постоянно следует своему замыслу, видят те случаи, которые могут помочь им. И дело не обстоит таким образом, будто на его долю выпадает больше таких случаев, чем на долю других; но он распознает их, когда они действительно приходят, и знает также, как их использовать. У него сильный, хотя и не всеохватывающий ум; ограниченность делает его ум еще сильнее. Его воображение — ни пылкое, ни живое; так что все его поступки вызывают скорее одобрение, чем восхищение.

Он не велеречив, но его всегда очень внимательно слушают, поскольку никто никогда не слышал, чтобы он говорил что-либо легкомысленно и необдуманно. Кажется, он говорит больше, чем выражают его слова; он медлителен в выборе выражений, черпает все свои идеи скорее из опыта, чем из размышлений, и предпочитает казаться не столько при- ятным-человеком, сколько изобретательным и дальновидным; скорее, человеком дела, а не краснобаем. Должно пройти очень много времени, чтобы он начал кому-то доверять или чему-то верить; и каждый прожитый им день все более утверждает его в правильности такого подхода. Когда он видит вероломного человека, то становится еще более осторожным; а когда видит честного человека, все равно не меняет своего отношения, так как считает, что тот извлекает выгоду- из своей честности. Это мнение о том, что люди чаще действуют в соответствии со своей выгодой, чем происходит на самом деле, наносит ему больший вред, чем что-либо еще. Он многое держит про себя; иногда это тоже наносит ему ущерб.

У него нет ни капли того свойства добродушия, которое называется состраданием и которое, смягчая человека, обычно несколько расслабляет его дух. Он по своей натуре суров, строг и неумолим. Человеческая жизнь в его глазах — ничто, когда смерть человека более способствует продвижению его в собственных делах, чем жнзнь. Однако о нем нельзя сказать, что он жесток или кровожаден, потому что он предпочитает не делать ничего такого, что не было бы абсолютно необходимым. И он редко предается гневу.

Я полагаю, что твердость характера является причиной того, что он не религиозен. Его аффекты трудно возбудить; и он по своей натуре недоверчив; кроме того, он горд, склонен отвергать все, что отдает низостью в любом смысле слова пли очень почитается низкими людьми. Он оценивает вещи только так, как их оценивают люди, и всегда готов всех подозревать в хитрости и обмане.

Его беседа не лишена приятной любезности; но его веселость суха и саркастична. Его способ любви к людям — всего лишь деловое отношение, а не привязанность. Ибо он никого не любит и не ненавидит. Когда он женится, то делает хороший выбор, потому что выбирает бесстрастно. Он приобретает семью и состояние и не пренебрегает теми качествами, которые могут сделать его жену полезным и приятным компаньоном. Он становится для нее хорошим мужем; но она не пользуется слишком уж большим его вниманием; когда она умирает, это для него потеря, которую он нельзя сказать чтобы пе ощущал, но не до такой степени, чтобы это могло помешать ему заметить, что его старший сын может рассчитывать на более выгодную партию, так как теперь не нужно выплачивать вдовью часть наследства.

Его дети получают хорошее образование и хорошо содержатся и вообще хорошо подготовлены к тому, чтобы занять достойное место в мире. Они не только не являются бременем для него, но, напротив, могут считаться орудиями его честолюбия. Подымая их выше,-он делает их полезными для себя, увеличивая тем самым свою собственную важность и вес в жизни общества.

Он предан своей партии и полезен ей и добивается высокого положения, не раболепствуя. Если ему доверена какая-либо должность, он не опозорит ее бесчестностью и не унизит неспособностью; но она при нем не приобретает новых достоинств и переходит к его преемнику совершенно такой же, какой он ее получил. Он не пренебрегает ни одним обычным ИЗ «ЗАПИСНОЙ книжки» Э. БЁРКА

доходом и не стесняется ни одного обычного действия, какой бы характер оно ии носило; но вводить новшества, по его мнению, опасно и не сулит ничего определенного.