Пограничная и внешняя политика

Традиционный персонал истически-односторонний взгляд долго предопределял прежде всего область внешней политики, общее развитие которой основывалось на личных решениях, планах, программах и концепциях Августа.

В остальном, при Августе, Рим извлек выгоды из слабости Парфянского царства. Власть Фраата IV (37—2 гг. до н. э.) была подорвана непрекращающимися восстаниями дворянства, династическими раздорами и другими восстаниями, обусловленными региональными интересами. Так как Парфянское царство не обладало тогда достойным упоминания регулярным войском, оно было неспособно вести агрессивную политику против Рима. Только в Армении, горной стране, которая занимала северо-восток современной Турции, часть современной республики Армения, Азербайджан и северо-запад Ирана, тлел конфликт из-за того, что обе стороны хотели сохранить власть над этим регионом.

Однако в политике Августа в отношении Армении и І Іарфянского царства отсутствовала ключевая общая концепция. Он реагировал от случая к случаю и отвечал на провокации по собственному почину при благоприятной политической конъюнктуре. Для восточной политики Августа характерно то, что она преуспела в двух серьезных компромиссах. Первый произошел в 20 г. до н. э., когда Август находился в Сирии, и Фраат IV уступил давлению военной демонстрации силы. Сам Август сформулировал этот результат так: «Я заставил парфян вернуть трофеи и штандарты трех римских армий и покорно просить о дружбе римского народа». Возвращение римских штандартов и пленных праздновалось с пафосом. Успех прославлялся на изображениях на статуе Августа в Примапорте, на изображениях и надписях на монетах, на большом римском памятнике победы. Вплоть до IV в. на играх воздавали хвалу этому событию. В пропагандистском плане все это безусловно было шедевром, но не имело ничего общего с наступательными планами Цезаря.

161

6. К. Крист, т. 1 Это же относится и ко второму компромиссу. Раздо- ры после смерти Фраата IV Август хотел использовать для новой интервенции на Восток. В 1 г. до н. э. внук и приемный сын Августа Гай Цезарь, который фактически был назначен преемником принципата, отправился на Восток во главе штаба тщательно отобранных советников и экспертов, чтобы провести обширную реорганизацию и расширить римское влияние. На одном из островов Евфрата состоялась встреча между Фраатом V и Гаем Цезарем, которой был признан status quo. Только на этот раз провалилась попытка посадить в Армении римского вассального царя; в горной стране разразились новые волнения. Тяжелое ранение Гая Цезаря у Аргагира и его смерть в маленьком ликийском портовом городке (4 г. н. э.) превратили всю эту акцию в катастрофу.

Политика Августа в отношении парфян наглядно характеризует стиль и особенности его пограничной и внешней политики. Не было и речи о рискованных действиях в духе Красса, Цезаря или Антония. Август, наоборот, понимал, что результаты дорогостоящей демонстрации силы и интервенции могут быть скромными, что мобилизация больших военных соединений и участие самого приицепса возможно себя не оправдают.

Многие названия, приведенные Августом в своей автобиографии в качестве успешного итога его достижений на Востоке, отражают тот высокий престиж, который привлек внимание по ту сторону Дона, на Кавказе и в Индии. Но ни дипломатические успехи, ни водворение эфемерных клиентельных царей и установление дружеских от ношений с дальними народами не могли перекрыть тот факт, что Великое Парфянское царство сохранило свое положение, а Армения снова погрузилась в анархию.

Во многих землях Малой Азии и по соседству с ней Август ввел систему клиентельных царей. Пример Бос- порского царства на северном берегу Черного моря показывает, как решительно римская сторона защищала такую зависимость. Когда там после смерти дружественного Риму вассала Азандра возникли волнения, в которых мс последнюю роль играла вдова царя Динамида, Рим подтвердил свое влияние, несмотря на бурную смену полі ітических группировок. Даже Полемон, понтийский царь, мммужден был охранять римские интересы и в конце концов просить Агриппу содействовать сохранению гарантированного римского порядка.

К соблюдению интересов таких монархов римляне относились прохладно, как в случае с Галацией, которая после смерти способного и надежного клиентельного царя Дминта в 25 г. до н. э. была без долгих раздумий превращена в римскую провинцию и в будущем являлась римс- |им бастионом во внутренней части Малой Азии. Ее стоим ей стала Анкира.

Н арабском регионе начались попытки аннексии сабей- ? < и гимиаритских племен, богатство которых основы- >сь на торговле с Индией и Эфиопией. Нет сомнений, Гим хотел непосредственно контролировать торговлю иостями, благородными металлами, драгоценными ними и шелком, и это был один из случаев, когда дей- 14 Рима могут соответствовать современному понятию шиализма.

Плохо вооруженные арабы были побеждены и город Мариба осажден. Только из-за нехватки воды осаду пришлось быстро снять, и римский экспедиционный корпус двинулся снова в набатейскую Аравию. Вину за неудачу этой экспедиции свалили на набатейских союзников. Но, невзирая на этот неприятный конфуз, римская активность в этом регионе не прекратилась. Как и в случае с большой восточной экспедицией Гая Цезаря в 1 г. до н. э., римские военные соединения дошли до залива Акаба, а римская флотилия время от времени крейсировала перед Акабой. Монеты указывают на римское влияние в этом регионе. Как и следовало ожидать, Рим извлек выгоду из роста торговли в этих областях.

Оживленная деятельность царила и на юге Египта. Уже первый префект Гай Корнелий Галл, друг Августа и Вергилия, выступил с войсками на восток и напал на эфиопов. Позже непомерное тщеславие и клевета послужили причиной его падения. В арабской экспедиции Элия Галла эфиопы, воспользовавшись слабостью римского гарнизона, ворвались в Египет и разграбили Сиену, Елефан- тину и Филы. В ответ в 24—23 г. до н. э. префект Гай Петроний провел контрнаступление и смог захватить северную столицу эфиопского царства Напату. Правда, такое положение долго сохраняться не могло, однако теперь пограничная зона к югу от Сиены была занята, что в будущем обезопасило римскую границу.

г

Римская зона влияния в Северной Африке при Августе была реорганизована, старая провинция Африка вместе с Нумидией объединились в одну большую провинцию. В Мавритании в 25 г. до н. э. клиентельным князем стал Юба, сын последнего нумидийского царя, его задачей было следить за гетульскими кочевниками на юге страны.

На севере и северо-востоке Испании еще в 38 г. до н. э. разразились сражения. Племена кантабров, астурийцев и і'ил леков оказывали ожесточенное сопротивление попыткам римлян покорить их. Поэтому в 30 г. до и. э. на Пи- римейском полуострове появился Тит Статилий Тавр с легионами, которые дали сражение при Акции, а в 27 г. до м і. там появился и сам Август. Военные действия, в которых участвовало 7 легионов, безусловно принесли принципату новые лавры и послужили его военной легитимизации. Однако результаты, которые получил сам Аш уст, были скромными, а победные торжества преждевременными. До полной оккупации Северной Испании предстоял еще долгий кровопролитный путь; только в 19 г. до п. э. Агриппа закончил эту войну.

Иначе развивались события на юге, в Андалузии. Ин- Гсисивно романизированная провинция Бетика в 15 г. до И. >. была возвращена сенату. Из ее правящего слоя выпи-її целый ряд авторитетных представителей латинской •ипературы — оба Сенеки, Лукан, Марциал, — а также ша политиков и военных, а Траян и Адриан былиприн- ами испанского происхождения. 11а римском Западе обнаружилась очевидная разница . ду ожиданиями римско-италийского населения и воз- лмостями августовской политики. Со времен походов •ірн за Рейн и за Ла-Манш Германия и Британия потно находились в поле зрения римлян, и было есте- ппо ожидать от Октавиана продолжения и расшире- ния наступательных действий Цезаря. Только в Галлии оставалась насущная задача институционно закрепить римское господство и усилить администрацию. Если власть Цезаря в Галлии опиралась на преданных ему людей, то Август постепенно создавал сферы компетенции римских чиновников.

Если в 30-х и 20-х гг. до н. э. имелись планы и концепции по созданию пограничных зон против Германии, то они с большой долей вероятности исходили от Агрип- пы. Быстро последовавшее создание рейнской зоны, планомерная организация снабжения, закладка дорог, каналов, дамб, крепостей, подготовка флота и боевые действия, короче, уверенное распоряжение всеми техническими средствами высокоразвитого римского военного аппарата, инженерными и саперными средствами — все это носит печать его индивидуальности и большого профессионализма.

Возможно, так называемое поражение Лоллия в 16 г. до н. э. послужило началом новой римской активности. Для Августа было особенно неприятно, что уже через четыре года после его назойливой пропаганды по поводу возвращения парфянами римских штандартов именно в его собственной галльской провинции снова были потеряны римские штандарты, когда сигамбры уничтожили там 5-й легион. Как и раньше, Август снова оказался под нажимом военной легализации, к тому же только что был патетически отпразднован новый «счастливый иск». Ему повезло, что он в лице своих подросших приемных сыновей Тиберия и Друза имел в своем распоряжении не только честолюбивых, но и одаренных в ратном деле молодых представителей его системы, успехи которых шли на пользу его дому и ему самому. Нужно скачать, что античные свидетельства о событиях в галло-гер- манском регионе более подробны, чем свидетельства о других отрезках границы. Поэтому они будут детально обсуждены здесь.

Начиная со времени установления римского господства в Галлии, стало необходимым обезопасить прямые коммуникационные линии с Италией и тем самым обеспечить непосредственный контроль над альпийским регионом. Сначала римская власть укоренилась по бокам ильпийской дуги. Если Август сам между 35 и 33 гг. до и. ). укрепил позиции в Далмации и Паннонии, то Вар- рои Мурена в 25 г. до н. э. подал дурной пример своим обращением с салассами на Сен-Бернарском перевале. Сопротивление салассов было сломлено непрерывным жестоким террором, и в Августе Претории (Аосша) было сложено одно из важнейших римских горных укреплений. Еще в 16 г. до н. э. в Альпах начались военные дей- 11 иин, когда римские войска под командованием Публия Гинии Нервы, испытанного в войнах против кантабров специалиста по ведению боевых действий в горах, заняли долины между озерами Комо и Гарда.

Поход, продолжавшийся одно лето (15 г. до н. э.), 1 кончался успехом: были покорены альпийские племена ?шито северное альпийское предполье. Когда Друз че- Ьрсннер продвигался на север, второй клин войска под шпдованием легата, миновав перевал Юлия, перешел чгреч долину Рейнских Альп, одновременно продвинулась ипгред другая группа римских войск под командованием I пОсрия, она прошла от исходного района на Лангрском

плато на восток. Пройдя через Везонтион, район Виндо- ниссы, она последовала к Боденскому озеру. Возможно, остатки недавно обнаруженного лагеря в Дангштеттене связаны с этими военными передвижениями. С одного острова, скорее всего Майнау, войско переправилось через озеро, обнаружило дунайские источники, а 1 августа одержало внушительную победу.

Войска веерообразно продвигались с востока на юг в альпийское предполье. Римская власть укрепила свои позиции с помощью регулярного переселения, рекрутирования, постоянного военного присутствия, строительства сети дорог и основания римских поселений. В районе Аугсбурга возник винделикский Форум Августа, основанная еще в 44 г. до н. э. колония Раурика получила теперь дополнительное название Августа (Аугст). В старом Комбодуне кельтские поселения были преобразованы в римские. Они скоро стали важным рынком и перевалочным пунктом. Сколь много лично Август вложил в пропагандистскую оценку достижений 15 г. до н. э., подтверждает тот факт, что Гораций в своей оде 4,4 и 4,14 бурно их прославляет, а грандиозный Тропеум Аугус- тум, большой памятник победы в Ла Турби в Монако своей импозантной архитектурной формой и перечислением названий покоренных племен напоминает об этом событии.

Так была исправлена ошибка 16 года до н. э. Гораций на свой манер оценил итог августовской пограничной политики:

Удивленно взирает усмиренный кантабр, Мидянин, индус, беглый скиф На тебя, защиту владыки Рима. Несущий свои воды Нил принадлежит тебе, Волны Истра и стремительное течение Тигра, И огромное море, полное чудовищ, Бушует далеко от берегов Британии. Нивы галла, не боящегося смерти, Большая страна непокорной Испании, Воинственные сикамбры Складывают перед тобой оружие.

(Гораций. «Песни», IV, 14,41)

В 16—13 гг. до н. э. в Галлии Август лично следил за изданием администрации и за военной организацией по-

Рис. 5. Римский поход в Германию 169

В 12 г. до н. э. Друз выступил с флотом против сигам- бров и узипетов. Тогда были покорены фризы и, благодаря их поддержке, войска достигли устья Везера. Римские потери на границах продолжали сохраняться, поэтому рим ское войско в следующем году прошло из Веттера вдоль реки Липпе до Везера. О военных действиях в 10 г. до н.э. известно только то, что они были направлены против сигамбров и хаттов. До сих пор центр тяжести римских походов находился на севере, в районе между рекой Липпе и Северным морем, теперь они вторглись в район Веттера, где во Фридбурге уже была построена крепость.

Римское наступление достигло своей кульминационной точки в 9 г. до н. э. На период этого года известны только названия племен, с которыми соприкоснулись римляне, но, изучая доисторические пути сообщения и археологические раскопки и следы поселений, события можно восстановить приблизительно так: через Веттер и долину Лан римские колонны дошли сначала до устья реки Липпе. Оттуда они свернули в направлении Хамельна, переправились через Везер, продвинулись до Магдебургской

бухты и достигли берегов Эльбы, которая в этом месте имела ширину приблизительно 240 м.

Долгий наступательный марш прошел не без тяжелых сражений. После хаттов, которые на этот раз снова были разбиты, не менее ожесточенно сражались свевы и мар- команны, тогда как херуски отошли за Эльбу. Обратный муть войска Друза лежал между Тюрингским лесом и Гарцем. Войско уже прошло реку Заале, когда Друз в середине августа упал с лошади и сломал бедро. Его брат Тиберий совершил стремительный кавалерийский марш «к ('евер, чтобы принять командование армией. Друз умер Mvxopc после этого. Но даже его смерть не смогла ослабить римское господство над правобережными прирейнс- к ими районами. В 8 и 7 гг. до н. э. Тиберий еще больше укрепил римское влияние тем, что переселил часть си- ммбров и свевов. После того, как он отправился в добро- ишп.иую ссылку в 6 г. до н. э. на Родос, наступила неко- шрая стагнация.

И это время стал активно действовать Луций Домнім ill Агенобарб. Хотя деятельность этого легата лишь отрывочно освещена в античных источниках, точно известно, что он переселил гермундуров в населенную марко- мйпнами область к югу от Майна, и что в походе на Ду- НйИ перешел верховье Эльбы. С 4 г. н. э. военными дей- ппнями вновь руководил Тиберий. После непрерывных широкомасштабных походов этого года германские пле- мгнн были полностью изнурены и приведены в беспокой- I ГШ), некоторые вынуждены переселиться. В 4 г. н. э. римское войско в первый раз отважилось перезимовать в нррчпем течении реки Липпе. В 5 г. н. э. римский флот "Ч'нгг района Склаг, поэтому остатки кимбрских племен ' і ні рассеяны по своей прежней родине. С огромным істворением римляне наблюдали, что именно потомно племени, которое так долго вызывало страх, про-

? ІЧО дружбе.

На Эльбе флот встретился с возвращающимися сухопутными войсками; наступил новый кульминационный пункт римского наступления. Даже делегации живущих восточнее Эльбы семнонов признали римское господство. В Кёльне по примеру Лугдуна был воздвигнут алтарь. Крепости охраняли правобережье Рейна, где римские чиновники уже чинили правосудие. Одновременно Тиберий развернул мощное наступление против царства Марбода, которое занимало области боев, шлезиев и мегренов, то есть земли в верхнем течении реки Майна.

В 6 г. н. э. Гай Сенуций Сатурнин с шестью легионами выдвинулся с исходных позиций на Рейне на Восток, а Тиберий тем временем с такими же силами прошел от Карнунта на север. Объединение обоих войск было уже близко, разгром основных сил Марбода казался предрешенным, когда в тылу фронта поднялось восстание далматинских дезидиатов и паннонийских бревков, которое быстро распространилось по всей Иллирии и угрожало Македонии и даже Италии. С Марбодом был заключен поспешный мир, дунайская армия и все имеющиеся в распоряжении войска переброшены в Иллирию. Нельзя было даже и думать о продолжении наступления на Германию, наоборот, Рим должен был быть счастлив уже тем, что хотя бы там было спокойно. Однако едва закончились тяжелые сражения в Далмации и Паннонии в 9 г. н. э., в Рим пришло сообщение о катастрофе в Тевтонском лесу. Публий Квинктилий Вар в 7 г. н. э. принял командование германским войском. Римский офицерский корпус позже бросил ему упрек, что он увлекся административными функциями и забросил военные. Подробности его гибели в 9 г. н. э. и выдающиеся достижения Арминия живы в памяти до сих пор. Также известно, что место сражения до сегодняшнего дня остается одним из темных мест римско-германекой топографии. Но решающим было не само событие, а его последствия: уничтожение трех легионов, шести когорт и трех ал, потеря всех римских крепостей между Рейном и Везером, отказ от границы по Иезеру.

После следующих друг за другом катастроф паннонс- ко-далматинского восстания и сражения Вара нечего было н мечтать о контрнаступлении на Германию, так как военные возможности были исчерпаны. Последние людские резервы бросили на Рейн, где командование снова принял Тиберий. Восемь легионов, треть воинских сил всей империи, оставались на Рейне, чтобы приостановить кризис. Под командованием Тиберия и Германика в последние пять лет жизни Августа были предприняты отдельные походы для разрешения вооруженных конфликтов в правобережных районах Рейна, однако понадобились новые стимулы для возобновления наступления.

Обзор достижений германской политики Августа покатывает, что она не определялась разнообразными планами, решениями, требованиями или отказом от задуманною. Походы Друза, Домиция Агенобарба, а позже Тиберия в 5 г. н. э. всегда имели задачу вооруженной разведки. Не догма определенных речных границ, а стремление к заселению, к политической и военной власти определяло цели военных операций. Рассматривая это в целом, можно констатировать эскалацию римского вмешательства и расширение радиуса военных действий. Реакции на гер- ишекое неповиновение, «карательные акции», разведы- и.цельные и завоевательные походы втягивали римских полководцев во все более крупные войсковые операции, і ч г шло удачно, пока в результате поражения Вара римс- ис легионы не были отброшены на свои исходные рейнс- не ПОЗИЦИИ.

Как уже подчеркивалось, Август в большей мере, чем рь, был вынужден влиять на общественное мнение, тировать политику и вдалбливать в головы лоддан- результаты своих достижений. Даже компромисс с

парфянским царством был ловко превращен в абсолютный успех Августа. Разница между реальностью и идеологией роковым образом проявилась на германском театре военных действий.

В начале 15 г. до н. э. успехи Тиберия и Друза были подчеркнуто превознесены до небес, чтобы несколько приглушить впечатление от провалов в предыдущем году. В 9 г. до н. э. в духе традиционных представлений отмечался поход на до сих пор не завоеванные земли на далеком горизонте известного римлянам мира. Пафос римской победной идеологии, с которым был прославлен Друз после его смерти в 9 г. до н. э., мешал трезвому взгляду на фактически достигнутые результаты. Это привело к ошибочной оценке ситуации, которую характеризуют события, происшедшие с Варом. Только его поражение открыло глаза ответственным лицам и сделало очевидным их самообман. Противоречие между реальностью и идеологией позже еще раз проявится на германской границе.

Для обширного дунайско-балканского пространства Иллирия и Македония являлись важнейшими базами для римского продвижения. Как уже было сказано, в 35—33 гг. до н. э. Октавиан лично руководил наступательными операциями в Иллирии и взял Сисцию. Между 13 и 9 гг. до н.э. римская экспансия была продолжена Агриппой и Ти- берием. Тогда покорили юго-западные племена Паннонии между реками Сава, Драу и Дунай. Но как плохо было консолидировано римское господство в горных районах этого региона, показало паннонско-далматийское восстание в 6—9 гг. н. э. При взаимодействии подошедших из Мезии войск и помощи фракийского вассального царя Реметелакса Тиберию удалось усмирить около 200 ООО восставших. Дольше всех продержались восставшие в ущелистом природном укреплении около Сараево и Ба- нья Лука, а также группы под командованием Батона, они почетно капитулировали последними.

На нижнем Дунае после 30 г. до н. э. Марк Луциний Красс, наместник Македонии, отразил вторжение бастар- нов, Македонцы удостоились звания государств клиенте- лы, а римские войска снова были вынуждены отражать нападения даков и сарматов на Мезию и Фракию, Между 13 и 11 гг. до н. э. Пизоном было подавлено крупное восстание фракийцев. Благодаря надписям известны успешные переправы через Дунай римских наместников и многочисленные акции по переселению. Если верить автобиографии Августа, что римское влияние распространилось па даков, бастарнов, сарматов и скифов, то это в первую очередь заслуга Гнея Корнелия Лентула, который установил относительную стабильность и укрепил римское влияние на нижнем Дунае.

Взгляд на развитие событий на отдельных участках показывает, что внешняя политика Августа не основывалась на больших проектах, далеко идущих планах и стратегических догмах. Дистанцирование от наступлений Це- іаря на Восток и в Британию так же очевидно, как и крах подобных попыток экспансии в Аравии и Германии. На балканском полуострове, в Малой Азии и Мавритании ^ и густ довольствовался непрямым управлением регионами клиентельными царями, метод, который часто делал необходимым прямое римское вмешательство с последующим включением в империю.

Процесс покорения Альп и укрепление римского господства в Галлии и Испании шел иначе, чем расширение римского господства в Иллирии и на Балканском полуострове. Здесь довольно часто проводились военные операции скромных размеров, неудачи которых не представляли угрозы для новой политической системы.

Какими бы ограниченными на первый взгляд ни казаній, результаты этой военной политики, решения и меры, 111" и іринимаемьіе в отдельных частях империи в течение і и < п о большого промежутка времени, находились в пря- мом взаимодействии друг с другом и привели к созданию такой когерентности и целостности империи, которых раньше никогда не было. В результате медленного процесса покорения, как в Иллирии или Испании, или в результате смены успехов и неудач, как в Аравии и Германии, в конце концов консолидировалась та великая империя, которая по масштабам античности охватывала большую часть цивилизованного мира. То, что до Августа было всего лишь слабыми попытками, теперь превратилось в цельную от десятилетия к десятилетию укрепляющуюся эффективную администрацию. Для всей империи этот результат был важнее, чем удачи или неудачи отдельных широкомасштабных походов.

При всем этом нужно учитывать, что сам Август не был блестящим полководцем типа Цезаря. После сражений в Испании он больше не участвовал в больших военных операциях, тогда как его приемный отец бесстрашно подвергал себя опасностям в целом ряде решающих сражений. Вместо этого Август поручал ведение операций другим людям, однако ревниво следил за монополизацией военного престижа. В будущем этот престиж был связан только с самим Августом, с представителями его дома или по крайней мере с надежными представителями его системы. Поэтапная монополизация высшей военной власти шла рука об руку с монополизацией идеологии победы. Это не совпадение, но отличительная черта августовской системы, когда диалектический характер внутриполитического генезиса принципата соответствовал подобному же процессу в области внешней политики. Развитие определялось не радикальными общими решениями, а взаимодействием антагонистических процессов, в которых были задействованы различные силы. Здесь тоже процесс и результат кажутся более консистентными и едиными, чем это было на самом деле. К тому же события послед- них лет жизни Августа вряд ли можно приукрасить: в Парфянском царстве престол занял независимый от Рима Артабан III, который превратился в опасного противника на Ближнем Востоке. В Армении царил хаос и смута, о римском влиянии говорили только фантазеры. В Иллирии и Паннонии едва были устранены последствия многолетних войн, а на Рейне еще жили воспоминания о поражении Вара. Кроме того, очень быстро выяснилось, что немало римских легионов совсем не слепо повиновались своим командирам, что к армии, важнейшему инструменту повой системы, предъявлялись чрезмерные требования, и она стала ненадежной не в последнюю очередь из-за комплектования за счет недовольных элементов. Как бы мало надежд ни оправдал в области внутренней политики и идеологии назначенный Августом наследником Тиберий, лучшего выбора у Августа не было.